• Александр Львович Нарышкин (1694-1745) - русский государственный деятель, племянник царицы Натальи Кирилловны, двоюродный брат Петра Великого, который очень его любил и часто называл просто Львовичем. Четырнадцати лет он был отправлен в Голландию для изучения морского дела; во время 13-летнего пребывания за границей побывал в Германии, Франции, Испании и Италии. По возвращении в Россию определен в адмиралтейскую контору по экипажным делам, в 1724 г. назначен директором морской академии, московской и других школ, "обретающихся в губерниях", в 1725 г. - президентом камер-коллегии и директором артиллерийской конторы. При Петре II, из-за вражды с А.Д. Меншиковым , подвергся опале и ссылке в дальние деревни. При Анне Иоанновне был президентом коммерц-коллегии.
• Кирилл Алексеевич Нарышкин , сын комнатного стольника Алексея Фомича, последний кравчий (1705), обер-комендант псковский и дерптский (1707-1710), первый комендант с.-петербургский (1710-1716) и губернатор московский. Участвовал в суде над царевичем Алексеем Петровичем.
• Кирилл Полуектович Нарышкин (1623-1691) - отец царицы Натальи Кирилловны. Будучи небогатым дворянином, служил капитаном в Смоленске; царь Алексей вызвал его в Москву и пожаловал саном думного дворянина, в день рождения Петра произвел в окольничие, в 1673 г. - в бояре. Был главным судьей в приказе Большого дворца. После смерти Алексея Михайловича, по проискам Милославских, все должности были у него отняты; в 1682 г. он был пострижен под именем Киприяна и сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, где и умер в 1691 году.

Наталья Кирилловна Нарышкина (1651-1694) - царица, дочь предыдущего, вторая супруга царя Алексея Михайловича и мать императора Петра I Алексеевича. Она воспитывалась в семье А.С. Матвеева, где и была представлена царю. С воцарением Петра I (1689) Наталья Кирилловна стала играть видную роль в управлении государством.

• Лев Кириллович Нарышкин , сын предыдущего, боярин (1668-1705). Отправляясь в заграничное путешествие, Петр I назначил Нарышкина первым после князя Ромодановского членом совета для управления государством, а затем - начальником Посольского приказа.
• Семен Григорьевич Нарышкин (ум. в 1747), сын боярина Григория Филимоновича Нарышкина, генерал-адъютант Петра I. Петр отправил его для обучения наукам и языкам в Германию; посылал его в 1712 г. к датскому королю Фридриху VI, с письмом о скорейшем открытии военных действий против шведов; в 1713 г. - в Вену, для заключения союза с Австрией против турок; в 1714 г. - к Августу II; в 1715 г. - в Англию, для поздравления Георга I со вступлением на престол. В 1718 г. Нарышкин был сослан по делу Алексея Петровича и возвращен при Екатерине (1726). При Елизавете Петровне был около пяти лет послом в Лондоне.
• Семен Кириллович Нарышкин (1710-1775), генерал-аншеф и обер-егермейстер. Образование получил за границей; был чрезвычайным посланником в Англии (1740-41), затем гофмаршалом при наследнике престола (1742-56) и, наконец, обер-егермейстером. Нарышкин считался первым щеголем своего времени; его прекрасный театр неоднократно посещала Екатерина II; славилась и роговая музыка Нарышкина.

1.1.1.4.5.4.1.2. Кирилл Александрович (17 августа 1786 — 25 октября 1838, Крым) - обер-гофмаршал двора Николая I, член государственного совета и обер-гофмейстер действительный тайный советник. Был женат на княжне М. Я. Лобановой-Ростовской (1789—1854)

Пьетро де Росси. Кирилл Александрович Нарышкин (1786-1838) (1800-е)

Родился в семье обер-камергера и Марии Алексеевны Сенявиной . Получил хорошее воспитание в известном пансионе иезуитов аббата Николя. В 1805 году в звании камер-юнкера отправился в Китай в составе чрезвычайного посольства, во главе которого состоял в качестве полномочного посла близкий родственник Нарышкиных обер-церемониймейстер граф Ю. А. Головкин . По поводу этой поездки М. С. Воронцов писал:

Кирюша в их числе, и я рад, что он едет; потому что, может быть, он чем-нибудь займется, и выйдет из него толк, а здесь он балуется и проводит свое время в совершенной праздности.

П. Росси. Кирилл Александрович Нарышкин. (середина 1810-х, Коллекция Подстаницких)

Вернувшись в Петербург, он всю дальнейшую свою карьеру сделал при дворе. Считался в свое время одним из блестящих представителей молодой придворной партии, являясь законодателем новейших веяний и высшего тона в петербургском обществе. Другой участник посольства Головкина, Ф. Ф. Вигель, вспоминал:

Кирилл Александрович... был примечателен тем, что в нём сливались и смешивались два противоположные характера его родителей: он соединял в себе нарышкинское барство, роскошество и даже шутливость вместе с крутым нравом, благородными чувствами, бережливостью и аристократическою гордостью матери своей Марьи Алексеевны.

С 1822 года был почетным членом Академии Художеств. В 1825 году Нарышкин имел уже звание гофмаршала и был в числе немногих лиц, которые заранее знали о состоявшемся отречении от престола Константина Павловича. Пожалованный вскоре в обер-гофмаршалы, он был сделан затем президентом Придворной конторы и пожалован в звание действительного камергера. Писатель В. А. Соллогуб вспоминал о Нарышкине:

Вельможа большой руки, наружности барской, по уму и остроумию замечательному, но вспыльчивому до крайности. Жена его была женщина болезненная, но весьма симпатичная и всеми уважаемая.

Карл Брюллов. Портрет К. А. и М. Я. Нарышкины на прогулке в окрестностях Рима. (1827, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург)

Унаследовав от отца, несмотря на широкую жизнь последнего, большое состояние, Нарышкин жил не роскошно, но весело. Зиму он проводил в Зимним дворце в обер-гофмаршальской квартире, лето на берегу Финского залива на своей даче Сергиевка, которая была окружена огромным садом. Этот сад он открыл для публики и у входа повесил пригласительную табличку. Будучи гофмаршалом двора великого князя Николая Павловича, Нарышкин в 1817 году подвергся опале. Императрица Александра Фёдоровна вспоминала:

Наш маршал К. А. Нарышкин делал ежеминутно неприятности моему мужу: за малейшую шутку он сердился до того, что зеленел, желтел от злости. Кроме того, он пытался не раз делать Великому князю неуместные замечания даже на мой счет. Человек в высшей степени желчный, он иногда впадал в змеиную злость; все ненавидели его и удалялись при его приближении... Иметь в таком маленьком кружке постоянно возле себя человека, который кляузничает, говорит с злым умыслом колкости, было невыносимо, и хотя многие принимали в нем участие, но у меня хватило характера поставить на своем и добиться того, чтобы он оставил это место...Нарышкин покинул наш Двор, и на его место был назначен граф Моден.

РЕМЕЗОВ Павел Иванович. Нарышкин К.А. (1786 - 1838) (Не ранее 1826)

После восшествия Николая I на престол Нарышкин оказался в оппозиции. В 1826 году он с семьей покинул Россию и целых восемь лет провел за границей. Вернувшись, Нарышкин был назначенный членом Государственного совета, но вскоре скончался в Крыму, 25 октября 1838 года. Погребен в Петербурге в Александро-Невской лавре.

С 1808 года был женат на Марии Яковлевне Лобановой-Ростовской (1789—1854), дочери малороссийского губернатора Я. И. Лобанова-Ростовского; фрейлине и кавалерственной даме Ордена Святой Екатерины.

George Dawe (1781-1829) Мария Яковлевна Нарышкина, урожденная княжна Лобанова-Ростовская (1789-1854) (1822)

Мария Яковлевна Нарышкина, ур. Лобанова-Ростовская (1789—1854) (1820-е)

Супруги Нарышкины были знакомы с Пушкиным , а после его смерти Мария Яковлевна была его ярой защитницей. В молодости ею был увлечён будущий декабрист князь С. Г. Волконский .

Джордж Доу. Портрет С.Г. Волконского 4-го (Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург)

По его словам, Мария Яковлевна имела такое хорошенькое личико, что её называли в обществе "головкой Гвидо". Приревновав её к более счастливому сопернику Нарышкину, Волконский без всякой причины вызвал его на дуэль. В своих воспоминаниях он писал: «мой антагонист мне поклялся, что не ищет руки моей дульцинеи, и год спустя на ней женился».

George Dawe (1781-1829) Нарышкина Мария Яковлевна с детьми Львом, Сергеем и Александрой (1823, Государственный Русский музей)

В браке имели детей:

1.1.1.4.5.4.1.2.1. Лев Кириллович (1809—1855), действительный статский советник, член совета министерства финансов, женатый на кн. Марье Васильевне Долгоруковой , имел двух сыновей:

1.1.1.4.5.4.1.2.1.1. Кирилла Львовича (1839- 1859)

1.1.1.4.5.4.1.2.1.2. Василия Львовича (1841-1909), камер-юнкера, подарившего в 1870-х годах обществу поощрения художников великолепный археологический музей предметов художественной техники средних веков и новейших времен
Служил чиновником Министерства иностранных дел, а по придворному ведомству числился камер-юнкером. Он имел многочисленные поместья в Московской, Пензенской, Самарской, Саратовской, Ярославской губерниях. В имении Пады вел обрзцовое сельское хозяйство. Здесь занимались разведением овец и лошадей. Были выстроены мельница, маслобойный, винокуренный и кирпичный заводы. Имелся сад и оранжерея с редкими растениями. На средства Нарышкиных в Падах был выстроен Народный дом. В нем помещалась библиотека и театр, на сцене которого ставились самодеятельные спектакли. Построили Нарышкины и несколько больничных зданий, которые по сию пору используются по прямому назначению. Кроме того, стоит упомянуть заведенную ими метеорологическую станцию и две школы — земскую и церковноприходскую. Василий Львович стал инициатором создания очерка о природе Падов и окрестностей, написанного несколькими петербургскими учеными под руководством знаменитого почвоведа В.В.Докучаева, которые исследовали территорию усадьбы в начале 1890-х годов. В это же время в Пады в гости к родственникам приезжал будущий великий композитор С.В.Рахманинов.

жена - Тебро (Феодора) Павловна Орбелиани (1852- 1930). В браке было четверо детей:

1.1.1.4.5.4.1.2.1.2.1. Лев Васильевич Нарышкин (1875-), жена - Александра Константиновна фон Зарнекау (Юрьевская) -дочь Константина Фридриха Питера, Герцог Ольденбурга и Agrafena Djaparidze, внучка принца Петра Георгиевича Ольденбургского

1.1.1.4.5.4.1.2.1.2.2. Кирилл Васильевич Нарышкин (1877-), жена - Вера Сергеевна Витте (официально усыновлена Витте С.Ю)

1.1.1.4.5.4.1.2.1.2.3. Ирина Васильевна Нарышкина (Воронцова-Дашкова, Долгорукова) (1880-1917), Первый муж - .

Роман (1901—1960)

Мария (1903—1997), 19 февраля 1922 года в Париже вышла замуж за князя Никиту Александровича , сына великого князя Александра Михайловича и великой княгини Ксении Александровны .

Князь Никита Александрович

Вначале 20 - х. гг в Париже, в небольшой квартире княгиня вместе с мужем помогала создавать коллекции для фирмы IFRE, создаваемой княгиней Ириной Александровной (1895 -1970) и князем Ф.Ф. Юсуповым. Во время Второй Мировой войны вместе с семьей переехала в Рим, затем в Чехословакию, оттуда во время наступления Красной Армии перебрались в Германию, много пережив тяжелого. Из Германии семья уехала во Францию. После Второй Мировой войны Мария Илларионовна вместе с семьей переехала в США, в штат Калифорния, в город Монтерей, где князь Никита Александрович преподавал русский язык в частях американской армии. В эмиграции Мария Илларионовна с супругом жили без принятия гражданства. 8 октября 1953 года княгиня возглавила «Союз сестер мушкетеров» при созданном в том же году «Союзе мушкетеров Его Высочества Князя Никиты Александровича». Вначале 1970 - х. княгиня вместе с мужем вернулась во Францию, поселившись в Каннах. С 1992 года являлась почетным членом Объединения членов рода Романовых. Она также долгое время являлась почетной соратницей Р.И.С. - О (под руководством К.К. Веймарна) и почетным членом старейшей монархической организации Высшего Монархического Совета (под руководством Д.К. Веймарна). В 1990-х годах Мария Илларионовна приезжала в Крым и гостила в Алупке, в имении своего деда. Сегодня её письма выставлены в экспозиции Алупкинского дворца - музея.

В браке родилось двое сыновей: князь Никита Никитич (1923-2007) — в 1961 году женился на Джанет Шонвальт. Имел одного сына. и князь Александр Никитич (1929-2002) — в 1971 году женился на Марии-Иммакулате Вальгуарнере ди Ниучелли. Детей не имел.

Михаил (1904—2003), Александр (1905—1987) и Илларион (1911—1982) - сыновья И.В и И.И Воронцовых-Дашковых

В 1913 году Ирина Васильевна развелась с И.И.Воронцовым-Дашковым и вскоре вышла замуж за генерал - майора свиты Его Величества князя Сергея Александровича Долгорукого (1872 - 1933), но вскоре скончалась (официально от воспаления легких, неофициально от самоубийства по причине разлада с новым мужем). От этого брака у Ирины Васильевны родилась дочь - княжна Ольга Сергеевна Долгорукова (р.1915),

1.1.1.4.5.4.1.2.1.2.4. Василий Васильевич Нарышкин (р. 1885)

1.1.1.4.5.4.1.2.2. Наталья Кирилловна (1812—1818) дочь Кирилла Александровича и Марии Львовны Нарышкиных

1.1.1.4.5.4.1.2.3. Александра Кирилловна (1817—1856), дочь Кирилла Александровича и Марии Львовны Нарышкиных, известная законодательница мод, в первом браке (с 1834) за графом , во втором — баронесса де Пойли .

Гау В.И. Воронцова-Дашкова Александра Кирилловна (ур. Нарышкина, во 2 браке де Пойни) (1817—1856) (1840-е)

А.С.Пушкин - Н.Н.Пушкиной: "...есть ещё славная свадьба: Воронцов женится на дочери Нарышкина, которая и в свет ещё не выезжает..."

Брак был вполне светским и респектабельным. К роскоши Нарышкиных прибавилась ещё более немыслимая роскошь Воронцовых-Дашковых.Муж Александры Кирилловны, богатейший вельможа столицы граф Иван Илларионович Воронцов-Дашков, был старше неё на 28 лет.

Э.Робетсон. Ivan Ilarionovich Vorontsov-Dashkov (1810-е, Hermitage)

За всегдашнее веселое выражение лица его называли «вечным именинником». Ему принадлежал в числе многих дворцов и угодий роскошный дворец на Английской набережной Санкт-Петербурга, подаренный ему его знаменитой тёткой - Екатериной Романовной Дашковой . Именно в этом дворце он давал блестящие балы, которые обычно посещали все члены царской фамилии, и о великолепии которых долго вспоминали все современники. Балы, им задаваемые, уступали только придворным балам. Как писал граф В.А. Соллогуб, «каждую зиму Воронцовы давали бал, который двор удостаивал своим посещением. Весь цвет петербургского света приглашался на этот бал, составлявший всегда, так сказать, происшествие светской жизни столицы". Молоденькая графиня моментально освоила "ремесло" хозяйки всего этого великолепия.

С.-Ф.Диц. А.К.Воронцова-Дашкова.(1840)

В мемуарах главного сплетника эпохи князя А.В.Мещерского определялся тип «светской львицы» именно в связи с ней:

«В петербургском обществе, в подражание обществу парижскому, впервые тогда появились львицы, или так называемые дамы высшего круга, отличавшиеся в свете или своей роскошью, или положением, или своим умом, или красотой, или, наконец, всем этим совокупно, а главное, множеством своих поклонников... Из всех этих дам Воронцова-Дашкова более всех заслуживала наименование львицы, если понимать это в том широком смысле, какое придавало ему тогда французское общество. Она не имела соперниц. В танцах на балах, которые она любила, она была особенно очаровательна... Ее красота была не классической, потому что черты ее лица, строго говоря, не были правильны, но у нее было нечто такое, не поддающееся описанию, что большинству нравится более классической красоты.

Неизв.худ.А.К.Воронцова-Дашкова.40-е гг.19 в

«Повелительница мод» и первейшая «светская львица», она была среднего роста, брюнетка, с выразительными темными глазами овально-продолговатой формы немного монгольского типа, как и весь склад лица. Талия была безукоризненна и движения грациозны. Граф В.А. Соллогуб писал о ней:

Много случалось встречать мне на моем веку женщин гораздо более красивых, может быть, даже более умных, хотя графиня Воронцова-Дашкова отличалась необыкновенным остроумием, но никогда не встречал я ни в одной из них такого соединения самого тонкого вкуса, изящества, грации с такой неподдельной веселостью, живостью, почти мальчишеской проказливостью. Живым ключом била в ней жизнь и оживляла, скрашивала все ее окружающее. Много женщин впоследствии пытались ей подражать, но ни одна из них не могла казаться тем, чем та была в действительности.
Что подкупало в ней, в особенности всех ее знавших: это ее простота и непринужденность... Если добавить к характеристике графини, что она обладала редким остроумием и находчивостью, то понятно будет, что она по праву занимала первое место между молодыми женщинами петербургского общества, и этого права у нее никто не оспаривал. Я был ей представлен на большом бале у австрийского посла приятелем моим, одним из самых усердных ее поклонников, Столыпиным (почему-то прозванным в обществе Монго) - молодым человеком редкой красоты».

Эмоциональная, непосредственная, искренняя и открытая натура её бурно реагировала на происходящее...

Про нее все время рассказывали какие-то истории: то она оторвала бриллиант от своего ожерелья, чтобы помочь нуждающейся женщине, то отослала обратно дочери императора пьесу, которую та изволила прислать без сопровождающего приглашения, потом уже в Париже она не жалела острот по поводу Луи Наполеона, их все передавали из уст в уста, и раздраженный будущий император на балу в своем дворце холодно и с намеком поинтересовался у нее, сколь долго она намерена оставаться в Париже. И тут же получил вызывающий ответ: «А сами вы, г. Президент, долго собираетесь оставаться здесь?»

Countess A.K. Vorontsova-Dashkova, nee Naryshkina

Она обладала чутким сердцем, скрытым за оболочкой «светской бабочки». В день дуэли Пушкина, который часто бывал в их доме и любил приходить к ним на балы, она, катаясь, встретила сначала Пушкина, ехавшего на острова с Данзасом, потом - направлявшихся туда же Дантеса с д’Аршиаком. Сердце почуяло страшное, будто кто подсказал - это неспроста, быть несчастью. Александра Кирилловна бросилась домой. Что делать? Куда послать? Кого предупредить, чтобы не случился поединок? «Приехав домой, она в отчаяние говорила, что с Пушкиным непременно произошло несчастье». Сердце-вещун. Она бросилась просить мужа что-то сделать. Он резко ответил ей, что она слишком молода, чтобы понимать в вопросах мужской чести.

Несколько таких эпизодов - и молодая графиня начала понемногу приобретать черты настоящей светской женщины, умеющей скрывать свои чувства под маской горделивого равнодушия."Учитесь властвовать собою..." Александра Кирилловна научилась.

П.Е.Заболотский.Портрет М.Ю.Лермонтова.1827

Именно такой её и увидел на злополучном балу 6 февраля 1841 года Лермонтов , - появление ссыльного армейского офицера на званом вечере, где присутствовали члены императорской фамилии, было воспринято ими и всем обществом, как дерзкий вызов. Но хозяйка решительно заступилась за поэта, принимая всю ответственность на себя, говоря, что это она сама зазвала поэта, ничего не сказав ему о бале. Царский гнев удалось смягчить, никакого наказания не последовало, Лермонтов уехал на Кавказ, где через несколько месяцев был убит на дуэли. Смерть поэта, частого гостя её званых вечеров, к которому Александра Кирилловна испытывала дружескую симпатию и горячее сочувствие, не могла не потрясти совсем ещё юную эмоциональную женщину, - он был принят в её доме как родной ещё и потому, что его родственником и близким другом она тогда была увлечена...

К.Штейбен.А.К.Воронцова-Дашкова.(1845)

Влюблен в нее был Алексей Аркадьевич Столыпин , родственник и верный друг Лермонтова, прозванный им Монго. Он был образцом благородства и светского рыцарского духа, к тому же необыкновенный красавец, чья привлекательность вошла в поговорку. Все дамы высшего света были от него без ума и называли «прекрасный Столыпин» и «любимчик женщин».

«Красота его, мужественная и, вместе с тем, отличавшаяся какою-то нежностию, была бы названа у французов «proverbiale» (баснословной, вошедшей в поговорку - фр.). Он был одинаково хорош и в лихом гусарском ментике, и под барашковым кивером нижегородского драгуна, и, наконец, в одеянии современного льва, которым был вполне, но в самом лучшем значении этого слова. Изумительная по красоте внешняя оболочка была достойна его души и сердца. Назвать «Монгу-Столыпина» значит для нас, людей того времени, то же, что выразить понятие о воплощенной чести, образце благородства, безграничной доброте, великодушии и беззаветной готовности на услугу словом и делом. Его не избаловали блистательнейшие из светских успехов, и он умер уже не молодым, но тем же добрым, всеми любимым «Монго», и никто из львов не возненавидел его, несмотря на опасность его соперничества. Вымолвить о нем худое слово не могло бы никому прийти в голову и принято было бы за нечто чудовищное».
М. Н. Лонгинов "Воспоминания"

В.Гау. Портрет А.А.Столыпина.(1845)
Сын А. А. Столыпина, внук (по матери) Н. С. Мордвинова. Приходился двоюродным дядей М. Ю. Лермонтову и П. А. Столыпину.

Однако он не был гостиным красавчиком: «Отменная храбрость этого человека была вне всякого подозрения. И так было велико уважение к этой храбрости и безукоризненному благородству Столыпина, что, когда он однажды отказался от дуэли, на которую был вызван, никто в офицерском кругу не посмел сказать укорительного слова, и этот отказ, без всяких пояснительных замечаний, был принят и уважен, что, конечно, не могло бы иметь места по отношению к другому лицу: такова была репутация этого человека. Он несколько раз вступал в военную службу и вновь выходил в отставку (1842 год) и поступил вновь на службу в Крымскую кампанию... Храбро дрался под Севастополем, а по окончании войны вышел в отставку и скончался затем в 1856 году во Флоренции».
Алексей Столыпин всегда защищал Лермонтова, был его ангелом-хранителем, два раза сопровождал его на Кавказ, охранял от наветов и злых недоброжелателей, перевел на французский «Героя нашего времени», участвовал как секундант в двух дуэлях поэта, в том числе и трагической, закрыл глаза умершего друга, в общем, был верен и предан ему до конца.

Понятие "светская львица" по определению предполагает "роковую героиню", "femme fatale", разбивающую сердца, роковую, но почти всегда не разделённую женщиной любовь-страсть.Так было и на этот раз - увлечение увлечением, но глубин души юной женщины эта любовь-страсть не затронула...

Н.А.Некрасов "Княгиня":
"...Воин, царедворец, дипломат, посланник -
Красоты волшебной раболепный данник;
Свет ей рукоплещет, свет ей подражает.
Властвует княгиня, цепи налагает,
Но цепей не носит, прихоти послушна,
Ни за что полюбит, бросит равнодушно:
Ей чужое счастье ничего не стоит -
Если и погибнет, торжество удвоит!..
Сердце ли в ней билось чересчур спокойно,
Иль кругом всё было страсти недостойно,
Только ни однажды в молодые лета
Грудь ее любовью не была согрета."

Князь П.А.Вяземский: "Для Столыпина эта любовь превратилась в долгую поработительную и тревожную связь..."

Мучительную и фатальную любовь к графине Воронцовой-Дашковой Алексей Аркадьевич Столыпин пронёс через всю свою жизнь.

В 1854 году умирает муж графини, Иван Илларионович, оставив жене и двоим детям - Иллариону и Ирине - огромное наследство. Александра Кирилловна уезжает в Париж. Ей 36 лет, и она в расцвете красоты и здоровья. Несметное богатство Воронцовых-Дашковых позволяет ей вести праздный и роскошный образ жизни. И вот тут-то, в Париже, и настигает её любовь - русское светское общество шокировано новостью - не прошло и года со дня смерти её мужа, как графиня снова выходит замуж - за француза, доктора медицины барона де Пойльи...

О.Верне.Портрет А.К.Воронцовой-Дашковой.(1843)

Н.А.Некрасов "Княгиня":
"Годы пролетали. В вихре жизни бальной
До поры осенней - пышной и печальной -
Дожила княгиня... Тут супруг скончался...
Труден был ей траур,- доктор догадался
И нашел, чтоб воды были б ей полезны
(Доктора в столицах вообще любезны).

Если только русский едет за границу,
Посылай в Палермо, в Пизу или Ниццу,
Быть ему в Париже - так судьбам угодно!
Год в столице моды шумно и спокойно
Прожила княгиня; на второй влюбилась
В доктора-француза - и сама дивилась!
Не был он красавец, но ей было ново
Страстно и свободно льющееся слово,
Смелое, живое... Свергнуть иго страсти
Нет и помышленья... да уж нет и власти!
Решено! В Россию тотчас написали;
Немец-управитель без большой печали
Продал за бесценок в силу повеленья,
Английские парки, русские селенья,
Земли, лес и воды, дачу и усадьбу...
Получили деньги - и сыграли свадьбу..."

А ещё через полгода молодая - 38-летняя - полная сил и здоровья женщина умерла в одной из парижских больниц далеко не аристократического уровня. Слухи ходили самые разные - и главный из них - графиня была отравлена мужем с целью завладения её богатством. Странные обстоятельства её смерти до сих пор не выяснены...

К.Лаш(?)Портрет А.К.Воронцовой-Дашковой.Нач.50-х гг.19 в.

А.Я.Панаева "Воспоминания":"...Вторичное замужество аристократки-львицы наделало страшного шума; об этом долго толковали, и едва разговоры стали затихать, как известие о её смерти снова дало им новую пищу..."

В этом же, 1856 году Н.А.Некрасов публикует в своём журнале стихотворение "Княгиня ", в котором современники без труда узнают черты личности и биографии Воронцовой-Дашковой. Барон де Пойльи едет в Россию - якобы вызвать на дуэль русского поэта, хотя многие предполагали, что основной целью предприимчивого француза было наследство умершей супруги, Некрасов готовится к дуэли, Панаев его отговаривает - не хватало, чтобы ещё один русский поэт погиб от руки французского проходимца...
Доктор-барон вызывает на дуэль и Панаева. Скандал набирает обороты. За соотечественника вступается Александр Дюма.

А.Дюма:"Воронцова-Дашкова умерла среди роскоши, в одном из лучших домов Парижа..."

Этому противоречат знакомые Лермонтова и Алексея Столыпина.

В.А.Инсарский "Воспоминания":"...Она была предметом всеобщео обожания для всех петербургских франтов высшего полёта, а потом, разорённая и обезображенная, кончила своё существование в одной из парижских больниц."

Литография Г.Митрейтера. Воронцова-Дашкова Александра Кирилловна (ур. Нарышкина, во 2 браке де Пойни) (1817—1856) (1854)

С.В.Юрьев "Мемуары": "Новый муж страшно её тиранил, отбирал деньги и бриллианты. Он был аферист, кажется, игрок..."

Н.А.Некрасов "Княгиня":
"Тут пришла развязка. Круто изменился
Доктор-спекулятор; деспотом явился!
Деньги, бриллианты - всё пустил в аферы,
А жену тиранил, ревновал без меры,
А когда бедняжка с горя захворала,
Свез ее в больницу... Навещал сначала,
А потом уехал - словно канул в воду!
Скорбная, больная, гасла больше году
В нищете княгиня... и тот год тяжелый
Был ей долгим годом думы невеселой!

Смерть ее в Париже не была заметна:
Бедно нарядили, схоронили бедно...
А в отчизне дальной словно были рады:
Целый год судили - резко, без пощады,
Наконец устали..."

А.Я.Панаева "Воспоминания":

:"Некрасов написал это стихотворение, когда петербургское общество только и говорило, что о смерти...графини Воронцовой-Дашковой, которая вторично вышла замуж в Париже...за простого доктора-француза и умерла будто бы одинокая в нищете, в одной из парижских больниц.Ходили даже слухи, что изверг доктор страшно тиранил её и наконец отравил медленным ядом, чтобы скорее воспользоваться её деньгами и бриллиантами на огромную сумму..."

:"...очевидно, он лгал, будто только затем и приехал в Петербург,чтобы вызвать на дуэль Некрасова...Панаев случайно узнал от одного своего знакомого, родственника умершей графини....что доктор-француз приезжал...для переговоров с родственниками относительно оставшегося в России имущества его жены, но ничего не получил..."

Доктор-француз удовлетворился устным заверением, что это стихотворение не о Воронцовой-Дашковой, потому что она-де была графиня, в стихотворении же значится "княгиня". Существует мнение, что от него просто откупились наследники Александры Кирилловны, и авантюрист отправился восвояси - наследства он так и не получил. Впрочем, от наследства оставалось не так уж много

Н.А.Некрасов "Княгиня":
"...И одна осталась
Память: что с отличным вкусом одевалась!
Да еще остался дом с ее гербами,
Доверху набитый бедными жильцами,
Да в строфах небрежных русского поэта
Вдохновленных ею чудных два куплета,
Да голяк-потомок отрасли старинной,
Светом позабытый и ни в чем невинный..."

Она послужила прототипом одного из персонажей романа И.С. Тургенева «Отцы и дети» (княгиня Р.)

В браке у Воронцовых-Дашковых было двое детей:

Ирина Ивановна Паскевич (Ирина Ивановна Паскевич-Эриванская, светлейшая княгиня Варшавская) (1835 — 14 апреля 1925) — благотворительница, дочь обер-церемониймейстера, действительного тайного советника графа Ивана Илларионовича Воронцова-Дашкова и Александры Кирилловны Нарышкиной (1817-1856); сестра графа И.И.Воронцова-Дашкова, с 1853 года жена Фёдора Ивановича Паскевича (1823-1903) (брак был бездетным), сына русского полководца Ивана Фёдоровича Паскевича-Эриванского..

Робийяр, Ипполит. Портрет княгини Ирины Ивановны Паскевич (урожденной Воронцовой-Дашковой) (1842 - 1855)

сын - граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков (27 мая 1837 - 25 января 1916) — русский государственный и военный деятель из рода Воронцовых-Дашковых:

Граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков (1905)

1.1.1.4.5.4.1.2.4. Сергей Кириллович (1819-1854) - младший сын Кирилла Александровича и Марии Львовны Нарышкиных, отставной штабс-ротмистр, жил под надзором в Оптиной пустыни; пожертвовал Вышенской пустыни на помин своей души 150 тысяч золотых рублей, бездетный.

Сергей Кириллович прожил бурную жизнь и, видимо, имел огромное количество долгов, поэтому в 1850 году его имение, по Высочайшему повелению, попало под опеку, и до конца своей жизни Нарышкин не мог самостоятельно распоряжаться его доходами.
В чем причина такого бедственного положения Сергея Кирилловича, мы сейчас не знаем. Но кредиторы, которым Нарышкин задолжал, взыскивали с него деньги даже после его смерти. Особенно упорна в этом деле была некая Александра Алексеевна Ушакова, о которой один из близких к Нарышкину людей говорил: «Той самой женщиной, которая была известна под именем полковницы и которая (как говорят те, которые знают оною) была главной виновницею всех несчастий Нарышкина… и подлости которой нет границ».
Нарышкину ежегодно выдавалась определенная сумма средств на содержание его самого и прислуги. Сергей Кириллович проживал то в селе Кермись, то в селе Борки - центре его вотчины. Зиму Сергей Кириллович проводил в Борках, лето в Свистуновке.
В последние годы своей жизни Сергей Кириллович совершал регулярные паломничества по монастырям. Он бывал в Троице-Сергиевой лавре. С 1853 года периодически жил то в Оптиной, то в Калужской Тихоновской пустынях. Жил на собственном обеспечении и, видимо, в статусе послушника, так как в описи вещей, оставшихся после его смерти, насчитывалось 9 подрясников. Камердинер Нарышкина Егор Заикин, вспоминая о том периоде жизни, свидетельствовал, что барин «каждый день ходит к заутрени, обедни и вечерни, а в монастыре очень долгая служба».
Сергей Кириллович Нарышкин умер в Тихоновой пустыне 15 июля 1855 года. Прямых наследников у него не было, но перед смертью он составил завещание, по которому все его движимое и недвижимое имущество переходило во владение двоюродному племяннику - поручику лейб-гвардии Уланского полка Александру Дмитриевичу Башмакову (А.Д. Башмаков - сын одной из дочерей тетки Сергея Кирилловича, Елены Александровны , бывшей в замужестве за графом Аркадием Александровичем Суворовым-Рымниковским. Дочь Елены Александровны была замужем за действительным статским советником Дмитрием Башмаковым).

Род Нарышкиных не древен и не знатен. Нарышкины попали в московское боярство лишь в конце XVII в. в связи с женитьбой царя Алексея Михайловича на Наталье Кирилловне Нарышкиной. Однако то, что от этого брака родился Петр I, заставляет нас поближе приглядеться к этому роду. Еще В. О. Ключевский писал, что Петр Великий уродился в Нарышкиных – физически крепких, живых и бойких людей.

Согласно родословной легенде, Нарышкины происходят от «знатной богемской фамилии Нарисци», якобы владевшей городом Егру в Германии. Перед нами попытка облагозвучить типично русскую фамилию, причем весьма неудачно. Этимология Нарышкиных (от Нарышко-Нарыжко) столь же проста, сколь неблагопристойна (желающих получить более подробное представление отсылаю к словарю В. И. Даля).

Нарышкины впервые упоминаются в XV в., когда владели поместьями под Калугой. В Казанском походе 1552 г. был убит Иван Иванович Нарышкин. Его внук, Полуект Иванович, также сложил свою голову в бою – погиб во время Смоленского похода в 1633 г. Сыновья Полуекта, Кирилл и Федор, служили в полках «иноземного строя», т. е. в той части русской армии, которая была организована по европейскому образцу. Обычно в полках иноземного строя служили небогатые дворяне, недаром впоследствии враги царицы Натальи Кирилловны говорили, что в детстве она ходила в лаптях, как простая крестьянка. Но служба в полках иноземного строя оказалась для Нарышкиных счастливой. Федор Полуектович, служивший в чине ротмистра, подружился со своим полковником, Артамоном Сергеевичем Матеевым и женился на племяннице его жены – Евдокии Григорьевны, урожденной Гамильтон. Помимо глубокого ума и большой образованности, Матвеева отличали доброта и сердечность. Он взял на воспитание свою родственницу, Наталью Нарышкину, дочь Кирилла Полуектовича (1623–1691), с тем, чтобы дать ей образование и выдать замуж.

В доме Матвеева Наталью Нарышкину встретил царь Алексей Михайлович. Он был очарован ее красотой, умом и воспитанностью. Уезжая от Матвеева, царь сказал, что сам подыщет жениха его воспитаннице. К тому времени царь овдовел после смерти царицы Марии Ильиничны Милославской. Вскоре объявили смотр невест, на котором Алексей Михайлович, еще раз убедившись в превосходстве Натальи Нарышкиной над сотнями других девушек, избрал ее своей супругой. В последний момент свадьба чуть было не сорвалась – недруги Матвеева подбросили письмо, обвиняющее боярина в колдовстве и приверженности к чернокнижию (тогда к таким обвинениям относились очень серьезно), но все обошлось благополучно. Царь пожаловал Нарышкиных придворными чинами, а в 1672 г. в честь рождения царевича Петра Алексеевича возвел Кирилла Полуектовича Нарышкина и Артамона Сергеевича Матвеева в окольничьи.

Будущее Нарышкиных представлялось самым счастливым: от благополучного союза Натальи Кирилловны с царем родились еще две дочери. Царевич Петр (в противоположность сыновьям царя от первого брака) рос крепким и здоровым ребенком. Матвеев сохранял доверие царя. Но неожиданно судьба нанесла жестокий удар. В ночь с 29 на 30 января 1676 г., проболев всего несколько дней, скончался царь Алексей Михайлович. На престол вступил сын царя от первого брака – Федор, и Милославские (родня первой жены царя) тут же стали теснить Нарышкиных. Матвеева сослали, брата царицы, Ивана Кирилловича, по ложному доносу подвергли пыткам и отправили в ссылку, сослали также Афанасия Кирилловича, Федора Полуектовича и других Нарышкиных.

Царь Федор правил недолго и скончался в 1682 г. Его гроб еще стоял в церкви, а вокруг уже кипела борьба за власть между Милославскими и Нарышкиными. На престол претендовали царевичи – Иван (от первого брака Алексея Михайловича) и Петр. Иван был старше, но болен, слаб глазами и не мог самостоятельно править. Десятилетний Петр, напротив, обладал крепким здоровьем и был развит не по годам. Общим решением патриарха, бояр и московских «всех чинов людей» на престол избрали царевича Петра. Царица Наталья Кирилловна праздновала победу. Матвеев и Нарышкины возвратились из ссылки. Кирилл Полуектович и Иван Кириллович (в 23 года) получили боярство.

Однако Милославские, партию которых возглавляли боярин Иван Михайлович Милославский и старшая сестра царевича Ивана властолюбивая Софья, не дремали. Они нашли удобное орудие для исполнения своих замыслов – московских стрельцов. Забитые и замученные своим начальством, стрельцы подали челобитную, требуя наказать и сменить их полковников. Правительство поспешило исполнить их требования, что лишь подлило масла в огонь. Среди стрельцов стали раздаваться требования сослать неугодных бояр, а Милославские, пользуясь случаем, натравливали их на Нарышкиных и Матвеева, распуская слухи и раздавая деньги.

На рассвете 15 мая 1682 г. среди стрельцов поднялся крик, будто Нарышкины удушили царевича Ивана. Развернув знамена, полки под барабанный бой пошли в Кремль. Патриарх и царица Наталья Кирилловна вывели на дворцовое крыльцо царевичей – Ивана и Петра, показывая, что оба сына царя Алексея живы. Толпа затихла, но заговорщики стали кричать, чтобы им выдали Матвеева и Нарышкиных, потому что они все равно погубят царевича Ивана. Тогда к стрельцам вышел Матвеев. Своим обаянием он так подействовал на мятежников, что стрельцы, слушая его, притихли. Но только Матвеев умолк и возвратился во дворец, как боярин князь М. Ю. Долгоруков стал кричать на стрельцов и гнать их обратно в полки. Этого стрельцы не стерпели, схватили Долгорукова и, кинув на копья, полуживого изрубили бердышами.

Кровь замутила разум толпы. Стрельцы казнили Матвеева и ворвались во дворец. Афанасия Кирилловича Нарышкина нашли под престолом дворцовой церкви и убили прямо на паперти. Ивана Фомича Нарышкина убили в своем доме. Другие Нарышкины спрятались во дворце. Но на следующий день явились стрельцы, требуя выдать Ивана Кирилловича Нарышкина, которого ненавидели больше других.

Царице пришлось выдать Ивана. Горестным было их расставание, но бояре не дали Наталье долго прощаться с братом. «Сколько вам, государыня, не жалеть, отдавать вам его нужно будет, а тебе, Ивану, отсюда скорее идти надобно, иначе нам всем за одного тебя погубленными быть», – поторопил царицу и Нарышкина боярин князь Яков Одоевский, сам едва ли не стуча зубами от страха. Иван Нарышкин исповедался, причастился и соборовался. Взяв икону Божией Матери, он вышел к стрельцам, которые повели его на пытку. Не добившись от Нарышкина самооговора в злых умыслах против царевича Ивана, стрельцы изрубили его бердышами. Остальные Нарышкины были сосланы в Сибирь и отдаленные города, а отец царицы насильственно пострижен в монахи с именем Киприана и отправлен в ссылку в Кирилло-Белозерский монастырь.

Властвование царевны Софьи, правившей от имени царей Ивана и Петра, длилось семь лет. Петр, достигнув совершеннолетия, отстранил сестру от власти и заточил ее в монастырь. Нарышкины вернулись из ссылки, и один из братьев царицы, Лев Кириллович (1664–1705), получил боярство и стал главой Посольского приказа. В это время Петр гораздо более интересовался воинскими потехами, передав бразды правления матери и ее родственникам. Лев Кириллович на столь ответственном посту оказался не на высоте. Заносчивый и самолюбивый, приверженный к пьянству, он проводил много времени в интригах. Врагами Льва Нарышкина были дядька Петра – князь Б. А. Голицын, потом родня первой жены царя – Лопухины. В 1694 г. умерла царица Наталья Кирилловна, и влияние Льва Кирилловича пошатнулось. В конце концов Петр отстранил дядю от управления, передав посольские дела известному дипломату, боярину и адмиралу Федору Алексеевичу Головину.

С именем Л. К. Нарышкина связаны важнейшие перемены в русском искусстве. В своей подмосковной вотчине – селе Фили – он возвел в 1690–1693 гг. церковь Покрова – великолепный памятник московского барокко, называемого также нарышкинским барокко. Другие подобные ей постройки возводились и в других нарышкинских вотчинах, а также в родовой усыпальнице Нарышкиных – московском Высоко-Петровском монастыре. Нарышкинское барокко отличается многоярусностью храмовых построек, пышным белокаменным декором, затейливым и стройным орнаментом во внешнем и внутреннем оформлении. Сочетая западноевропейские и русские художественные элементы, нарышкинское барокко типично для конца XVII в. – времени раздумий и выбора пути, по которому пойдет европеизация и модернизация России.

Несмотря на удаление от дел Л. К. Нарышкина, его потомки и родственники продолжали занимать видное положение при дворе. Сыновья Льва Кирилловича, Александр (1694–1746) и Иван (1701– 1734), по указу Петра I обучались морскому делу за границей. По возвращении Александр Львович был назначен директором Морской академии (1721), был президентом Штабс-конторы (1725) и Камер-коллегии (1726). Петр I любил и уважал кузена, дружески называя его Львовичем.

С Петром II Александр Львович не ужился – на правах родственника он не раз делал молодому императору внушения за праздность и приверженность к развлечениям и охоте. Результат не заставил себя ожидать: Нарышкина сослали в его имение, где он пробыл до воцарения Анны Иоанновны. При Анне Иоанновне Нарышкин возглавлял Коммерц-коллегию и Дворцовую строительную канцелярию и дослужился до чина тайного советника. Елизавета Петровна также отличала Александра Нарышкина, пожаловав ему высшую награду России – орден святого Андрея Первозванного.

Сестра А. Л. и И. Л. Нарышкиных, Аграфена Львовна (ум. 1709), была первой женой князя Алексея Михайловича Черкасского (см. очерк о князьях Черкасских).

Сын Александра Львовича, Лев Александрович (1733–1799), прославился своим остроумием и светским блеском. В 1751 г. его назначили камер-юнкером ко двору наследника престола, великого князя Петра III, и его супруги Екатерины Алексеевны. К этому времени относится его сближение с Екатериной II. «Это был человек самый странный, какого когда либо я знала, – пишет императрица в своих записках. – Никто не заставлял меня так смеяться, как он. Это был шут до мозга костей, и если бы он не родился богатым, то мог бы жить и наживать деньги своим необыкновенным комическим талантом. Он был вовсе не глуп, многому наслышался, но все слышанное чрезвычайно оригинально располагалось в голове его. Он мог распространяться в рассуждении обо всякой науке и обо всяком искусстве как ему вздумается, употреблял технические термины, говорил непрерывно четверть часа и более, но ни он сам, ни его слушатели не понимали ни слова из его речи, хотя она текла как по маслу, и обыкновенно оканчивалась тем, что все общество разражалось смехом».

Между Екатериной II и Львом Нарышкиным, ставшим после ее воцарения обер-шталмейтером, существовали тесные дружеские отношения, продолжавшиеся вплоть до самой кончины императрицы. Нарышкин постоянно сопровождал Екатерину II во время поездок, составлял ей компанию во время вечерней игры в карты, принимал государыню в своем доме. Беседы с остроумным вельможей доставляли императрице большое удовольствие, хотя она не упускала случая подшутить над слабым образованием Нарышкина. В одном из писем к французскому философу Ф. М. Гримму Екатерина II сообщала: «Вы непременно должны знать, что я до страсти люблю заставлять обер-шталмейстера говорить о политике, и нет для меня большего удовольствия, как давать ему устраивать по-своему Европу».

Редкие размолвки между императрицей и Нарышкиным, благодаря комическому таланту Льва Александровича, завершались для него благополучно. Мемуаристы описывают следующий случай. Однажды Екатерина ехала из Петербурга в Царское Село, и в дороге у кареты отвалилось колесо. Императрица выглянула из кареты и сказала: «Уж я Левушке вымою голову». Нарышкин по своей должности был обязан следить за исправностью императорского экипажа. Нарышкин выпрыгнул из экипажа, добрался до въезда в Царское Село, вылил себе на голову ведро воды и стал ждать императрицу. Подъехав к Царскому Селу и увидев Нарышкина в таком виде, Екатерина II спросила: «Что ты это, Левушка?» – «А что, матушка! Ведь ты хотела мне вымыть голову. Зная, что у тебя и без моей головы много забот, я сам вымыл ее!»

Как и другие представители рода, Лев Нарышкин был большим знатоком прекрасного. Он разыскивал литераторов, художников и музыкантов, чтобы украсить ими светское общество, был щедрым меценатом и ценителем талантов. Как истинный русский барин, Нарышкин жил открыто и хлебосольно. Дверь его дома, по образному выражению Грибоедова, всегда была «отперта для званых и незваных». Ежедневно стол накрывался на пятьдесят и более персон, а многих из гостей хозяин не знал даже и по фамилии. Гостеприимный петербургский дом Льва Нарышкина на Мойке воспел Г. Р. Державин:

Где скука и тоска забыта,

Семья учтива, не шумна,

Важна хозяйка, домовита,

Досужа, ласкова, умна,

Где лишь приязнью, хлебосольством

И взором ищут угождать…

Старший сын Л. А. Нарышкина, Александр Львович (1760–1826), унаследовал отцовское остроумие, живость характера и приветливость. Его шутки и каламбуры долго ходили в обществе. Как-то раз на параде в Пажеском корпусе инспектор корпуса споткнулся и упал на барабан. «Вот в первый раз наделал столько шуму в свете», – заметил Нарышкин. Когда прусский принц гостил в Петербурге, во все время его пребывания шел дождь. Александр I высказал по этому поводу сожаление. «По крайней мере, – отвечал Нарышкин, – принц не скажет, что Ваше Величество его сухо приняли».

Как и его отец, А. Л. Нарышкин был тонким ценителем изящного. В 1799– 1819 гг. он возглавлял Дирекцию императорских театров. Эпоха управления Нарышкиным императорскими театрами считается важной эпохой в развитии российского театрального искусства. Он оказывал покровительство актерам, устраивал спектакли в своем петербургском доме. Немало было сделано Александром Львовичем и для развития музыкального искусства.

В нарышкинском доме часто устраивались вполне профессиональные концерты («петербургские серенады») роговой и духовной музыки. В течение летних месяцев каждый вечер крепостные музыканты нарышкинского ансамбля играли, разъезжая по Неве перед дворцом своего барина на Английской набережной.

Младший брат Александра Львовича, Дмитрий Львович (1764–1838), был не менее известен, однако слава его имела несколько иной, более скандальный характер. По отзыву мемуариста Ф. Ф. Вигеля, Нарышкин был «прекрасным мужчиной истинно аристократической наружности». Он также прославился как хлебосол и меценат, содержал уникальный ансамбль роговой музыки. Однако многие гости гостеприимного нарышкинского дворца, взирая на золоченые рога, в которые трубили музыканты этого ансамбля, вероятно, с трудом удерживались от мысли о других, не менее роскошных рогах, украшавших голову самого хозяина дома.

Женой Нарышкина была первая красавица Петербурга – княжна Мария Антоновна Святополк-Четвертинская (из польско-литовского княжеского рода, восходившего к Рюрику). Современники находили красоту Марии Нарышкиной «до того совершенной, что она казалась неестественною, невозможною». Ее воспевал Г. Р. Державин. Нарышкина позволяла себе появляться в свете в «простом креповом платье», украшенном одной лишь гирляндой незабудок на черных волосах. Дивная прелесть Марии Антоновны, которую современники сравнивали с образами Рафаэля, пленила императора Александра I еще в ту пору, когда он был наследником престола. Эта привязанность продолжалась несколько лет и особо не скрывалась в свете. «О взаимной любви ее (Нарышкиной. – С. Ш. ) с императором Александром, – писал Ф. Ф. Вигель, – я не позволил бы себе говорить, если бы она для кого-нибудь оставалась тайной». Мария Антоновна стала матерью детей императора – дочери Софьи (1808–1824) и сына Эммануила (1813– 1902). Смерть Софьи Нарышкиной, молодой девушки, посватанной за графа Андрея Шувалова, глубоко огорчила императора Александра I. Не менее горевал и жених, лишившийся столь блестящей партии.

Таким образом, положение Нарышкина в свете было весьма двусмысленным, что нашло отражение в знаменитом анонимном пасквиле, полученном А. С. Пушкиным. Вспомним, что пасквиль представлял из себя диплом на звание члена «светлейшего ордена рогоносцев», великим магистром которого именовался Дмитрий Львович Нарышкин.

Вместе с тем Д. Л. Нарышкин известен и как щедрый благотворитель. Владелец 25 тысяч крепостных, в 1812 г. он обязался выплачивать ежегодно по 20 000 рублей в казну до тех пор, пока неприятель не покинет пределы России. Правда, как известно, более года Наполеон I в России не задержался. Меценатство и «щедрое барское житье» истощили богатство Д. Л. Нарышкина, и над его именем была учреждена опека.

Однако сын Марии Антоновны, Эммануил Дмитриевич Нарышкин, благодаря заботам Александра I, сохранил огромное состояние, которое щедро жертвовал на нужды просвещения. На его средства открыт Учительский институт в Тамбове, Общество для устройства народных чтений с библиотекой, читальней и музеем, помещавшееся в большом каменном доме, переданном им в собственность того же города Тамбова. Приверженность Э. Д. Нарышкина к Тамбову объясняется тем, что родовые нарышкинские земли еще с конца XVII в. находились в Тамбовской губернии. До наших дней сохранило память об Э. Д. Нарышкине название села Эммануиловка в Шацком районе, современной Рязанской области (ранее – в составе Тамбовской губернии). Народ, о просвещении которого так заботился Э. Д. Нарышкин, по-своему отблагодарил мецената: его восьмидесятилетняя вдова, Александра Николаевна (урожденная Чичерина, сестра философа и юриста Б. Н. Чичерина и тетка советского наркома Г. В. Чичерина), была расстреляна в Тамбове в 1919 г.

Вернемся к старшей линии Нарышкиных. Александр Львович Нарышкин от брака с дочерью адмирала А. Н. Синявина Марией Алексеевной (1762–1822), любимой фрейлиной Екатерины II, оставил двух сыновей, носивших родовые имена Льва и Кирилла.

Лев Александрович (1785–1846) уже в 14 лет получил высокое придворное звание камергера, затем вступил на военную службу в лейб-гвардии Гусарский полк. За участие в войне против Наполеона в 1806–1807 гг. он был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость». В Отечественной войне 1812 г. Л. А. Нарышкин сражался под Смоленском и Бородином, затем был отправлен в Москву парламентером к Наполеону. Целью посольской миссии Нарышкина было предотвратить уничтожение французами Московского Кремля. Не посчитавшись с тем, что Нарышкин был посланником, французы при отступлении из Москвы взяли его в плен, но во время одной из лихих атак на остатки «великой армии» казаки освободили Льва Александровича. Впоследствии Л. А. Нарышкин участвовал во всех крупных сражениях 1813–1814 гг.

Младший брат Л. А. Нарышкина, Кирилл Александрович (1786–1838), служил при дворе, пользовался большим влиянием и достиг званий действительного камергера, члена Государственного совета и обер-гофмейстера. От него продолжилась старшая линия Нарышкиных, тесно связанная с двором и императорской фамилией. Сын К. А. Нарышкина, Лев Кириллович (1809–1855), отличился храбростью во время Русско-турецкой войны 1828–1829 гг. и в подавлении польского восстания 1831 г. Сын последнего – Василий Львович (1839–1909) – известен как коллекционер живописи, произведений декоративно-прикладного искусства, оружия. Свое собрание он преподнес в дар императору Александру II. Дочь К. А. Нарышкина, Александра Кирилловна (1817–1856), в замужестве графиня Воронцова-Дашкова, восхищала своей красотой М. Ю. Лермонтова (о ней поэт пишет: «Как мальчик кудрявый, резва, нарядна, как бабочка летом…») и И. С. Тургенева.

Последним видным представителем этой линии при дворе был церемониймейстер Кирилл Васильевич Нарышкин (1877–1950), правнук К. А. Нарышкина. Он был женат на Вере Сергеевне Витте, приемной дочери видного государственного деятеля эпохи Николая II – графа С. Ю. Витте. К. В. Нарышкину удалось спастись во время революционных событий и эмигрировать. Его род продолжается до наших дней. В Париже живет внучка К. В. Нарышкина – Наталья Львовна Нарышкина (род. 1928).

Боковые ветви рода дали немало видных представителей. Любопытной фигурой был стольник Матвей Филимонович Нарышкин (ум. 1692), двоюродный брат Кирилла Полуектовича. Он играл роль первого патриарха шутовского «Всепьянейшего собора» при молодом Петре I и носил имя патриарха Милака. Сохранился портрет М. Ф. Нарышкина, изображающий его в этом странном виде. Со старинного полотна на нас смотрит крупный старик с окладистой бородой, одетый в простую рубаху и опирающийся на деревянный посох. На портрете заметны родовые нарышкинские черты – жгучие черные глаза и черные волосы, пробивающиеся сквозь седину. Весь облик «патриарха» исполнен вовсе не шутовского величия. Можно только догадываться, что заставляло М. Ф. Нарышкина, обладавшего, судя по портрету, незаурядной нравственной силой и энергией, играть столь незавидную и сомнительную роль.

Значительной фигурой при Петре I являлся Кирилл Алексеевич Нарышкин (ум. 1723), троюродный брат царицы Натальи Кирилловны. Он участвовал в Азовских походах 1695–1696 гг., находился на воеводстве в Пскове в 1697–1699 гг. и принимал участие в строительстве Петропавловской крепости, ставшей ядром будущей столицы империи – Санкт-Петербурга (1703). Кирилл Алексеевич руководил строительными работами на одном из бастионов крепости, названном впоследствии в честь него Нарышкинским. В течение шести лет Нарышкин исполнял должность обер-коменданта в Пскове и Дерпте (1704–1710), а затем в 1710–1716 гг. был первым комендантом Санкт-Петербурга. Из новой столицы К. А. Нарышкина перевели управлять старой. На посту московского губернатора (1716–1719) Нарышкин способствовал развитию московской промышленности, при нем построены новые кирпичные заводы, парусная фабрика на Клязьме, суконная мельница на Москве-реке, для которой специально построили плотину у Всехсвятского моста. В 1718 г. он являлся членом суда по делу царевича Алексея и, наряду с другими, подписал смертный приговор царевичу.

Сын К. А. Нарышкина, Семен Кириллович (1710–1775), получил образование за границей. В день вступления на престол императрицы Елизаветы Петровны он получил звание камергера, затем выполнял миссию чрезвычайного посланника в Англии, а по возвращении был назначен гофмаршалом наследника престола – великого князя Петра Федоровича, будущего Петра III. При Петре III и Екатерине II его карьера развивалась успешно: он получил одну за другой должности гофмаршала и обер-егермейстера, к концу жизни был генерал-аншефом и кавалером ордена св. Андрея Первозванного.

Он считался первым щеголем своего времени. В день бракосочетания Петра III Семен Кириллович выехал в карете, украшенной зеркалами как внутри, так и снаружи. В то время зеркала делались из серебра и очень дорого стоили. Кафтан Нарышкина был вышит серебряной нитью, а на спине вышито дерево, ветви и листья которого расходились по рукавам.

Как и многие из Нарышкиных, Семен Кириллович был заядлым театралом. Он содержал прекрасный домашний театр и оркестр роговой музыки. 8 декабря 1774 г. в присутствии Екатерины II в нарышкинском театре поставили оперу «Альцеста», сочиненную А. П. Сумароковым. После оперы зрители смотрели балет «Диана и Эндимион», поставленный более чем роскошно – на сцене даже бегали живые олени.

Внучатый племянник С. К. Нарышкина – Михаил Михайлович (1798–1863) – служил в лейб-гвардии Московском полку, затем в Измайловском и Тарутинском. Он был членом тайных обществ с 1818 г., участвовал в подготовке восстания в Москве в декабре 1825 г. Осужденный на каторжные работы сроком на восемь лет, Нарышкин отбывал наказание на Петровском заводе. В 1833 г. он отбыл на поселение в Курган, откуда переведен рядовым в действующую армию на Кавказ. В боях с горцами Нарышкин неоднократно отличился и был произведен в офицеры. В 1844 г. он вышел в отставку с чином прапорщика и поселился в Тульской губернии, не имея права свободного выезда, однако от тайного надзора бывший декабрист был освобожден. Умер он уже в эпоху Александра II, получив по амнистии свободу от всех ограничений.

Женой М. М. Нарышкина стала дочь генерала и героя Отечественной войны 1812 г. графа Петра Петровича Коновницына Елизавета Петровна (1802–1867), которая последовала за своим мужем в Сибирь. Братья Е. П. Нарышкиной, Иван и Петр Петровичи, также причастны к восстанию декабристов, а старший брат самого Нарышкина – Кирилл Михайлович (1785–1857) – женат на сестре декабриста А. Н. Сутгофа.

Выдающейся личностью была сестра Михаила Михайловича – Маргарита Михайловна (1782–1852), в замужестве Тучкова. Вдова героя 1812 года генерал-майора Александра Алексеевича Тучкова (1778–1812), погибшего в Бородинском сражении, она основала в память о муже на месте его гибели Спасо-Бородинский монастырь, приняла монашество с именем Марии и стала настоятельницей монастыря.

Нельзя не сказать и о Варваре Александровне Нарышкиной (1834–1913), дочери штабс-капитана Александра Михайловича, брата Михаила Михайловича и Маргариты Михайловны. Мать Варвары Александровны, Александра Васильевна (урожденная Беклемишева), рано умерла, и девочка осталась на попечении горячо любившей ее тетки – княгини Евдокии Михайловны Голицыной. Часто посещала в Спасо-Бородинском монастыре другую тетку – игуменью Марию. По словам биографа, «ее пленяло все возвышенное и прекрасное, в ней соединялось изящество с простотой, достоинство со смирением, сила воли с уступчивостью, глубокое благочестие со светской жизнерадостностью. Словом, это был своего рода тип русской женщины, идеал мирянки-христианки». Ее мужем был князь Петр Николаевич Туркестанов (1830–1891), потомок грузинских князей – «умный, серьезный, благородный, он обладал, кажется, еще более мягким сердцем и изысканно-утонченной деликатностью». Старший сын этой прекрасной четы – князь Борис Петрович (1861–1934), в монашестве Трифон (с 1889) – выдающийся церковный деятель и знаменитый московский проповедник 1920–1930-х гг. Его облик запечатлен на полотнах П. Д. Корина «Митрополит Трифон» и «Русь уходящая».

Известен как видный дипломат Семен Григорьевич Нарышкин (ум. 1747), сын боярина Григория Филимоновича, и троюродный брат царицы Натальи. Он получил образование в Вене и Берлине в самом конце XVII в., затем неоднократно отправлялся с различными дипломатическими миссиями в Австрию, Пруссию, Флоренцию и Англию. За участие в деле царевича Алексея С. Г. Нарышкин был выслан в свои деревни. После смерти Петра I он возвратился из ссылки, служил при дворе, получил чин полного генерала и орден святого Александра Невского.

Внучатый племянник С. Г. Нарышкина, Василий Васильевич (р. 1738), прославился весьма своеобразно. Вместе с братьями, Семеном (1731 – до 1800) и Алексеем (1742–1800), известными литераторами и друзьями Д. Дидро, Василий Васильевич входил в литературный кружок Н. И. Новикова при Московском университете. Он внимательно следил за либеральными веяниями в начале царствования Екатерины II (оба его брата были членами Комиссии для составления Нового уложения), но разочаровался в них. Тогда Нарышкин решил создать справедливое общественное устройство самостоятельно. В 1774 г. он добился назначения на должность начальника над Нерчинскими заводами в Забайкалье и принялся за осуществление коренных социальных преобразований. Он запретил чиновникам владеть землями, отсрочил сбор подушной подати, разрешил крестьянам подрабатывать, перевозя руду, и увеличил оплату за эти работы, учредил на местах институт судей, избираемых из крестьян. Принялся Нарышкин и за создание собственных вооруженных сил: сформировал из крещеных тунгусов эскадрон, привлек в свою армию яицких казаков и, взяв казенную артиллерию и припасы, повел свое войско против иркутского губернатора, по дороге привлекая к себе новые толпы сторонников. Закончил Нарышкин плачевно – был арестован и осужден в 1777 г. по обвинению в мятеже.

Любопытной личностью был четвероюродный племянник царицы – Иван Иванович Нарышкин (1668–1735). Несмотря на возвышение рода при Петре I и активное участие его родни в преобразовательной деятельности великого реформатора, Иван Иванович являлся ярым приверженцем старины. После смерти Петра I он испросил дозволение именоваться старинным чином комнатного стольника вместо действительного камергера. Женился он также вопреки семейным традициям и пристрастиям – на Анастасии Александровне Милославской (1700–1754), представительнице семьи злейших врагов Нарышкиных.

Внук И. И. Нарышкина, Иван Александрович (1761–1841) – сенатор, обер-камергер и обер-церемониймейстер, так же как и многие из Нарышкиных, прославился как меценат и меломан, он сам играл на скрипке на домашних концертах, посетителем которых был император Александр I. В воспоминаниях Е. П. Яньковой Нарышкин описывается как «небольшого роста, худенький и миловидный человек, очень учтивый в обращении и большой шаркун. Волосы у него были очень редки, он стриг их коротко и как-то особенным манером, что ему очень шло; был большой охотник до перстней и носил прекрупные бриллианты». По поводу прически И. А. Нарышкина следует сказать, что в екатерининскую и павловскую эпохи большинство мужчин носили длинные волосы, собирая их сзади в косу. Многие екатерининские щеголи (например, вышеупомянутый А. Л. Нарышкин) не расставались с косами даже при Александре I, когда это смотрелось уже забавным пережитком старины. Он женился на красавице баронессе Екатерине Александровне Строгановой (1769– 1844), тетке Н. Н. Гончаровой. Наталья Николаевна, уже в пору своего замужества, вместе с А. С. Пушкиным навещала тетку в ее московском доме на Пречистенке.

Старший сын И. А. и Е. А. Нарышкиных, Александр, видный и красивый молодой офицер, подававший большие надежды, обладал живым и вспыльчивым нравом. Во время карточной игры он поссорился со знаменитым бретером графом Ф. И. Толстым-Американцем и был убит им на дуэли (1809). Другой сын Ивана Александровича, Григорий Иванович (1790–1835), участвовал в Отечественной войне 1812 г. От брака с княжной Анной Васильевной Мещерской Григорий Иванович оставил сына, коллежского секретаря Александра Григорьевича (1818– 1855). Последний скончался в молодых годах, и его вдова Надежда Ивановна (урожденная Кнорринг; 1825–1895) покинула Россию; вместе с дочерью перешла в католичество и вышла замуж вторым браком за Александра Дюма-сына.

С именем Надежды Ивановны Нарышкиной – рыжеволосой красавицы и светской львицы – связана загадочная и драматическая история. Нарышкина была возлюбленной драматурга Александра Васильевича Сухово-Кобылина. В 1851 г. родилась их дочь Надежда, впоследствии удочеренная Сухово-Кобылиным. В то же время Сухово-Кобылин был женат гражданским браком на француженке Луизе Симон-Деманш.

Поздней осенью 1850 г. Луиза Симон-Деманш была обнаружена мертвой за одной из московских застав. Следствие установило, что молодая женщина умерла от раны, нанесенной ей тупым предметом по горлу. Эта смерть взволновала светское общество. Пошли слухи, что Сухово-Кобылин, желая развязать себе руки, убил свою любовницу, устраивавшую ему сцены ревности. Драматург был арестован и долгие годы провел под следствием. Нарышкина удалилась из Москвы.

В ходе расследования полиция установила, что убийцами являлись крепостные слуги Луизы Симон-Деманш, намеревавшиеся ограбить свою госпожу. Сухово-Кобылин был освобожден и оправдан. Однако и современники, и многие литературоведы полагали, что Сухово-Кобылин подкупил крепостных и они взяли всю вину на себя. Лишь исследования последних лет полностью оправдывают драматурга.

Сестра А. Г. Нарышкина, Надежда Григорьевна (1820–1874), также переселилась во Францию и основала в Париже общину сестер милосердия.

Нарышкины пострадали во время революции и Гражданской войны. Штабс-капитан лейб-гвардии Преображенского полка Петр Алексеевич Нарышкин расстрелян спустя два месяца после большевистского переворота – в декабре 1917 г. Тогда же погиб и подпоручик этого же полка – С. Г. Нарышкин. В 1927 г. по ложному обвинению в монархическом заговоре в Москве расстрелян бывший офицер Черниговского гусарского полка Борис Александрович Нарышкин (р. 1884). Б. А. Нарышкин был реабилитирован в 1992 г. О судьбе Александры Николаевны Нарышкиной, вдовы Э. Д. Нарышкина, уже говорилось выше.

Некоторым из членов этого рода удалось эмигрировать. Участник Белого движения, ротмистр лейб-гвардии Уланского полка Кирилл Дмитриевич Нарышкин, эмигрировал во Францию, где умер уже после 1963 г. Такая же судьба постигла и ротмистра лейб-гвардии Гусарского полка Льва Васильевича Нарышкина (ум. 1931). Эмигрировал также Кирилл Анатольевич Нарышкин (1868–1924), друг детства Николая II, флигель-адъютант и начальник Военно-походной канцелярии Его Императорского Величества.

И все же род Нарышкиных уцелел в Советской России. Ныне ветвь этого рода продолжается в нашем Отечестве. Другие представители фамилии живут в США, Южной Африке и Израиле.

Завершая рассказ о Нарышкиных, приведем цитату из работы современного историка рода Д. В. Сизоненко, верно характеризующую основной характер этой аристократической фамилии: «…Все свое значение они черпали из родства, связавшего их с основателем новой России, и олицетворяли собой праздничную сторону юной столицы: веселую роскошь быта, щедрую и легкомысленную расточительность, изящную утонченность вкуса, предупредительное, как бы естественное приноровление к веяниям двора. Ни одного военачальника, крупного дипломата за два века не выдвинула эта семья, но в то же время не запятнала себя ни лихоимством, ни жестокостью, ни даже высокомерным обращением с теми, кто стоял ниже. Неизменная милость сменявших друг друга монархов и монархинь поставила их на равную ногу со старыми и влиятельными княжескими и боярскими родами».

В петровское время Нарышкиным принадлежали на территории современной Москвы многочисленные имения, включая Фили , Кунцево , Свиблово , Братцево , Черкизово , Петровское и Троице-Лыково . Их усыпальницей служил Высокопетровский монастырь .

Имя Нарышкиных сохранилось в названии архитектурного направления «нарышкинское барокко ». Это связано с тем, что в этом стиле строились храмы в усадьбах родственников Петра I по матери.

Происхождение и ветви

Происхождение рода весьма туманно. Считается, что благородное происхождение Нарышкиных - от германского племени наристов (норисков; нем. Norisken ), упоминаемого Тацитом в трактате о германцах , было сочинено после брака Натальи Кирилловны с царём (1671). Поскольку на землях этого племени был основан город Эгер с императорским дворцом , Нарышкины приняли герб этого города как фамильный .

Более правдоподобна версия, что родоначальником Нарышкиных был крымский татарин Мордка Кубрат, по прозвищу Нарыш, или Нарышко, выехавший в Москву около 1465 . Согласно официальной родословной его внук Исаак первым носил фамилию Нарышкин . Первый известный по документам Нарышкин - Борис Иванович, был воеводой в походе 1575 года и погиб под Соколом.

Нарышкины возвысились в 1671 году после брака царя Алексея Михайловича с Натальей , дочерью Кирилла Полуектовича Нарышкина . Выбор на Наталью пал благодаря её свойству с царским советником А. С. Матвеевым . Отец царицы, трое из её братьев и четверо более отдалённых родственников были возведены в боярский сан; двое из них, бояре Иван Кириллович и Афанасий Кириллович , сложили голову во время стрелецкого бунта 1682 г.

К старшей линии Нарышкиных, происшедшей от брата царицы Наталии, боярина Льва Кирилловича , принадлежали любимый Екатериной II потешник Лев Нарышкин , его сын Дмитрий Львович и внук Эммануил Дмитриевич (рождённый, возможно, от связи его матери с Александром I). Представители этой линии (традиционно носившие имена «Кирилл», «Александр» и «Лев») не достигали высших степеней ни по военной, ни по гражданской службе, но в императорском дворце считались людьми домашними.

В продолжение XVIII века колоссальное состояние Нарышкиных было растрачено. Только по случаю брака Екатерины Ивановны Нарышкиной с Кириллом Григорьевичем Разумовским было дано приданое в 44 тысячи душ. Этот брак включил Разумовских в число богатейших людей России. Также немалое приданое было дано за двоюродными сёстрами Петра I по случаю их браков с государственным канцлером А. М. Черкасским , кабинет-министром А. П. Волынским , князьями Ф. И. Голицыным , А. Ю. Трубецким и В. П. Голицыным .

Три младшие ветви рода происходят от двоюродных дядей царицы Натальи Кирилловны - Алексея Фомича, Григория Филимоновича и Ивана Ивановича Нарышкиных.

Род Нарышкиных был внесен в VI часть родословной книги Московской, Орловской, С.-Петербургской, Калужской и Нижегородской губерний.

Борьба с Милославскими

Основные представители

• Полуэкт Иванович Нарышкин, тарусский помещик, погиб при осаде Смоленска в 1633 году.
  • Фёдор Полуэктович , воевода в Архангельске (ум. 1676); женат на Евдокии Хомутовой
  • Кирилл Полуэктович , брат предыдущего; женат на Анне Леонтьевой
    • Наталья Кирилловна , царица, дочь предыдущего
    • Мартемьян Кириллович , её брат, боярин, владелец села Троице-Лыково
    • Лев Кириллович - брат двух предыдущих, боярин, начальник Посольского приказа (1698-1702).
      • Агриппина Львовна, дочь предыдущего, жена государственного канцлера А. М. Черкасского .
      • Александр Львович - её брат, директор Морской академии, президент штатс-конторы, при Петре II лишён чинов и сослан в деревни, при Анне Иоанновне - президент Коммерц-коллегии .
        • Александр Александрович - сын предыдущего, обер-шенк.
        • Лев Александрович - его брат, обер-шталмейстер, один из приближенных Екатерины II.
          • Дмитрий Львович Нарышкин - сын предыдущего, обер-егермейстер, муж Марии Четвертинской , фаворитки императора Александра I
            • Эммануил Дмитриевич (1813-1901) - сын предыдущего, обер-камергер; молва называла его отцом Александра I.
          • Александр Львович - брат Дмитрия, обер-камергер , директор императорских театров, муж Марии Алексеевны Сенявиной
            • Лев Александрович , сын предыдущего, участник Наполеоновских войн , муж Ольги Потоцкой , устроитель дворца на Фонтанке
            • Елена Александровна , жена князя Аркадия Суворова
      • Нарышкин, Иван Львович (1700-34), младший сын Льва Кирилловича, капитан флота; женат на одной из дочерей Кирилла Алексеевича (ниже ).
        • Нарышкина, Екатерина Ивановна (1729-71), дочь предыдущего, богатейшая наследница своего времени, жена графа Кирилла Разумовского .
• Фома Иванович Нарышкин, брат Полуэкта.
  • Кирилл Алексеевич , его внук, московский генерал-губернатор, первый комендант Санкт-Петербурга ; его именем назван Нарышкинский бастион Петропавловской крепости .
    • Семён Кириллович , генерал-аншеф, посланник в Лондоне, создатель моды на роговую музыку , сын предыдущего.
    • Пётр Кириллович , камергер, брат предыдущего.
      • Михаил Пётрович , сын предыдущего, подполковник, владелец усадьбы Богородское-Воронино .
        • Кирилл Михайлович , его сын, генерал.
        • Михаил Михайлович , брат предыдущего, декабрист.
        • Маргарита , их сестра, вдова генерала Тучкова
      • Павел Пётрович , камергер, сын Петра Кирилловича.
        • Дмитрий Павлович , его сын, камергер.
        • Константин Павлович , брат предыдущего, камергер.
          • Дмитрий Константинович , его сын, камергер.
      • Пётр Пётрович , майор гвардии, сын Петра Кирилловича.
        • Пётр Пётрович , его сын, сенатор и тайный советник.
        • Наталья, сестра предыдущего, жена князя С. Б. Куракина .
        • Екатерина, жена князя В. А. Хованского
• Филимон Иванович, брат Полуэкта.
  • Матвей - сын предыдущего, стольник, носил шутовской сан первого патриарха «всепьянейшего собора »
  • Григорий , брат предыдущего, боярин, верхотурский воевода.
    • Ирина , дочь предыдущего, жена фельдмаршала И. Ю. Трубецкого
    • Семён , брат предыдущей, генерал-аншеф.
      • Сергей Михайлович , племянник предыдущего, генерал-майор
        • Василий , сын предыдущего, генерал-майор, владелец усадьбы Игнатовское
          • Иван , сын предыдущего, статский советник
            • • Александр Алексеевич , внук предыдущего, подольский губернатор
          • Дмитрий , сын Василия Сергеевича, таврический губернатор
            • • Кирилл Анатольевич , внук предыдущего, генерал-майор, начальник Военно-походной канцелярии.
• Иван Иванович, брат Полуэкта.
  • • Иван Иванович, его внук, окольничий.
      • Прасковья Ивановна, дочь предыдущего, жена князя С. Д. Голицына .
      • Иван Иванович, комнатный стольник, женат на Анастасии Александровне Милославской.
        • Александр Иванович , его сын, тайный советник, женат на дочери фельдмаршала Н. Ю. Трубецкого
          • Иван , сын предыдущего, обер-церемониймейстер; муж баронессы Екатерины Александровны Строгановой
          • Дмитрий Иванович, двоюродный брат предыдущего, надворный советник; женат на княжне Прасковье Николаевне Долгорукой
            • Иван , его сын, камергер, женат на Варваре Николаевне Ладомирской, дочери графини Е. П. Строгановой . Их дети:
              • Дмитрий , полковник лейб-гвардии Кавалергардского полка.
              • Зинаида , жена князя Б. Н. Юсупова

Титул

За границей Нарышкины, чтобы подчеркнуть свой статус, нередко именовали себя князьями или графами . Эти титулы иногда некритично воспроизводятся и современными авторами . В реальности Нарышкины относились к нетитулованному дворянству, занимая среди этой группы первенствующее положение. Связано это с тем, что пожалование княжеских титулов до правления Павла I носило исключительный характер, а графский титул Нарышкины ввиду своего близкого родства с императорской фамилией принять считали ниже своего достоинства и реального положения:

Нарышкинский клад

27 марта 2012 года в Санкт-Петербурге во время реставрационных работ в особняке Нарышкиных (ул. Чайковского , 29; в 1875 году дом приобрёл Василий Нарышкин, перестройку дома произвёл архитектор Р. А. Гёдике) найден самый крупный в истории Петербурга клад. В частности, в нём оказалось несколько больших сервизов с гербом Нарышкиных . С 4 июня 2012 года 300 самых интересных предметов выставляются в Константиновском дворце . Согласно проведённой оценке, стоимость клада составляет 189 млн руб. На окончательную стоимость клада повлияло то, что все эти предметы объединены принадлежностью к одной семье и коллекция имеет подтверждённый провенанс . Содержимое клада является эталонным с исторической точки зрения: оно даёт представление о быте аристократических семей и о господствующих вкусах той эпохи.

Напишите отзыв о статье "Нарышкины"

Примечания

Источники

• А. Б. Лобанов-Ростовский . Русская родословная книга . Том 2. СПб, 1895. Стр. 4-18.
• // Русский биографический словарь : в 25 томах. - СПб. -М ., 1896-1918.
• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Блонский Л. В. Царские, дворянские, купеческие роды России. - М., 2008. - С. 289-291.
• П. Н. Петров . (1884)
• (в т.ч. современных)

Отрывок, характеризующий Нарышкины

На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l"Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь. – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов, – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ, молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C"est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.

Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

НАРЫШКИНЫ

Нарышкины - дворянский род, происходящий, по преданию, от крымского татарина Нарышка, выехавшего в Москву в 1463 г. Борис Иванович Нарышкин был воеводой в походе 1575 г. и убит под Соколом. Нарышкины возвысились в конце XVII в., благодаря браку царя Алексея Михайловича с дочерью Кирилла Полуектовича Нарышкина, Натальей. Отец царицы, трое из ее братьев и четверо более отдаленных родственников были боярами; один из них, боярин Иван Кириллович, убит во время стрелецкого бунта 1682 г. К старшей линии Нарышкиных, происшедшей от брата царицы Наталии, боярина Льва Кирилловича, принадлежит Эммануил Дмитриевич Нарышкин. Александр Львович (1694 - 1746), Александр Александрович (1726 - 1795), Алексей Васильевич (1742 - 1800), Иван Александрович (1761 - 1841) и Петр Петрович (1764 - 1825) - были сенаторами. Род Нарышкиных внесен в VI часть родословных книг Калужской, Московской, Нижегородской, Орловской и Петроградской губерний.

Краткая биографическая энциклопедия. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое НАРЫШКИНЫ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• НАРЫШКИНЫ в Татарских, тюркских, мусульманских фамилиях:
  В ОГДР (II, с. 60) сообщается о выходе Нарышкиных в 1463 году к Вел. кн. Василию Васильевичу. К рубежу XV …
• НАРЫШКИНЫ в Большом энциклопедическом словаре:
  
• НАРЫШКИНЫ
  русский дворянский род, известный с середины 16 в. Н. выдвинулись на политическую арену в 1671 после второго брака царя Алексея …
• НАРЫШКИНЫ
  дворянский род, происходящий, по сказаниям старинных родословцев, от крымского татарина Нарышка, выехавшего в Москву в 1463 г. Борис Иванович Н. …
• НАРЫШКИНЫ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  НАР́ЫШКИНЫ, дворянский род в России 16 - нач. 20 вв. Возвысились в связи с женитьбой (вторым браком) царя Алексея Михайловича …
• НАРЫШКИНЫ в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона:
  ? дворянский род, происходящий, по сказаниям старинных родословцев, от крымского татарина Нарышка, выехавшего в Москву в 1463 г. Борис …
• НАРЫШКИНЫ в Современном толковом словаре, БСЭ:
  дворянский род в России 16 - нач. 20 вв. Возвысились в связи со вторым браком царя Алексея Михайловича на Наталье …
• НАРЫШКИНЫ (ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДЕЯТЕЛИ)
  Нарышкины - государственные деятели. Александр Львович (1694 - 1746), племянник царицы Натальи Кирилловны, двоюродный брат Петра Великого, который …
• НАРЫШКИН в Энциклопедии русских фамилий, тайн происхождения и значений:
  
• НАРЫШКИН в Энциклопедии фамилий:
  Нарышкины - известные в русской истории люди, а родословную свою вели, между прочим, от крымского татарина по имени Нарышка. Но …
• МОСКОВСКИЙ ГЕОРГИЕВСКИЙ МОНАСТЫРЬ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Московский Георгиевский монастырь (недейств) «Егорий каменный на Посаде» стал первым родовым монастырем дома Романовых. Он был …
• ТОЛСТОЙ ПЕТР АНДРЕЕВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Толстой (Петр Андреевич, граф, 1645 - 1729) - сын окольничего Андрея Васильевича Толстого. Служил с 1682 г. при дворе стольником; …
• СУМАРОКОВ ИВАН БОГДАНОВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Сумароков (Иван Богданович), прозванный орлом, за спасение царя Алексея Михайловича на охоте от медведя. Назначенный комнатным стольником царя, он сблизился …
• ПЕТР I АЛЕКСЕЕВИЧ ВЕЛИКИЙ в Краткой биографической энциклопедии:
  Петр I Алексеевич Великий - первый Император всероссийский, родился 30 мая 1672 года от второго брака царя Алексея Михайловича с …
• НАРЫШКИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Нарышкин Иван Александрович - см. в статье Нарышкины …
• НАРЫШКИН АЛЕКСАДР ЛЬВОВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Нарышкин Алексадр Львович - см. в статье Нарышкины (государственные деятели) …
• ИОАНН V АЛЕКСЕЕВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Иоанн V Алексеевич - царь и великий князь, родился 27 августа 1666 г., сын царя Алексея Михайловича и первой жены …
• ИВАН V АЛЕКСЕЕВИЧ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  V Алексеевич , русский царь, сын Алексея Михайловича от брака с М. И. Милославской. После …
• ТРУДОЛЮБИВАЯ ПЧЕЛА в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  ежемесячное частное периодическое издание А. П. Сумарокова, выходившее при академической типографии, под цензурою академиков. Издание просуществовало только один год (1759), …
• ТОЛСТОЙ ПЕТР АНДРЕЕВИЧ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  (граф., 1645—1729) — сын окольничего Андрея Васильевича Т. Служил с 1682 г. при дворе стольником; 15 мая этого года, в …
• СУМАРОКОВ ИВАН БОГДАНОВИЧ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  прозванный орлом за спасение царя Алексея Михайловича на охоте от медведя. Назначенный комнатным стольником царя, он сблизился с Нарышкиными. По …
• СТРЕЛЕЦКИЕ БУНТЫ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  Стрелецкое войско при царе Алексее Михайловиче пользовалось особой благосклонностью правительства. Наделенные разными льготами стрельцы жили особыми слободами в разных частях …
• ПЕТР I АЛЕКСЕЕВИЧ ВЕЛИКИЙ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  первый император всероссийский, родился 30 мая 1672 года от второго брака царя Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной Нарышкиной, воспитанницей боярина …