4.6. Миф о Ромуле и Реме состоит из двух слоев: событий конца XII - начала XIII века и событий конца XIV века Получается, что в летописной «биографии» Ромула представлены как факты из жизни императора Андроника-Христа XII века - современника Энея-Иоанна, так и из жизни императора

В конце XVI в. борьба крестьянства и казачества против крепостничества и национально-религиозного гнета обострилась. Участились и антифеодальні выступления мещан. Между казаками, крестьянами и мещанами уже сформировались отношения общности интересов, взаимопонимания и взаимоподдержки. В 80-х годах XVI века произошло несколько локальных выступлений казаков, крестьян и мещан.

Первое большое антифеодальное казацко-крестьянское восстание началось в 1591 г. и продолжалось до 1593-го. Оно проходило на Подолии, Волыни и Киевщине. Восставших поддерживали мещане некоторых городов и реестровые казаки. Возглавил восстание Криштоф Косинский - шляхтич из Подляшья. За боевые заслуги он получил от сейма имение Рокитну на реке Рось. В 1591 г. Косинский стал гетманом Запорожской Сечи. В это же время староста Белой Церкви, полонизованный и окатоличений князь Януш Острожский отобрал имение в Косинского. Возмущенные запорожцы и казаки под предводительством Косинского в конце 1591 г. подошли к Белой Церкви, приняли ее, а потом Переяслав, Триполье и другие города, а также захватили оружие, военное снаряжение, боеприпасы в белоцерковском и киевском замках.

Гетман с большим отрядом казаков укрепился в трипольском замка. В Триполье двинулся старший над реестровцами Язловецкий, который собрал местных старост и шляхтичей с их казаками. Однако штурмовать замок не решился, а повел переговоры с осажденными. Тем временем восстание разрасталось. Крестьяне создавали небольшие отряды, громили помещичьи имения, захватывали городка и объявляли себя казаками. Постепенно многие из них присоединились к отряду Косинского, который отправился на Волынь.

Феодалы с помощью короля собрали хорошо вооруженные силы из шляхты Волыни, Киевщины и Брацлава. Во главе их стал киевский воевода Константин Острожский. На помощь ему пришел староста черкасский и каневский Александр Вишневецкий. Возле городка Пятки (теперь Чудновский р-н Житомирской обл.) восставшие вступили в бой, который длился больше недели. Восставшие нанесли большой урон войскам феодалов, но потерпели поражение. Начались переговоры, которые завершились компромиссным соглашением. По договоренности казаки должны были отступить на Сечь, имели переизбрать Косинского и прекратить восстание. Однако казацкий гетман не сложил оружия, а, собрав силы на Сечи, снова выступил на Украину. В мае 1593 г. восставшие осадили Киев.

Восстание охватывало все новые и новые районы Поднепровья. Черкасский староста князь Вишневецкий был вынужден пойти на переговоры, во время которых Косинского коварно убили. Однако и после его смерти крестьянские и казацкие восстания еще некоторое время продолжались. Шляхта "х подавила, жестоко расправилась с участниками и продолжала увеличивать повинности крестьян.

В 1594 г. разразилось новое казацко-крестьянское восстание, вызванное ограничениями и притеснениями казаков и усилением крепостнического и национально-религиозного гнета. Руководителем его был Северин Наливайко, выходец из города Гусятин (Подолье), что принадлежало магнату О. Калиновскому. Калиновский отобрал у отца Северина землю, а слуги магната забили его до смерти. Наливайко был на Запорожской Сечи, принимал участие в казацких походах против татар и турок, потом служил у князя Острожского сотником надворных казаков, и во время боев шляхты с повстанцами под П"ятками был в охране князя. Организовал отряд «желающих» казаков и участвовал в войне с татарами и турками в Молдавии в 1594 г.

Летом 1594 г. Наливайко, вернувшись с войны в Молдавии, свои отряды не распустил, а призвал запорожцев совместно выступить против Польши. Янв выслали отряд казаков во главе с гетманом Лободой. Однако Лобода был степенным казаком, имел большое имение и поддерживал интересы богатого казачества. Наливайко был главарем бедного нерегистрируемого казачества, крестьян и городской бедноты. Это предопределяло вражду и неприязнь между Наливайко и Лебедой и их сторонниками. В сентябре 1594 г. наливайкивци захватили Брацлав и разгромили шляхту. Начались массовые восстания по всей Брацлавщине. Повстанцы, усиленные казаками Лободы, захватили самую большую на Подолье крепость Бар, а потом Винницу. Они громили имения, уничтожали шляхтичей и католических священников. До конца осени 1595 г. войска Наливайко захватили города Кременец, Луцк, Бобруйск, Слуцк и Могилев. Крестьянские волнения охватили всю Восточную Беларусь. Войско Лободы овладело Черкассами и Каневом. Отряд М.Шаули взял Киев и пошел на Белоруссию. Теперь все Правобережье и Восточная Белоруссия оказались в руках восставших. Этому способствовало и то, что польская армия во главе с коронным гетманом Жолкевским воевала в Молдавии.

Однако ситуация начинает меняться. Восстание крестьян перевернулось в некоторые районы Польши. Король принял решительные меры, чтобы мобилизовать шляхту на борьбу с повстанцами. Литовское правительство тоже собрал большое войско, которое начало наступление на Могилев, откуда часть крестьян успела на зиму разойтись по домам. Литовские войска пытались окружить отряд Наливайко, однако он вырвался на Украину и здесь встретился с войском Жолкевского, который имел силы, что значительно преобладали войско восставших. Поэтому Наливайко спешно повернул на юг, пытаясь соединиться с войсками Лободы и Шаулы.

В марте 1596 г. под Киевом повстанцы объединились, однако, имея, значительно меньшие силы, чем польская армия, отошли к Днепру. Армия Жолкевского догнала казаков и вблизи урочища Острый Камень казаки, создав укрепленный лагерь, дали полякам бой, в котором обе стороны понесли большие потери. Поляки отошли, а повстанцы переправились через Днепр и двинулись на восток. Некоторые руководители предлагали перейти в пределы Московского государства. В лагере под Переяславом шли долгие дискуссии. Казаки заменили Наливайко на должности гетмана Лободой. Теперь повстанцы, среди которых было много городовых казаков с семьями, начали переговоры с Жолкевским. Однако польский военачальник потребовал, чтобы были изданы все руководители, на что казаки ответили отказом и начали отступление вглубь полтавских степей в направлении границы с Московией. Жолкевский окружил восставших, среди которых было 10 тысяч женщин, детей, стариков и около 3 тыс. боеспособных казаков. Восставшие огородилися телегами, устроили валы и рвы и стойко оборонялись. Жолкевский начал осаду лагеря, которая длилась около двух недель. Положение осажденных все ухудшалось: от майской жары и безводдя в лагере свирепствовали болезни, не хватало боеприпасов, продовольствия. Снова спа-лахнула вражда между наливайківцями и сторонниками Лободы, которого обвинили в измене и убили. Избрали гетманом К. Кремпського.

Поскольку положение польских войск было тяжелым (люди были уставшие, не хватало продовольствия и фуража, а из Запорожья на помощь восставшим отправились казаки), Жолкевский начал переговоры, обещая амнистию. Одновременно вся артиллерия непрерывно обстреливала лагерь. После особенно тяжелого двухдневного обстрела казаки капитулировали. Наливайко, Шаулу, драгоценности и оружие выдали полякам. Однако это их не спасло: жолнеры, нарушив все обещания об амнистии, бросились на невооруженных и начали зверскую расправу не только над казаками, но и над их семьями, и всех истребили. Лишь 1500 конным казакам под руководством Кремпського удалось пробиться и отойти на Сечь.

В 1597 г. в Варшаве был зверски замучен Северин Наливайко - талантливый, сильный народный вожак в борьбе за социальную и национальную свободу украинского народа.

Первые казацко-крестьянские восстания против польского феодального и национального угнетения хоть и потерпели поражение, все же имели большое значение. В них народные массы приобретали опыт, углубляли свое национальное сознание и политическую зрелость. Одновременно они показали и недостаточной организованности казачества, его внутренние противоречия, связанные с разделением на состоятельных, склонных к соглашательства с поляками, и бедноту, оппозиционно настроенную к богатых, непримиримо враждебную к польских феодалов. Польская шляхта взяла курс на полное истребление и искоренения казачества. Весной 1597 г. сейм провозгласил украинских казаков «врагами государства», а коронному гетману Польши было поручено использовать все силы и методы, необходимые для их полного уничтожения. Однако решение сейма осталось на бумаге, и Запорожская Сечь продолжала быть опорой и убежищем для всех, кто бежал от феодального гнета, их количество непрерывно росла. Войско Жолкевского было обессиленное тяжелой войной против повстанцев и не могло наступать на Сечь. После неудачных восстаний в среде казаков усиливается раскол на богатых, в основном реестровых, и неимущих, которые не имели земли или какой собственности. Зажиточные казаки старались расширять свои права мирным путем, выпрашивая привилегии у польского правительства, пытаясь сотрудничать с ним. Борьба между этими группами - радикальными (голота) и угодовсько-умеренными (состоятельные) утихала только во время подготовки и проведения очередных походов на Турцию, Крым или другие земли. Вскоре такая война началась - польское вмешательства в молдавские дела в 1600 г. и конфликт Польши со Швецией в Ливонии. В 1601 г. сейм формально отменяет приказы об уничтожении казачества. И казаки принимают активное участие в многочисленных войнах, которые вела Польша в первые три десятилетия XVII ст.

В 1604 г. началась многолетняя война Польши с Московским царством, где вел борьбу за царский трон польский ставленник псевдо-Дмитрий. Большие отряды казаков переходили к его войска. Одновременно казаки почти ежегодно совершали успешные походы против татар и турок. Это поднимало авторитет казачества, и снова начала расти количество «непослушних» казаков по всем городам Украины (на «волости»), которые не хотели повиноваться феодалам и чиновникам и не платили налогов. Эти «произвольные», «непослушні», как их называли польские документы, казаки жили в основном на государственных землях (на «королівщині). Они не признавали власти старост, выбирали свое руководство - атаманов и вводили казацкое судопроизводство. Покозачення сопровождалось многочисленными восстаниями казаков и крестьян против феодалов.

Чтобы предотвратить развитие повстанческого движения, в 1614 г. на Поднепровья прибыло польское войско во главе с польским коронным гетманом Жолкевским. Однако «покозачення» продолжалось. По сути, в большинстве районов Украины формировался стихийно строй, подобный тому, который существовал на Запорожье.

Снова польское правительство ищет возможности обуздать казачество. Начинаются переговоры с Петром Сагайдачным. Выше уже говорилось о деятельности Сагайдачного по организации поддержки православной церкви и братств, а также борьбы с турками и татарами. Но наиболее важную роль этот мудрый политик и военный руководитель отыграл в реорганизации и совершенствовании административно-политического и военного устройства Запорожской Сечи. Он превратил казацкие отряды на регулярное войско с четкой организацией, иерархией и суровой военной дисциплиной.

В отношениях с Польшей Сагайдачный проявлял вдумчивость, рассудительность и умеренность. Понимая, что одновременно вести борьбу против Турции, Крыму и Польше украинский народ бессилен, он не допускает крупных массовых повстанческих движений против польского правительства и феодалов. Этим он завоевал в определенной степени его доверия. Особенностью его тактики было умение соглашаться на мелкие уступки и твердо защищать самостоятельность Запорожской Сечи.

В октябре 1617 г. в урочище Сухая Ольшанка под Белой Церковью между казачьим руководством Сечи и Жолкевским было подписано соглашение, названное Вильшанской: казацкий реестр восстанавливался в составе 1 тыс. человек. Все остальные казаки должны были вернуться во власть старост и господ. Реестровые имели право жить только на Запорожжі. им строго запрещали походы на Крым и Турцию. Реестровым разрешалось избирать гетмана, которого утверждал король. Правительство обещал выплачивать за службу плату. Однако это вызвало массовое недовольство казаков, которые должны были вернуться к феодалов.

Сагайдачный же понимал, что эта сделка долго не просуществует, потому что уже через некоторое время польское правительство будет просить у казаков помощи. Действительно, чтобы захватить царский трон Московского государства, королевич Владислав отправился в 1618 г. на Москву, но оказался в критической ситуации. Спасти его могла только немедленная помощь, которой польское правительство быстро собрать не мог. Выручил Сагайдачный, который с 20-тысячным казацким войском прошел быстрым маршем до Москвы, разбив русские войска под Путивлем, Єлецьком и Лівнами. Он появился вовремя, вирятував польского королевича и принял участие в безрезультатном штурме Москвы. Часть историков считает, что Сагайдачный и не хотел взятия Москвы и победы Польши, ибо как дальновидный политик понимал, что это значительно ухудшит положение Украины (см.: И, К. Рыбалка. История Украины. - Харьков, 1995. -- С. 161). Польша и Россия подписали перемирие на 14 лет. А казаки, возвращаясь в Украину, снова попадали под иго польских феодалов и правительственных чиновников. Поэтому в настоящее время вновь распространяются казацко-крестьянские восстания, которые уже в 1618 г. охватили Киевщину и Волынь. Польское правительство для их подавления немедленно высылает войска. Но и казачество мало большие силы, которые способны были им противостоять. Поэтому поляки не решились начать боевые действия против восставших, а завязали переговоры. Они состоялись в лагере польских войск на реке Роставица (Житомирщина). Роставицька соглашение подобная Вильшанской: в реестр включалось только 3 тыс. человек, а тысячи реестровых казаков возвращались под ярмо феодалов. Это возмущало казаков, и они сбросили Сагайдачного с должности гетмана и избрали Я. Бородавку. Сагайдачный остался среди старшин Сечи.

А уже в 1621 г. война с Турцией и Хотинская битва вновь укрепили положение казаков, восстановили руководящую роль Петра Сагайдачного.

Следует отметить, что Петр Сагайдачный в 1620 г. выслал к Московского царя Михаила, тайно от поляков, делегацию с предложением укрепление связей. Однако Московское царство, ослаблено недавними войнами, боялось ухудшение отношений с Польшей и не поддержало этой идеи. Большой заслугой Сагайдачного было то, что он смог установить своеобразный союз казачества, мещанства, передовой части украинского мелкого шляхетства и интеллигенции (преимущественно религиозной). Под его руководством казачество окончательно превратилось в основную опору православной церкви и всей украинской народности и стало немаловажным фактором национально-культурного развития. Наряду с этим в последние годы своей жизни он лично занимался меценатством по отношению к украинской культуры и церкви. В частности, за пять дней до смерти он составил завещание, по которому передавал несколько тысяч золотых на Киевское братство и полторы тысячи - на образовательные потребности Львовского. Особо следует подчеркнуть, что в деятельности казачества, которым руководил Сагайдачный, все четче прослеживается курс на независимость Украины, освобождение ее из-под иностранного ига. Однако добивался этой цели Петр Сагайдачный постепенно и только мирным путем. Внешняя политика гетмана тоже в значительной мере подчинялась этой цели, характеризовалась осторожностью, и в то же время самостоятельностью.

В истории украинского народа сохранилась память о гетмана Сагайдачного как о храбром, талантливого полководца, взвешенного политика и патриота Украины.

После Хотинской войны и кончины Петра Сагайдачного польская шляхта усиливает социальное и национальное угнетение в Украине и вызывает новую казацко-крестьянскую войну (1625 г.). Казаков возглавил гетман Жмайло, сторонник малоимущих, представитель радикальных сил Сечи. Польское правительство выслало в Украину большую армию под руководством польского гетмана Конецпольского, который начал преследование и истребление восставших. Казаки, объединившись с восставшими крестьянами, вели упорные бои с поляками. Крупнейшие сражения произошли во Криловом и у Курукового озера (напротив Кременчуга). Казаки упорно отбивали атаки поляков, но наступать и добить их не было сил. Поэтому начали переговоры. Под давлением состоятельного казачества Жмайло переизбрали, а новым гетманом избрали М.дорошенко, осторожного и взвешенного политика, склонного защищать интересы казацкой верхушки и умеренных сил Сечи. Им была подписана Куруковская соглашение, по которой польское правительство согласилось на 6000 реестрового казачьего войска, но остальные должны были вернуться во власть польской шляхты. Реестровые имели право избирать гетмана, но его утверждал король. Участникам восстания объявлялась амнистия. Казакам запрещалось ходить в походы на турецкие владения и поддерживать связи с другими государствами.

Одним из последствий Куруківської соглашения был окончательное распределение казачества на две группы - состоятельных (реестровых) и голоту, бедноту («випищиків» - тех, кого выписали из реестра). Казаки стояли полками по главных городах Украины - в Чигирине, Черкассах, Каневе, Корсуне, Белой Церкви и Переяславе. Эти городовые казаки находились под контролем Польши, подчинялись его приказам, чтобы удержать свои «вольности».

«Випищикы» сосредоточились в Запорожской Сечи, пытаясь создать здесь главный центр казачества, независимый от Польши. Они продолжали поддерживать связи с донским казачеством, Московским государством и западноевропейскими странами. Основное острие борьбы они повернули против татар и турок продолжая походы против них.

Рост казачества на Сечи снова начало беспокоить поляков, и они решили покорить Запорожья. Однако запорожцы их опередили, выбрав нетерпимого к поляков Тараса Федоровича гетманом, и в 1630 г. двинулись на «волость». Большинство реестровых их поддержали. Одновременно начались крестьянские волнения. Восстание под руководством Федоровича стало началом казацко-крестьянских восстаний в 30-х годах XVII ст., вызванных усилением феодально-крепостнического гнета. Особенно усиливается эксплуатация на новых землях, захваченных магнатами и шляхтой. Теперь заканчивались те 30-40 лет («слободы» и «свободы») которые давали крестьянам, приглашая их на свободные земли, и все они становились крепостными, которых все более жестоко угнетали феодалы.

Восставшие казаки захватили гетмана реестровых Григория Черного, который требовал от Сечи повиновения, судили и казнили его как предателя. Они захватили Черкассы, Переяслав, Канев и другие города. К ним присоединилось много небольших отрядов. Часть повстанцев действовала отдельно. Восставшие крестьяне убивали шляхтичей, арендаторов, захватывали их дворцы, делили имущество и заводили казацкие порядки.

Конецпольский с 12-тысячным войском начал бои против укрепленного казацкого лагеря в Переяславе. За три недели осады поляки понесли большие потери, да и сам главнокомандующий едва спасся. Это заставило Конецпольского пойти на сделку, по которой хранились главные положения Куруковская договора. Только число реестровых была увеличена до 8 тыс. человек. Тарас Федорович с частью казаков с трофеями вернулся на Запорожье. И хотя Переяславское соглашение казачеству почти ничего не дала, но и поляки не достигли своей цели - уничтожить казачество. Неудачи поляков под Переяславом расценивались как победа утверждала, что у украинского народа веру в возможность сбросить польское иго.

И на эту сделку большое влияние имели соглашательские элементы с казацкой верхушки. Рядовое казачество опять был недоволен, потому что мало возвращаться к феодалов. Казацкая верхушка попала в еще большую зависимость от польского правительства.

В 1632 г. после смерти короля Сигизмунда III, фанатичного католика, его сын Владислав IV, чтобы склонить на свою сторону казачество, издал «Статьи для успокоения русского народа», утвержденные сеймом в 1633 г. Этими статьями узаконювалася православная церковь со своей иерархией. Разрешалось открывать школы, братства, строить православные храмы и т.д. Однако феодальный гнет усиливался, и казачество и крестьянство проявляют недовольство. Правительство вводит в Украину для постоянного пребывания большое войско, строит над днепровскими порогами крепость Кодак, что имела изолировать Янв от Украины. На большой территории вокруг Кодака казакам запрещалось ловить рыбу и охотиться. Это раздражало запорожцев, и они под руководством гетмана Ивана Сулимы 4 августа 1635 г. захватили и уничтожили крепость. Польское правительство, угрожая расправой, потребовал выдать руководителей этой акции. Старшина реестровых коварно схватила Сулиму и пятерых главарей и отправила в Варшаву, где они были казнены.

В 1637 г. началось новое казацко-крестьянское восстание, которое возглавил Павлюк (Павел Буг), гетман нереєстрового запорожского казачества. Он обратился с универсалом к казаков, крестьян и мещан с призывом уничтожать реестровую старшину как предателей. В ответ вспыхнуло народное восстание на Левобережье и Поднепровье.

Польское войско под командованием Потоцкого встретилось с казацко-крестьянскими отрядами возле села Кумейки под Черкассами. Битва была жаркой, но численное преимущество поляков заставила восставших отступить.

Новая битва произошла во Боровицею (Обуховский р-н Черкасской обл.), и снова восставшие немалое мужество и стойкость, хотя у них не хватало продовольствия и оружия. Потоцкий предложил переговоры. И снова казацкая верхушка схватила Павлюка и выдала полякам. Один из его соратников - Гуня с частью повстанцев сумел отступить и избежать разгрома.

В феврале 1638 г. польский сейм принял «Ординацию войска запорожского...». Реестровое войско потеряло свое самоуправление: его руководителем был теперь не гетман, а польский комиссар; полковники также должны назначаться из польской шляхты. Реестр был уменьшен до 6000 человек. Мещанам и крестьянам запрещалось называться казаками и даже отдавать замуж своих дочерей за казаков. Без паспорта комиссара ни один казак не имел права пройти на Запорожье.

Ординация вызвала новую волну протестов и восстаний. В марте 1638 г. отряды запорожцев под руководством Острянин, что был избран гетманом, Гуне и других снова отправились в Украину и подняли восстание в Поднепровье.

Ожесточенные бои начались под городком Голтвою на Полтавщине, где казаки создали укрепленный лагерь. Поляки отступили до Лубнов, где казаки нанесли им ощутимых ударов. Однако разбить поляков не смогли и отступили к села Жовнин (теперь Чернобаевский р-н Черкасской обл.), где создали укрепленный лагерь. Снова завязался ожесточенный бой. Решив, что дело проиграно, Острянин переправился через Сулу, перешел в пределы Русского государства и поселился с разрешения российского правительства на Чугуевском городище (ныне город Чугуев Харьковской обл.).

Однако восставшие под руководством Гуне провели еще несколько боев и тоже пошли в пределы Московского государства (на Дон). Переселение украинских казаков и крестьян в Московское государство было на это время традиционным и распространенным. Ученые отмечают, что в 1640 г. из Украины только на Дон прибыло до 20 тыс. переселенцев (В. А. Смолий, В. С. Степанков. Богдан Хмельницкий. - Киев, 1993. - С. 55).

После поражения на казацких советах в Киеве (сентябрь 1638 г.) и на Масловому пруда (декабрь 1638 г.) реестровые казаки согласились на ординацию и подчинились. Но «випищикы», казачья беднота, не хотели возвращаться под власть поляков. Часть переселилась в пределы Руси, другие прятались в плавнях и на днепровских островах. Чтобы перекрыть беглецам дорогу на Запорожье, правительство в 1639 г. построил крепость Кодак, в которой разместился большой гарнизон.

Наряду с социально-экономической и национально-религиозной борьбой в Восточной Украине крестьянские и мещанские массы вели такую же борьбу и в Западной Украине. Она имела там свои особенности. Из Галичины, Закарпатья и Буковины крестьяне бежали на Запорожскую Сечь, а также далеко в Карпаты. Те, кто покозачився, принимали активное участие в казацко-крестьянских восстаниях в Поднепровье.

Вместе с тем в Прикарпатье развернулась специфическая форма борьбы западноукраинского крестьянства - опришковство (название «повстанец» означает истребитель шляхты). Впервые это название упоминается в документах 1529 г. В середине XVI в. опришківці действовали в Коломыйском уезде, а во второй половине XVI и в первой половине XVII в. расширяют свои границы, охватывая горные местности Перемышльской и Сяноцької земель, а также часть Подолья (район Каменец-Подольского).

Весной и летом опришки спускались с гор, нападали на имения шляхтичей, убивали их владельцев, а имущество делили между крестьянами. Пользуясь полной поддержкой крестьян и мещан, они внезапно появлялись и так же незаметно исчезали.

Украинские партизаны на границе с Молдавией действовали совместно с молдавскими, в Закарпатье - с польскими и словацкими.

Восстание 1630-1638 гг. не уничтожили национального гнета и крепостнического строя в Украине. Народные массы еще не могли преодолеть сильную, хорошо организованную государственно-политическую и социально-экономическую систему одной из самых сильных стран Европы. Польша имела мощный государственный аппарат, армию. ее феодальный класс действовал организованно, единым фронтом, а восставшие массы выступали разрозненно, не всегда наступательно и активно. Не было ни одного восстания, которое бы одновременно охватило всю Украину. Это объясняется не только недостаточной организованности масс, но и разным уровнем развития феодализма и крепостничества. К тому же украинский народ вел борьбу и против турецко-татарских захватчиков. Движущими силами восстаний были казаки и крестьяне, при руководящей роли казачества. Борьба была направлена на освобождение Украины от крепостнического и национально-рєлігійного угнетения.

Поражение восстаний убедила польских феодалов в том, что казачество, крестьянство и мещанство Украины навеки обузданы. Однако они недооценили могучей потенциальной энергии, которой владели взбунтовавшиеся массы в борьбе за социальное и национальное освобождение. Разбитые в восстаниях широкие народные массы затаились, собирая силы для новых выступлений. На опыте повстанческой борьбы они все больше убеждались, что успех придет при сплоченности и нездоланній воли к победе.

Угнетение крестьян в Малой России как польскими, так и местными феодалами приводило к постоянным восстаниям, главной движущей силой которых были казаки. И чтобы понять последующие события, нам надо попытаться уяснить, что собой представляли малороссийские казаки. Они делились на запорожских и реестровых.

О зарождении запорожского войска уже немного говорилось. А вот реестровые казаки имели ряд принципиальных отличий от запорожцев. Первоначально их называли также городовыми казаками, потому что они жили в основном в небольших городках юга и юго-востока Малороссии. Так, например, в 1600 г. население Канева состояло из 960 мещан и 1300 казаков с семьями.

Точно так же, как и сечевики, так называемые городовые (то есть городские) казаки игнорировали какие-либо власти, признавая только своих старшин. Но городовые казаки находились в куда большей зависимости от польских властей, чем запорожцы. Начиная с Сигизмунда II Августа, польские короли пытались создать из городовых казаков послушные себе части.

Так, в 1578 г. Стефан Баторий определил жалованье шести сотням казаков и разрешил им разместить в городе Трахтомирове свой госпиталь и арсенал. За это казаки согласились подчиняться назначенным королем офицерам-дворянам и воздерживаться от самовольных нападений на татар, сильно осложнявших ведение внешней политики Речи Посполитой. По заведенным правилам все шестьсот казаков были занесены в специальный список – реестр. И с тех пор эти зарегистрированные, «реестровые» казаки стали использоваться не только для охраны границ от татар, но и для контроля за «нереестровыми».

В 1589 г. количество реестровых казаков достигло уже трех тысяч. В основном это были оседлые, семейные, хорошо устроенные казаки, часто обладавшие значительной собственностью. К примеру, завещание некоего Тишки Воловича включало дом в Чигирине, два имения с рыбными прудами, леса и пастбища, 120 ульев и 3 тысячи золотых слитков (из них тысяча в закладе под большие проценты). Нереестровые городовые казаки были существенно беднее реестровых.

В 1620 г. казаки участвовали в знаменитой битве под Хотиным, где они вместе с поляками разгромили огромную турецкую армию. Причем польские войска насчитывали 57 тысяч человек, а казацкие – 40 тысяч. После битвы поляки потребовали, чтобы 37 тысяч казаков было возвращено в крестьянское сословие. Казаки взбунтовались. Летом 1625 г. поляки предприняли карательную экспедицию. Тридцатитысячное войско возглавил коронный гетман Станислав Конецпольский.

30 октября 1625 г. Конецпольский разбил казачье войско гетмана Марка Жмайла у старого городища под Куруковым озером. Однако у казаков остались значительные силы, и 3–6 ноября на месте сражения начались переговоры. 5 ноября городовые казаки выбрали нового гетмана Михаила Дорошенко – деда впоследствии известного гетмана Петра Дорошенко, а на следующий день было подписано соглашение с поляками. Городовые казаки признавали себя подданными польского короля, король же увеличивал число реестровых казаков до 6 тысяч, а остальных велено было вынести за реестр и лишить всех казацкого звания. Такие люди были названы выписчиками и составляли огромное большинство против реестровых.

Из шести тысяч реестровых казаков одна тысяча должна была по очереди находиться за Днепровскими порогами, не пускать неприятеля к переправам через Днепр и не допускать вторжения его в королевские земли. Всем казакам запрещалось выходить в море, предпринимать сухопутные набеги на земли мусульман и приказывалось сжечь морские лодки в присутствии польских комиссаров.

Из реестровых казаков было составлено шесть полков-округов – Киевский, Переяславский, Белоцерковский, Корсунский, Каневский и Черкасский. Центром полка являлся город (по нему и дано было название), где находилась полковая старшина. Полки делились на сотни. Артиллерия реестра и войсковая «музыка» (трубачи, барабанщики и др.) размещались в Каневе. Над всеми полками стояла войсковая старшина во главе с гетманом.

Сразу оговорюсь: соглашение касалось только городовых казаков, запорожцев же статьи соглашения не касались.

В 1632 г. в Польше умер король Сигизмунд III, и собравшийся по этому поводу сейм приступил к избранию нового короля. В это время на вальный (избирательный) сейм явились депутаты от нереестровых казаков. Ссылаясь на то, что казаки составляют часть польского государства, депутаты потребовали от имени войска обеспечения православной веры и права голоса на выборах короля. На это требование сенат Речи Посполитой ответил казакам, что хотя они действительно составляют часть польского государства, но такую, «как волосы или ногти в теле человека: когда волосы или ногти слишком вырастут, то их стригут. Так поступают и с казаками: когда их немного, то они могут служить защитой Речи Посполитой, а когда они размножатся, то становятся вредными для Польши». Относительно обеспечения православной веры казацким депутатам сказали, что этот вопрос рассмотрит будущий король Польши, а относительно участия в избрании короля ответили, что на избрание короля имеет право сенат и земское собрание.

Таким образом, казаки и жители Малороссии были признаны неполноценными гражданами, а Малороссия – колонией Польши.

В XX веке и советские, и националистические историки, подтасовывая и перевирая факты, исказили историю казачества. Первые доказывали, что действия казаков были исключительно элементом классовой борьбы крестьян против феодалов, а вторые утверждали, что как запорожские, так и реестровые казаки представляли собой особый класс украинского народа, который боролся за национальную независимость «вильной Украины» в границах 1991 г.

Как видим, цели у «совков» и националистов были разные, а мифологию они создавали примерно одинаковую.

Замечу, что и в России кое-кто пытается объявить донских казаков особым народом. С тем же успехом можно объявить народом и поморов и потребовать для них государственного суверенитета. Но, как уже говорилось, на самом деле в XV–XVIII веках запорожские казаки сами считали себя русскими, говорили и писали по-русски с небольшими вкраплениями местных выражений, то есть можно говорить о говоре запорожцев, а точнее – «сленге». Запорожские казаки часто уходили на Дон, и, наоборот, донские – на Днепр, и никто никого не считал иностранцами.

Прием в запорожские казаки был очень прост – надо было правильно перекреститься и говорить по-русски, все равно на каком диалекте. Запорожцы делились на сечевых и зимовых казаков. Первые жили в казачьей столице – сечи – по куреням. Кстати, она не всегда находилась на острове Хортица. Сечевые казаки были привилегированной частью запорожского казачества. Только они имели право выбирать из своей среды старшину, получать денежное и хлебное жалованье, участвовать в дележе добычи, вершить все дела войска. Все они были холостыми или по крайней мере считали себя таковыми.

Семейным казакам разрешалось жить только вблизи сечи по балкам, луговинам, берегам рек, лиманов и озер, где появлялись или целые слободы, или отдельные зимовники и хутора. Жившие в них казаки занимались хлебопашеством, скотоводством, торговлей, ремеслами и промыслами и потому назывались не «лыцарями» и «товарищами», а подданными или посполитыми сичевых казаков, «зимовчаками», «сиднями», «гниздюками».

Все националистические историки – Яворницкий, Грушевский и др. – старательно обходят вопрос об эксплуатации сечевиками. Запорожцы никогда не вели финансовой отчетности, и привести какие-либо цифры невозможно. Но то, что «зимовчики» кормили сечевиков, не поддается сомнению.

«Официально зимовные козаки назывались сиднями или гнездюками, в насмешку – баболюбами и гречкосиями; они составляли поспильство, т. е. подданное сословие собственно сичевых Козаков. Турки называли запорожцев, живших хуторами на границе между Запорожьем и владением Оттоманской империи, почему-то именем «черун». Гнездюки призывались на войну только в исключительных случаях, по особому выстрелу из пушки в Сичи или по зову особых гонцов-машталиров от кошевого атамана, и в таком случае, несмотря на то что были женаты, обязаны были нести воинскую службу беспрекословно; в силу этого каждому женатому козаку вменялось в обязанность иметь у себя ружье, копье и «прочую козачью сбрую», а также непременно являться в Кош «для взятья на козацство войсковых приказов»; кроме воинской службы, они призывались для караулов и кордонов, для починки в Сичи куреней, возведения артиллерийских и других козацких строений. Но главною обязанностью гнездюков было кормить сичевых Козаков. Это были в собственном смысле слова запорожские домоводы: они обрабатывали землю сообразно свойству и качеству ее; разводили лошадей, рогатый скот, овец, заготовляли сено на зимнее время, устраивали пасеки, собирали мед, садили сады, возделывали огороды, охотились на зверей, занимались ловлею рыбы и раков, вели мелкую торговлю, промышляли солью, содержали почтовые станции и т. п. Главную массу всего избытка зимовчане доставляли в Сичь на потребу сичевых Козаков, остальную часть оставляли на пропитание самих себя и своих семейств. Сохранившиеся до нашего времени сичевые архивные акты показывают, что и в каком количестве доставлялось из замовников в Сичь: так, в 1772 году, 18 сентября, послано было из паланки при Барвенковской-Стенке восемь волов, три быка, две коровы с телятами и т. п.

…Как велико было у запорожских Козаков количество лошадей, видно из того, что некоторые из них имели по 700 голов и более… Однажды кошевой атаман Петр Калнишевский продал разом до 14 000 голов лошадей, а у полковника Афанасия Колпака татары, при набеге, увели до 7000 коней…

…В одинаковой мере с коневодством и скотоводством развито было у запорожских Козаков и овцеводство: у иного козака было до 4000, даже по 5000 голов овец: «рогатый скот и овцы довольно крупен содержат; шерсти с них снимают один раз и продают в Польшу».

Может ли один человек без жены и детей, пусть даже не занятый походами и пьянством, обслуживать 700 лошадей или 5000 овец? Понятно, что нет. Кстати, и Яворницкий пишет: «…овечьи стада назывались у запорожских Козаков отарами, а пастухи – чабанами, – названия усвоены от татар; чабаны, одетые в сорочки, пропитанные салом, в шаровары, сделанные из телячьей кожи, обутые в постолы из свиной шкуры и опоясанные поясом, с «гаманом» через плечо, со швайкой и ложечником при боку, зиму и лето тащили за собой так называемые коши, т. е. деревянные, на двух колесах, котыги, снаружи покрытые войлоком, внутри снабженные «кабицей»: в них чабаны прятали свое продовольствие, хранили воду, варили пищу и укрывались от дурной погоды».

Увы, в трех томах «Истории запорожских казаков» Яворницкого (всего 1671 страница!) не говорится о социальном статусе «чабанов». То, что они не казаки, ясно из текста. А тогда кто? Тут может быть только два варианта: или рабы, или крепостные, принадлежавшие скорее всего богатым сечевикам, а в отдельных случаях работавшие на все запорожское войско.

Что же касается рядовых реестровых казаков, то многие из них к 1648 г. сами имели хлопов. А все командование реестровых было попросту помещиками, пусть без титулов, пусть незаконно, с точки зрения польских властей, владевшими землями и хлопами, но помещиками!

Так что рассказы Яворницкого, Грушевского и K° о том, что казаки пытались дать малороссийскому народу равноправие, избавить от помещичьего гнета и т. д., просто «детский лепет на лужайке», более мягко не скажешь.

Казаки действительно хотели избавить хлопов от гнета шляхты, как новой польской, так и старой русской, состоявшей из потомков князей и бояр Киевского, Черниговского и других княжеств. Причем к середине XVII века различить польских и русских дворян в Малороссии очень трудно, а где-то и невозможно. Но казаки в Малороссии никогда не мыслили даже об утопическом социализме, они сами хотели стать помещиками и жить за счет эксплуатации крестьян.

Дабы не быть обвиненным в пристрастном отношении к малороссийским и запорожским казакам, скажу, что в начале XVII века в Московском государстве сложилась обстановка, близкая к ситуации на юге Малой России. Так, с 1604–1618 гг. наряду с польскими отрядами действовали и шайки запорожских, малороссийских (реестровых и нереестровых), донских и местных казаков. Замечу, что и русские воеводы, и местное население всегда четко делили ляхов и казаков (черкасс), но крайне редко выделяли из них, к примеру, запорожцев.

Кстати, судя по всему, именно запорожские казаки, возвращаясь из набега на вологодские земли, замучили Ивана Сусанина. Правда, ни на персону Михаила Романова, ни на Ипатьевский монастырь, ни на славный город Кострому казаки в данном случае не покушались.

Надо сказать, что и запорожские, и малороссийские казаки жестоко грабили русские города и деревни, сопротивлявшихся им ратников и крестьян сажали на колы, четвертовали и т. д. Грабили и жгли православные храмы, убивали попов. Другой вопрос, что, «выйдя на пенсию», многие казаки удалялись в православные монастыри замаливать грехи и делали большие вклады. К 1648 г. немало бывших малороссийских и запорожских казаков монашествовали в обителях Русского государства.

Стоит остановиться на местных казаках, то есть рязанских, вяземских, нижегородских и др. В свое время «совковые» историки превозносили до небес крестьянскую войну под руководством Ивана Болотникова. Однако ни сам Болотников, ни его казаки (местные!) вовсе не покушались на основы феодального строя. Их «программой-минимум» было награбить как можно больше, а «программой-максимум» – самим стать помещиками или даже боярами.

И, надо сказать, мечты многих из них сбылись. Тот же простой казак Ивашка Заруцкий стал боярином при Тушинском воре, вместе с патриархом Филаретом учил вора уму-разуму. И основал бы Заруцкий боярскую династию в Москве, да черт попутал бедного Ивашку, полез он в постель к Маринке Мнишек и царствовать восхотел. Клан бояр Романовых не потерпел конкурента, и бедолага кончил жизнь в Москве на колу.

А вот множество бывших своих тушинских соратников, помогавших Михаилу Романову сесть на престол, новый царь сделал помещиками. В 1614 г. казак Булгак Алексеев получил 133 четверти земли, Михаил Горчаков – 100 четвертей, а к 1622 г. владел уже 700 четвертями, сподвижник Заруцкого Михаил Марков в Вологодском уезде получил 150 четвертей, и в Шацком уезде 600 четвертей и т. д.. Здесь речь идет о «туземных» казаках. Таким образом, боевые холопы, несколько лет промышлявшие разбоями, только за то, что вовремя «поставили на нужную лошадь», в 20-е годы XVII века стали крупными землевладельцами. Позже большинство из них попыталось примазаться к древним дворянским родам или даже объявить себя потомками князей Рюриковичей.

Точно так же себя вели и все казаки в Малой Руси. Хлопы мечтали стать запорожским «лыцарством» или реестровыми казаками, казаки хотели стать помещиками, а казацкие старшины – крупными магнатами, причем такими же независимыми, как и польские паны.

Польские же паны жили «по понятиям», на уровне мелких среднеазиатских ханов. Причем беспредел польские магнаты творили не только по отношению к крестьянам и казакам, но и по отношению к дворянам, владевшим землями в Малороссии, причем независимо от их этнического происхождения и вероисповедания. В итоге детонатором большинства казацких восстаний становилась обида, нанесенная магнатом шляхтичу или представителю казацкой верхушки.

Перечислю лишь наиболее крупные восстания:

1591–1593 годы. Украинский шляхтич Кристоф Косинский поднимает казаков и крестьян. Восставшие захватывают города Белая Церковь, Триполье, Переяслав, Богуслав и осаждают Киев.

1594–1596 годы. Восстание поднимает казацкий атаман Северин Наливайко. Летом 1595 г. восставшие овладевают Слуцком, Бобруйском, Могилевым и др. Восстание охватило огромный район от Запорожской Сечи до Могилева и от русской границы на востоке до Луцка и Кременца на западе. Лишь в мае 1596 г. польским войскам удалось подавить восстание. Сам Наливайко был казнен в Варшаве 1(11) апреля 1597 г.

И пошло-поехало… Вся первая половина XVII века – это казацкие восстания с небольшими перерывами.

Однако бесчинства магнатов не только не прекращаются, но и принимают все больший размах. Вот, к примеру, крупный магнат Иеремия Вишневецкий в 1643 г. захватил у городельского старосты А. Харлезского городище Гайворон с окрестными селами, присоединив их к своим огромным заднепровским владениям. В следующем году он отобрал у надворного маршала А. Казановского город Ромны «с волостью», кроме того, в разное время занял над реками Оржицей и Хоролом «наймней 36 миль».

Польский шляхтич Чигиринский подстароста Даниэль Чаплинский в 1645 г. напал на хутор Субботово, принадлежавший его соседу Чигиринскому сотнику Богдану Хмельницкому. Чаплинский захватил гумно, где находилось четыреста копен хлеба, и вывез его. Но хуже всего было то, что подстароста умыкнул любовницу сотника. Богдан недавно овдовел и вроде не прочь был жениться еще раз. Скорее всего причиной налета и был спор из-за бабы, а не из-за копен хлеба. К тому же Чаплинский велел высечь плетьми десятилетнего сына Богдана, после чего мальчик расхворался и вскоре умер. Самого Богдана Чаплинский четыре дня держал в цепях, но потом отпустил.

Богдан Хмельницкий с десятью казаками в январе 1646 г. прибыл в Варшаву и лично бил челом королю Владиславу на обидчиков своих.

По сведениям московского лазутчика Кунакова, бывшего в то время в Варшаве, старик Владислав посетовал Хмельницкому на свое бессилие перед беспределом панов. Король одарил казаков сукнами, а Хмельницкому, кроме того, подарил саблю со словами: «Вот тебе королевский знак: есть у вас при боках сабли, так обидчикам и разорителям не поддавайтесь и кривды свои мстите саблями; как время придет, будьте на поганцев и на моих непослушников во всей моей воле».

Задам риторический вопрос – могло ли быть такое в России, что при Алексее Михайловиче, что при Петре I или Екатерине II? Да физически быть не могло! И не только в России, но и в любом сильном централизованном европейском государстве. Беспредел магнатов – это свидетельство слабости государства и предвестник его гибели.

Но вернемся к судьбе Чигиринского сотника. По возвращении в Субботово Хмельницкий получил от гетмана Конецпольского приглашение на банкет. Но хитрый Богдан быстро смекнул, чем для него кончится сей банкет, и не поехал. Тогда Конецпольский послал двадцать всадников взять Богдана силой. Хмельницкий с четырьмя казаками отразил нападение на хутор: пять человек было убито на месте, а остальные бежали. Не долго думая, сотник с сыном Тимофеем и верные ему казаки оседлали коней и поскакали в традиционное убежище казаков – в Сечь.

Польский отряд из 300 поляков и 500 реестровых казаков отправился (видимо, из Кодака) в Сечь ловить Хмельницкого. Согласно казачьему преданию, Богдан отправил двух своих товарищей к реестровым казакам, которые объяснили им, что Хмельницкий – жертва поляков и т. п. Дело кончилось бунтом, реестровые казаки перебили ляхов, а сами подались к запорожцам.

Прибыв в Сечь, Хмельницкий обратился к запорожцам: «К вам уношу душу и тело, – укоряйте меня, старого товарища, защищайте самих себя, и вам тоже угрожает!» Тронутые этой речью, казаки ответили Хмельницкому: «Приймаемо тебя, пане Хмельницкий, хлибом-силью и щирным сердцем!»

В Сечи вокруг Богдана стали собираться казаки, мечтавшие поквитаться с ляхами. В первых числах марта 1648 г. Богдан с Тимофеем и несколькими товарищами выехали из Сечи на остров Токмаковский, чтобы подкормить лошадей. Так поступали многие казаки, и польские лазутчики в Сечи ничего не заподозрили. А Богдан тем временем скакал в Крым.

Хан Ислам-Гирей II долго колебался, давать ли своих воинов в помощь Хмельницкому. Наконец хан решился, но заставил Богдана присягнуть на своей сабле и оставить сына Тимофея в заложниках. Тем не менее Ислам-Гирей сам не пошел в Малороссию, а отправил с Хмельницким мурзу Тугай-бея с четырьмя тысячами конных татар.

18 апреля в Сечи внезапно объявился Хмельницкий. К тому времени кошевой атаман собрал в Сечи всех сечевых и зимовых казаков. На рассвете следующего дня в Сечи раздались три пушечных выстрела. Отовсюду толпы казаков собрались на раду. На сей раз народу было так много, что все не уместились, как обычно на раде, на сечевом майдане (главной площади). Тогда сечевой атаман предложил выйти в чистое поле за «сечевую фортецию». Там, по словам очевидца, оказалось тридцать тысяч казаков.

В середину круга вышел Богдан в сопровождении четырех знатных татар и объявил, что начинает войну с поляками вместе с крымским ханом. «Услыхав эти слова, войско отвечало: «Слава и честь Хмельницкому! Мы, как стадо без пастуха. Пусть Хмельницкий будет нашим головою, а мы все, сколько нас тут есть, все готовы идти против панов и помогать Хмельницкому до последней утраты живота нашего!» Эти слова сказаны были «едиными устами и единым сердцем» всего собравшегося на площади запорожского низового войска. После этой речи тот же час кошевой атаман послал в войсковую скарбницу сечевого писаря с несколькими куренными атаманами и значными товарищами и велел посланным вынести оттуда войсковые клейноты, чтобы вручить их на площади Хмельницкому».

Лазутчики немедленно донесли полякам о событиях в Запорожье. Но еще раньше коронный гетман Николай Потоцкий двинулся с войском на Украину и 18 февраля 1648 г. вошел в Черкассы, а польный гетман Мартын Калиновский – в Корсунь. Замечу, что все эти передвижения и приготовления к войне происходили без ведома центральных властей. Уже задним числом Потоцкий отписал Владиславу IV: «Не без важных причин, не необдуманно двинулся я в Украйну с войском вашей королевской милости… Казалось бы, что значит 500 человек бунтовщиков. Но если рассудить, с какою смелостью и в какой надежде поднять бунт, то каждый должен признать, что не ничтожная причина заставила меня двинуться против 500 человек, ибо эти 500 человек возмутились в заговоре со всеми казацкими полками, со всею Украйною. Если б я этому движению не противопоставил своей скорости, то в Украйне поднялось бы пламя, которое надобно было бы гасить или большими усилиями, или долгое время».

Польша – не такая уж большая страна, и гонец за день-два мог доскакать до Варшавы и дня через четыре вернуться с приказом короля. Эти четыре дня для Потоцкого не играли никакой роли, за это время и войско-то толком к походу не подготовить. Но, как видим, коронный гетман проигнорировал короля и сообщил ему о своем походе тогда, когда изменить ничего уже было нельзя. Эпизод этот, во-первых, хорошо показывает нравы польских магнатов и слабость королевской власти, а во-вторых, ставит точки над i: Богдан шел воевать не с польским народом и даже не с королем, а с шайкой жадных магнатов и арендаторов.

22 апреля 1648 г. Богдан Хмельницкий с войском покинул Сечь и двинулся навстречу ляхам. Без особых проблем казаки захватили крепость Кодак и двинулись к протоке Желтые Воды, где 6 мая 1648 г. был наголову разбит польский шеститысячный авангард. Через несколько дней под Корсунью было разбито и войско Поточного и Калиновского.