Комплекс общежитий института красной профессуры. Красная «профессура Институт красной профессуры
В 1923 году Н.И.Бухарин заметил, что каждая новая эпоха создает свой культурный стиль. В первые десятилетия после революции 1917 года интеллектуальные и политические законодатели новой власти приступили к культурным преобразованиям на основе коммунистической идеологии, которая определила стиль нарождавшейся эпохи. Для общественных наук это означало замену мировоззренческо-методологических установок (скажем, научной парадигмы), преобладавших в дореволюционное время, марксизмом, реинтерпретированным в контексте борьбы за власть сначала в рамках подпольных радикальных движений (не обязательно марксистских), а затем, осле манифеста 1905 года, в сфере публичной политики.
Вероятно, ключ к пониманию сложившейся в 1920-е годы организации знания (в комплексе ее можно назвать советской версией марксизма) содержится в убеждении, что знание может быть сферой контроля и перераспределения в той же мере, что и собственность. Следовательно, тема транспонируется в область социологии знания: содержание и формы знания становятся эпифеноменами социальной позиции мыслителя и в центре внимания оказывается вопрос о том, кто знает. Иначе говоря, кто может быть “производителем” истины? Было бы упрощением связывать такую постановку вопроса с “шулятиковщиной”, “махаевщиной”, возникшей позднее “енчмениадой” и другими радикально-одиозными, часто хулиганскими, заявлениями. Культурно-историческая, социальная и идеологическая определенность знания была сопряжена в либеральном интеллигентском разуме с ресентиментом - обнаружением горизонтальной равноправности мировоззрений и форм знания, оправданием каждого из них как обладающего самодостаточным духовным смыслом и, соответственно, отказом от онтологической иерархии ценностей, прежде всего прерогативы знающего на “царственное плетение”. Типична мысль, высказанная в 1922 году Б.В. Яковенко: самый бесшабашный и разнузданный разбойник, красноармеец или белогвардеец, самый извращенный и бесчувственный преступник, палач или чекист живут при всей узости, убогости или чудовищности своего духовного горизонта все же осуществлением и изживанием определенного миросозерцания” . Как ни парадоксально, сформированная предреволюционными десятилетиями культурно-эпистемическая “горизонталь” ресентимента и отказ от иерархии стали основой специфической формы социального знания, воспроизводившегося рвущейся вверх новой генерацией интеллектуалов, органически интегрированных в систему тоталитарного контроля и признаваемых ею своими даже тогда, когда они становились жертвами. Это были красные профессора.Процессуально подготовка интеллектуальной элиты связывалась с “пролетаризацией” и “большевизацией” профессорско-преподавательского состава, созданием научно-учебных заведений нового типа; полным пересмотром учебных планов, программ, научно-образовательной литературы; внедрением новых методов обучения и научного творчества на началах плановости, коллективизма и т.д. В результате намечались создание и легитимация обществознания как социального института, основанного на вполне определенной идеологической доктрине и соответствующих стратификационных схемах, главной из которых было различение “пролетариата” и “буржуазии”.
Прежде всего встал вопрос о количественном перевесе "пролетарских" научных сил над "буржуазными". Планировалось подготовить поколение новой рабоче-крестьянской научной интеллигенции, чей постоянный приток гарантировал бы высшее и образование и науку от "буржуазного перерождения" и обеспечивал приоритет советской власти в сфере интеллектуальной деятельности. Практически это означало установку на игнорирование различий между образованным и необразованным, знающим и незнающим, квалифицированным и неквалифицированным, хотя декларировалась необходимость “массового подтягивания” рабочих и крестьян до духовного уровня интеллигенции. Таким образом, задача создания системы марксистского обществоведения на первых порах в значительной мере свелась к реформированию кадрового состава образования и науки.
Центром преобразований стала высшая школа. Вначале предполагалось создать лишь небольшую прослойку партийных интеллектуалов и от нее получить новую генерацию советских преподавателей и ученых – носителей марксистского научного сознания. Для этого отводились крайне сжатые сроки. Н.И.Бухарин, являясь одним из главных разработчиков и поборников такой политики, сетовал, что нельзя всех сразу превратить в профессоров и инженеров. Имея в виду стратегию этого дела, он писал: "Приходится итти таким путем: сперва вырабатывать кадр, к нему подтягивать остальных и т.д. Нужно создать под генералами марксистской идеологии и коммунистической практики офицерский состав, затем унтер-офицерский, промежуточный и т.д., пока вся масса не будет переработана" . Бухарин считал, что скорейшая подготовка "генералитета", т. е. профессорского состава, который, по его мнению, мог бы явиться источником обновления, – гораздо важнее, чем всеобщее обучение грамотности. В общественных науках результатом этой стратегии должна была стать полная реорганизация профессионального сообщества.
Кампания по реформированию вузовской системы была развернута партийно-государственными органами сразу же после большевистского переворота. Созданию ИКП предшествовал целый ряд специальных указов и постановлений, цель которых преимущественно сводилась к тому, чтобы усилить приток в вузы рабоче-крестьянской молодежи и ограничить численность выходцев из "буржуазных" слоев. 2 августа 1918 года издан декрет В.И.Ленина, ликвидировавший привилегию буржуазно-дворянского сословия на высшее образование. Теперь каждый гражданин страны, достигший 16 лет, мог поступить в вуз, причем для этого не требовалось ни дипломов, ни экзаменов. Введение последних стало возможным лишь после многолетней подготовительной работы, которая проводилась в системе рабочих факультетов. Первые рабфаки открылись в 1919 году. Они стали вынужденной и чрезвычайной мерой Советского правительства, которая должна была обеспечить приток в вузы неподготовленной, порой неграмотной, рабоче-крестьянской молодежи. По образному выражению А.В.Луначарского, рабфаки явились своего рода "пожарными лестницами", приставленными к окнам высших учебных заведений, чтобы по ним могли подниматься выходцы из рабочей и крестьянской среды.
Следующей важной акцией стал декрет от 1 октября 1918 года "О некоторых изменениях в составе и устройстве государственных ученых и высших учебных заведений Российской республики". Он в первую очередь был направлен на обновление кадрового состава высшей школы или, как того требовала программа партии, устранение "всех и всяческих искусственных преград между свежими научными силами и кафедрой". С его помощью предполагалось сократить численность преподавателей, работавших в дореволюционное время, и увеличить приток новых, воспитанных в духе марксистской идеологии. Отменялась существовавшая ранее система разделения преподавательского состава вузов на доцентов и профессоров (заслуженных, ординарных, экстраординарных, адъюнкт-профессоров). Теперь звание профессора могли получить преподаватели, самостоятельно работавшие в вузах. Кандидаты на замещение профессорских должностей избирались на основании всероссийского конкурса. Процедура обновления кадрового состава предусматривала следующее: преподаватели, у которых на 10 октября 1918 года истекал десятилетний срок работы в данном учреждении или пятнадцатилетний в системе вузовского образования, с 1 января 1919 года автоматически выбывали с места работы, где могли восстановиться лишь на основании всесоюзного конкурса. Таким образом, жесткой оценке подлежал опыт работы именно тех преподавателей, которые начали ее задолго до установления советской власти.
Первый такой конкурс не принес желаемых результатов: практически все вакантные должности профессоров были замещены старыми кадрами, продемонстрировавшими высокий уровень компетенции. Стало очевидным, что для обновления преподавательского состава высшей школы требуются специальные усилия и что часть их должна направляться на формирование нового поколения профессоров и преподавателей.
До времени кафедры ИКП делили между собой “белые” и “красные” профессора (студенты или вчерашние выпускники этого вуза), причем преобладали последние. Пока не было плана кадровой реорганизации, власти разрабатывали систему контроля над профессорско-преподавательским составом, специальные селективные меры. В сентябре 1921 года СНК РСФСР утвердил "Положение о высших учебных заведениях", согласно которому научно-преподавательские кадры делились на три категории: профессора (вели самостоятельные курсы, утверждались Государственным ученым советом Наркомпроса на основании всероссийского конкурса); преподаватели (вели вспомогательные курсы под руководством профессоров) и научные сотрудники. Две последние категории утверждались правлением высших учебных заведений. Штатные профессора переизбирались через десять лет работы, преподаватели – через семь, сверхштатные профессора и преподаватели – через пять лет. Научные сотрудники утверждались на три года и могли быть переизбраны в особых случаях и сроком только на один год. Планировалась регулярная проверка на благонадежность.
С 31 декабря 1920 по 4 января 1921 года проходило партийное совещание, специально посвященное проблемам образования. Основная линия ВКП(б) в этой сфере деятельности была определена как "политическое завоевание высшей школы". В комплекс задач включалось следующее: придать вузам революционно-марксистскую направленность, наладить политическое воспитание молодежи, назначать ректорами красных вузов партийных работников, мобилизовать теоретические силы партии для преподавания общественных наук в вузах, откомандировывать в высшую школу партийную молодежь. Совещание приняло резолюцию "О реформе высшей школы" , закрепившую принцип "общественно-планомерного" комплектования научно-преподавательского состава из числа партийной молодежи, "хотя бы и не получившей законченного университетского образования", как предлагал в своем докладе М.Н.Покровский.
Преподаванию общественных наук совещание уделило особое внимание. В частности, его резолюция "О подготовке преподавательского состава высших школ по обществоведению" включала следующие пункты: (1) изъять из ведения буржуазной профессуры общественные дисциплины, формирующие идеологию студентов; (2) немедленно приступить к организации ускоренных курсов "красной профессуры" из партийной молодежи; (3) мобилизовать всех теоретических работников партии для преподавания общественных наук .
С этой резолюции началась предыстория Института красной профессуры. Однако реорганизация вузовских общественных наук (в кадровом отношении) не ограничивалась одним этим документом. Зимой – с конца 1920 по 11 февраля 1921 года – работала так называемая "комиссия Ротштейна", созданная специально для экстренного преобразования общественных наук в высшей школе. Выработке адекватной кадровой стратегии в ее работе отводилось одно из центральных мест.
Характеризуя основную ориентацию "комиссии Ротштейна", М.Н.Покровский писал: для комиссии было совершенно очевидно – пока на местах остается старый преподавательский состав с полной возможностью для него "плодиться и размножаться", не может быть и речи не то что о "коренном", а о каком бы то ни было преобразовании в сфере преподавания общественных наук . Хотя у идеи привлечения буржуазных специалистов на службу советской науке и образованию были влиятельные сторонники, в первую очередь В.И.Ленин, "комиссия Ротштейна" не сочла возможным решать проблему преподавания общественных дисциплин именно таким образом и делать ставку на буржуазных специалистов.
Однако деятельность беспартийных профессоров, сумевших доказать свою лояльность марксистской доктрине, допускалась и даже приветствовалась. Более плодотворными комиссии представлялись два пути. Первый – концентрация на преподавательской работе всех тех партийных сил, которые пригодны для университетского преподавания. Сюда включались профессора-коммунисты; опытные партийные и номенклатурные работники, не имеющие прямого отношения к науке, но зарекомендовавшие себя как практические марксистские идеологи. Второй путь – подготовка коммунистической молодежи. Предполагалось, что сначала специально обученная и благонадежная (но не обладающая достаточным опытом) молодежь сможет стать помощницей имеющегося профессорско-преподавательского состава, а затем и полностью заменит его в деле преподавания общественных наук.В основу резолюции, принятой на зимнем партийном совещании 1920-1921 годов, была положена стратегия, выработанная "комиссией Ротштейна". Но поскольку в ней не уделялось достаточного внимания привлечению к работе "старых специалистов", план коренной реорганизации народного образования оказался завершенным после публикации двух ленинских документов, которые определили основные принципы использования старых специалистов, – "Директив ЦК РКП коммунистам – работникам Наркомпроса" и статьи "О работе Наркомпроса". Понимая, что новые науку и образование невозможно построить на пустом месте, В.И. Ленин, в частности, настоятельно предлагал использовать в общественных науках и образовании работу "спецов", подвергая ее следующей регламентации: "Во-1-х, спецы некоммунисты должны работать под контролем коммунистов. Во-2-х, содержание обучения, поскольку речь идет об общеобразовательных предметах, в особенности же о философии, общественных науках и коммунистическом воспитании, должно определяться только коммунистами" . Таким образом, круг опять замкнулся, а качество обучения не повысилось: контроль за работой буржуазных “спецов”, как правило, выпадал на долю членов парторганизаций, слабо ориентировавшихся в вузовском курсе обществоведения.
В начале 1921 года был завершен план реорганизации высшей школы, включивший в качестве особого направления преподавание общественных наук. Его основные пункты: (1) мобилизовать для чтения курсов общественных наук "все теоретические силы партии"; (2) в короткие сроки подготовить кадры молодых партийных преподавателей из рабоче-крестьянской среды, для чего немедленно приступить к организации ускоренных курсов "красной профессуры"; (3) привлечь буржуазных "спецов", организовав систему коммунистического контроля за их работой.
Как реализовывалась эта кадровая программа? План привлечения к преподавательской деятельности партийных работников с самого начала не оправдал себя. Среди них было крайне мало людей, которые обладали бы необходимым теоретическим уровнем, способностью читать лекции и вести семинары, а кроме того, имели бы достаточно времени, свободного от практической партийной работы. На деле, как свидетельствует М.Н.Покровский, из-за большой занятости, а то и из-за непривычности порученного дела партийных преподавателей нельзя было найти на кафедрах "днем с огнем". Те, кто блестяще выступал на митингах, в аудитории терялись. К тому же отряд партийцев, способных читать лекции, был слишком малочисленным. Видные теоретики партии, хотя и были людьми по-своему образованными и находили время для преподавательской деятельности, не могли полностью удовлетворить потребности высшей школы.
Вопрос о привлечении буржуазных "спецов" также оказался нелегким. Во-первых, многие обществоведы дореволюционной формации не захотели отказаться от прежних воззрений и принять марксистскую доктрину. Тем, кто все же пошел на подобные уступки режиму (по убеждению или под давлением обстоятельств) было достаточно трудно овладеть новым теоретико-методологическим подходом. К тому же, не было соответствующих учебных планов, программ, учебников и пособий по общественным наукам. В-третьих, значительная часть дореволюционной профессуры выразила явное неприятие, пассивную оппозиционность или откровенную враждебность по отношению к новой власти и новой науке. Вероятно, акция по высылке профессоров и преподавателей за границу в 1922 году была не просто репрессией, а частью перестройки науки и высшей школы в России. Это создало ситуацию, при которой возможность старой профессуры внести сколь-нибудь заметную лепту в становление марксистского обществознания свелась к минимуму.
Третье направление реформы высшего образования – формирование рабоче-крестьянской интеллигенции. Именно оно оказалось наиболее перспективным, хотя растянулось на долгие годы и осуществлялось с переменным успехом. Рабоче-крестьянская молодежь без особого энтузиазма откликнулась на призыв получить высшее образование. Несмотря на единогласные резолюции, в первые годы советской власти в вузы поступали преимущественно “интеллигенты”. Чтобы исправить положение, были введены специальные меры по "орабочиванию" и “большевизации” студенческого состава, а именно – командирование (фактически принудительное, по разнарядке) рабоче-крестьянской молодежи на учебу командованием Красной Армии, партийными и комсомольскими организациями. М.Н.Покровский уже после годичного опыта работы Института красной профессуры делал оптимистические прогнозы, в которых хорошо определена генеральная линия реформ: "...в деле подготовки будущих преподавателей общественных наук в наших университетах мы можем опираться исключительно на партийные силы, принимая беспартийных лишь в виде особой привилегии, если они обнаруживают исключительную лекторскую или научную даровитость. И есть все основания ожидать, что в ближайшем будущем состав красной профессуры будет близок к составу самой партии, т.е. что рабочие в этом составе будут решительно преобладать" .
Таким образом, в начале 1920-х годов органы советской власти вполне подготовили организационную почву для перестройки системы обучения общественным наукам. Об идее создания Института красной профессуры Покровский вспоминал следующее: поскольку мысль о немедленной "переквалификации" преподавательского состава казалась "страшно смелой и новой", несколько коммунистов-профессоров "выдвинули "встречный промфинплан": подготовить смену старой буржуазной профессуре по общественным наукам из молодежи, преимущественно нашей, партийной. Так, в кабинете Ленина родилась идея создания специального института по подготовке красных профессоров" . Ленин подписал декрет Совета народных комиссаров от 11 февраля 1921 года "Об учреждении Институтов по подготовке Красной Профессуры". В нем записано: "Учредить в Москве и Петрограде Институты по подготовке Красной Профессуры для преподавания в высших школах Республики теоретической экономии, исторического материализма, развития общественных форм, новейшей истории и советского строительства" .
Всего за несколько месяцев решение было выполнено. ИКП открылся 3 октября 1921 года. Постепенно он вышел за рамки первоначально поставленной цели – широкое распространение марксистского мировоззрения и марксистской идеологии – и сформировался как высшее учебное заведение, готовившее специалистов-идеологов, предназначенных для работы во всех областях общественной жизни. При этом постоянное воспроизводство преподавательских сил для вузов социального профиля осталось одним из приоритетных направлений.
С самого начала институт принял партийно-демократический стиль работы. По свидетельству его первого ректора М.Н.Покровского, в создании ИКП активное участие принимали будущие студенты. Они присмотрели здание Страстного монастыря, сделали ремонт и устроили общежитие. Первые семинарские занятия проходили здесь же и в библиотеке Социалистической академии в Мало-Знаменском переулке (ныне улица Маркса-Энгельса).
Первый набор студентов ИКП проводился при поддерке политического управления Красной Армии, направлявшего на учебу молодых солдат, демобилизованных после гражданской войны. Эта вынужденная мера объяснялась тем, что рабочие и крестьяне не откликнулись на призыв получить высшее образование. В течение первых двух-трех лет в ИКП, как и других вузах, допускался прием представителей интеллигенции. Таким образом, в первые студенческие наборы попали демобилизованные из армии партийцы, призванные на учебу в порядке воинской и партийной дисциплины, дореволюционные студенты старших курсов, стремившиеся завершить образование, а также энтузиасты-самоучки из разных социальных слоев. Впоследствии состав слушателей ИКП начал формироваться вполне целенаправленно. С самого начала проводилась линия на то, чтобы в состав выпускников ИКП входили преимущественно рабочие и крестьяне, являющиеся членами партии, причем предполагалось постепенно наращивать их численность. На деле это оказалось труднодостижимым, поскольку рабоче-крестьянская молодежь, как правило, была малообразованна или вовсе неграмотна.
Однако дилемма – более подготовленные абитуриенты, но из “буржуазных” слоев, или менее подготовленные, но из рабочих и крестьян, – не возникла. Институтская администрация в своей кадровой политике руководствовалась вторым принципом. Объявили преимущественный набор рабоче-крестьянской молодежи. Количество поданных документов было впечатляющим, поскольку партийные, комсомольские и военные организации дисциплинированно выполняли разнарядки в “красные профессора”. Однако высокая доля приема рабочих и крестьян оказалась фикцией. Ко времени первого выпуска в 1924 году стало ясно, что число поступивших в институт и окончивших его резко отличаются. При этом большинство выпускников составили выходцы из непролетарских слоев.
Количество слушателей, поступивших в ИКП с 1921 по 1930 годы, составило
более 3,5 тысяч человек, а число полностью завершивших обучение – 335
человек (табл. 1) . Таким
образом, отсев составил около 90%.
| Годы | Численность слушателей | Численность выпускников |
| 1921 | 105 | |
| 1922 | 151 | |
| 1923 | 153 | |
| 1924 | 179 | 51 |
| 1925 | 217 | 53 |
| 1926 | 294 | 39 |
| 1927 | 384 | 23 |
| 1928 | 483 | 29 |
| 1929 | 546* | 42 |
| 1930 | 1076* | 99 |
| Итого: | 3588 | 335 |
Наиболее благополучными были показатели партийности: в указанный период
не были членами партии в среднем лишь 2% выпускников. Иначе обстояло
дело с социальным составом учащихся ИКП. В первые три года среди
студентов шел некоторый спад численности рабочих и рост численности
служащих (табл. 2). Позже тенденция изменилась, хотя приоритет все равно
оставался за студентами-рабочими.
| Годы | Рабочие | Служащие |
| 1921 | 6,67 | 89,5 |
| 1922 | 8,0 | 87,4 |
| 1923 | 6,1 | 90,8 |
| 1924 | 21,0 | 71,0 |
| 1925 | 30,9 | 58,5 |
| 1926 | 30,61 | 59,86 |
| 1927 | 32,8 | 53,1 |
| 1928 | 39,75 | 55,38 |
Таким образом, вновь созданное образовательное учреждение обнаружило поразительную инерционность и программа комплектования корпуса “красных профессоров” из рабочих не осуществилась. Численность выпускников ИКП, являющаяся главным кадровым показателем, в рассматриваемый период значительно ниже, чем предусмотрено планами, а их социальный состав – далек от требуемого. Особенностью метода “орабочивания” студентов, фактически определявшего кадровую политику, были искусственность и волюнтаризм. Кадровая политика не сочеталась с отбором молодежи, способной к получению высшего образования. Использовались средства двоякого рода: массовая предварительная подготовка будущих слушателей, снижение требований к поступлению и переводу с курса на курс. Так, в 1924 году принято решение о создании подготовительного отделения ИКП, которое вскоре стало промежуточным звеном между пролетарской молодежью и ИКП.
Хотя теперь состав слушателей пополнялся из трех источников – с рабфаков, коммунистических вузов и подготовительного отделения, – преимущество отдавалось последнему, поскольку именно оно давало возможность увеличивать приток рабочей молодежи. В протоколе заседания учебной коллегии в 1929 году отмечено, что “основной задачей подготовительного отделения является улучшение социального состава ИКП" . Предписывалось принимать в институт “только рабочих"; брать непосредственно с производства "достаточно развитых и подготовленных через систему партийного просвещения". Но таких нашлось мало. Бюрократическая машина продолжала воспроизводить нереальные требования. Тогда при ИКП открылась еще одна промежуточная ступень, помогавшая будущему студенчеству поступить на подготовительное отделение -краткосрочные курсы, предназначенные для "натаскивания" планового контингента – представителей "глухих деревень" и "отсталых нацменьшинств", как писал Покровский.Эти и другие способы "смягчения" требований в сочетании с последовательным стремлением сделать состав слушателей пролетарским особенно сказались после 1924 года (табл. 2). В результате активной деятельности подготовительного отделения уже через год заметно усилился приток рабочих и на основные отделения. Правда, их удельный вес здесь был значительно меньше (табл. 3).
Таблица 3 . Рост численности рабочих на основных отделениях ИКП, %.| Годы | Численность рабочих |
| 1925 | 9,8 |
| 1926 | 19,16 |
| 1927 | 20,8 |
| 1928 | 29,45 |
Несмотря на помощь, оказывавшуюся рабочей молодежи, ее представители чаще всего попадали в число исключенных из состава слушателей с переводом на практическую партийную работу. Основной причиной отсевов была неуспеваемость, неспособность к академической работе и т.п., хотя весьма сильным отрицательным фактором были тяжелые бытовые условия, голод и, как следствие, – физические перегрузки и болезни. Бывали случаи, когда причиной исключений было партийное несоответствие (например, в 1922 году в результате партийной чистки контингент учащихся сократился на 13-15%), но это была не основная причина потерь.
Вплоть до начала 30-х годов "орабочивания" слушателей и тем более выпускников фактически не произошло: подавляющее большинство тех и других составляли служащие. Однако политика в области высшей школы продолжала ориентироваться на классовый подход в формировании контингента. В 1929-1930 году был утвержден так называемый пятилетний план развертывания ИКП, суть которого сводилась к попытке в несколько раз увеличить количество выпускников (с сохранением принципов “пролетаризации” и “большевизации”). В докладной записке по этому вопросу указано, что высокий темп роста ИКП возможен лишь при сочетании метода командирования партийными комитетами слушателей на подготовительное отделение с методом « активного подбора “сверху”» , т. е. через ЦК ВКП(б) . Для осуществления этой кадровой задачи ИКП в 1930-1931 году разделился на несколько самостоятельных институтов.
Форсированная “пролетаризация” ИКП не достигла своих целей. Результатом же больших потерь и естественного (а не навязываемого искусственного) социально-культурного отбора стало то, что в число выпускников института вошли наиболее способные к интеллектуальной деятельности.
Какова роль Института красной профессуры в формировании профессионального сообщества советских обществоведов? ИКП был одним из первых партийных вузов, целью которого была подготовка советских обществоведов – научных работников и преподавателей, а также идеологов и пропагандистов партии, государственных и хозяйственных руководителей. Наряду с ИКП в стране действовали и другие высшие учебные заведения партийного типа (Коммунистическая академия, РАНИОН, комвузы и т.д.). Однако в 1930-ом году 79,8% сотрудников научных организаций были аспирантами и слушателями ИКП (только 5,3% работали в должности научных сотрудников). 8,7% общего количества научных работников окончили Институт красной профессуры . ИКП принадлежит приоритет в создании руководящего эшелона советского обществоведения, представители которого влияли на политику науки вплоть до 1960-х годов.
Основное значение ИКП заключается в том, что здесь началось формирование профессиональных норм и ценностей обществоведов советского типа. Институт стал своего рода лабораторией, в которой отрабатывались формы производства обществоведческого знания, в том числе критика научного и идеологического инакомыслия. Именно в ИКП развертывались идеологические кампании против троцкистов, “меньшевистсвующих идеалистов”, школы Бухарина и т.д. В ИКП сформировалась тематика диалектического и исторического материализма, опредилилась структура лекционных курсов, учебников и вузовских программ.
ИКП, студенческий и преподавательский составы которого в значительной степени совпадали, представлял собой достаточно замкнутую в кадровом отношении систему. Несомненно, институт полностью подчинялся ЦК ВКП(б), но в то же время он культивировал и воспроиводил нормы, характерные для автономного интеллектуального сообщества. С 1921 по 1928 годы в институте преподавали 46 человек. 24 из них в разные годы окончили ИКП, а многие начали преподавать еще в студенческие годы, поскольку не хватало более квалифицированных преподавателей – членов партии. 75% профессорско-преподавательского состава было моложе 45 лет.
Нормы и ценности, сформированные “красными профессорами”, давали о себе знать независимо от смены водей и политических курсов - до тех пор, пока поколение советских обществоведов продолжало жить и работать.
Литература
Берхин И.Б. К истории разработки Конституции СССР 1936 г. //
Строительство Советского государства. М., 1972.
Бейлин А. Кадры специалистов в СССР. Их формирование и рост. М., 1935.
Борилин Б. Вступление в период социализма и завершение построения
фундамента социалистической экономики. М.-Л.: 1931.
Бужаев К. Вторая пятилетка – план завершения построения бесклассового
социалистического общества // Проблемы экономики. 1932. №2-3.
Бухарин Н.И. Борьба за новых людей. Роль кадров в переходный период (из
доклада в Ленинграде 5 февраля 1923 г.) // Бухарин Н. Борьба за кадры.
М.-Л.: Молодая гвардия, 1926.
Бухарин Н. О мировой революции, нашей стране, культуре и прочем (Ответ
академику И.Павлову). Л.: Госиздат, 1924.
Вольфсон С.Я. Интеллигенция как социально-экономическая категория.
М.-Л.: Госиздат, 1926.
Докладная записка ректора ИКП М.Н.Покровского в Секретариат ЦК ВКП(б) об
итогах работы института за 1921-1928 гг.: К истории Института красной
профессуры // Исторический архив. 1958. №6.
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.5284, оп.1.
Гредескул Н.А. Россия прежде и теперь. М.-Л.: Госиздат, 1926.
Директивы ВКП(б) по вопросам просвещения. М.-Л.: Госиздат, 1929.
Директивы ЦК РКП коммунистам – работникам Наркомпроса // Правда.1921. 5
февраля.
Иванова Л.В. У истоков советской исторической науки. (Подготовка кадров
историков-марксистов в 1917-1929 г.). М.: Мысль, 1968.
Изменения социальной структуры советского общества. Октябрь 1917-1920 /
Редкол.: В.М.Селунская (отв. ред.) и др. М.: Мысль, 1976.
Изменения социальной структуры советского общества. Октябрь 1921-
середина 30-х годов / Редкол.: В.М.Селунская (отв. ред.) и др. М.:
Мысль, 1979.
Клемешев А.П. Из истории теоретической деятельности КПСС по разработке
вопросов классовой структуры советского общества в конце 20-30-х годов
// Вестник Ленинградского университета. Серия: история, язык,
литература. Выпуск 2. 1982. №8.
Козлова Л.А. Институт красной профессуры (1921-1938 годы):
Историографический очерк // Социологический журнал. 1994. №1.
Кровицкий Г., Ревский Б. Научные кадры ВКП(б). М.: Изд-во
Коммунистической академии, 1930.
Луначарский А.В. Интеллигенция в ее прошлом, настоящем и будущем. М.:
Новая Москва, 1924.
Луначарский А.В. Об интеллигенции (Сборник статей). М.: Красная новь,
1923.
Об учреждении институтов по подготовке красной профессуры: Декрет Совета
Народных Комиссаров от 11 февраля 1921 г. // Известия ВЦИК. 1921. 16
февраля.
Покровский М.Н. Десятилетие Института красной профессуры // Правда.
1931. 11 декабря.
Покровский М.Н. Институт красной профессуры (к первой годовщине) //
Труды Института красной профессуры. Работы семинариев философского,
экономического и исторического за 1921-1922 гг. М.-Пг.: Госиздат, 1923.
Селунская В.М. Социальная структура советского общества. История и
современность. М.: Изд-во политич. лит-ры, 1987.
Синецкий А.Я. Профессорско-преподавательские кадры высшей школы СССР.
М.: Советская наука, 1950.
Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства. №
19. М.: Изд-во Народного комиссариата юстиции, 1921.
Советская интеллигенция: История формирования и роста. 1917-1965 /
Редкол.: Ворожейкин И.Е., Ким М.П. (гл. ред.), Наумов В.П. М.: Мысль,
1968.
Соловей В.Д. Институт красной профессуры: подготовка кадров историков
партии в 20-30-е годы // Вопросы истории КПСС. 1990. № 12.
Устинов Г. Интеллигенция и октябрьский переворот. М.: Изд-во ВЦИК, 1918.
Яковенко Б.В. Мощь философии // Логос: Международный ежегодник по
философии культуры. Кн. 1. Прага, 1925. С. 19-40.
ИНСТИТУТ КРАСНОЙ ПРОФЕССУРЫ (ИКП), в РСФСР и СССР высшее учебное заведение для подготовки преподавателей-марксистов по общественным наукам и партийных работников. Учреждён 11.2.1921 в Москве и Петрограде, но из-за нехватки преподавателей открылся в октябре только в Москве. Находился в ведении Наркомпроса (до 1928), затем - ЦИК СССР, общее руководство институтом осуществлял агитационно-пропагандистский отдел ЦК РКП(б)/ВКП(б). Первоначально имел три отделения - экономическое, историческое, философское. В 1924 году организованы подготовительное, правовое, естественное, в 1927 - литературное и историко-партийное отделения. Ректор ИКП в 1921-32 - М. Н. Покровский. Преподаватели: В. Ф. Асмус, Ш. М. Дволайцкий, В. П. Волгин, Н. М. Лукин, Л. Н. Крицман, В. В. Адоратский, В. И. Невский, И. И. Рубин, А. М. Деборин, П. И. Лященко, П. Ф. Преображенский, А. Н. Савин, Н. А. Рожков, Е. А. Косминский, С. Н. Валк, Б. Д. Греков и др. Беспартийные преподаватели «старой школы» работали под контролем сотрудников института - членов ВКП(б). Со 2-й половины 1920-х годов проблема кадров решалась за счёт собственных выпускников ИКП (в 1928 в нём преподавали 24 «красных профессора»).
Срок обучения в ИКП составлял 3 года. Для поступления в него требовались (за редким исключением) членство в ВКП(б) и определённый партийный стаж (3 года в 1922, 8-10 лет в 1932). Основная форма обучения в ИКП в 1920-е годы - работа в «семинариях», где слушатели изучали экономическую теорию К. Маркса, материалистические и диалектические учения, историю революций, рабочего и крестьянского движения. Велась также исследовательская работа. Обязательной частью учебного процесса в ИКП была партийная работа (агитационно-пропагандистская деятельность, преподавание в партшколах и т. д.) и педагогическая практика (ведение курсов по своей специальности в вузах и на рабфаках). Во 2-й половине 1920-х годов слушатели ИКП активно участвовали в борьбе с оппозиционными течениями в ВКП(б).
В 1930-е годы вместо ИКП на базе его отделений образованы самостоятельные институты красной профессуры: исторический, историко-партийный, экономический, философии и естествознания; аграрный; мирового хозяйства и мировой политики; советского строительства и права; литературы, искусства и языка; подготовки кадров и др. Их число и наименования менялись. В январе 1938 институты красной профессуры были расформированы в ходе реорганизации вузовской системы в стране. К этому времени среди преподавателей высшей школы, сотрудников НИИ и Академии наук были практически одни марксисты.
Среди выпускников институтов красной профессуры - историки Н. Н. Ванаг, Э. Б. Генкина, И. И. Минц, А. М. Панкратова, Н. Л. Рубинштейн, С. Г. Томсинский; философы Н. А. Карев, Ф. В. Константинов; партийные и советские деятели Н. А. Вознесенский, Л. 3. Мехлис, П. Н. Поспелов, Я. Э. Стэн.
Источн.: Работы семинариев философского, экономического и исторического за 1921-1922 годы (1 курс) // Труды Института красной профессуры. 1923. Т. 1; К истории Института красной профессуры // Исторический архив. 1958. № 6.
Лит.: Иванова Л. В. У истоков советской исторической науки (Подготовка кадров историков-марксистов 1917-1929 годы). М., 1968; Алексеева Г. Д., Желтова Г. И. Становление и развитие советской системы научно-исторических учреждений (20-30-е годы). Таш., 1977; Соловей В. Д. Институт красной профессуры: подготовка кадров историков партии в 20-30-е годы // Вопросы истории КПСС. 1990. № 12; Никуленкова Е. В. Институт красной профессуры и «бухаринская школа» // VI Царскосельские чтения. СПб., 2002. Т. 4: История и современность; она же. Институт красной профессуры: структура и организация учебного процесса (1921-1930 годы) // Петербургская историческая школа. СПб., 2004.
Е. В. Никуленкова.
Гуковский А. И. Как я стал историком // История СССР. 1956. № 6. С. 82.
Иванова Л. В. У истоков советской исторической науки: Подготовка кадров историков-марксистов в 1917 - 1929 гг. М.:Мысль, 1968. С. 14-20.
Иванова Л. В. Формирование советской научной интеллигенции: 1917-1927. М.:Наука. 1980.
Очерки истории исторической науки в СССР. Т. 4. М.: Наука. 1966. С. 226-223.
Алексеева Г. Д., Желтова Г. И. Становление и развитие советской системы научно-исторических учреждений: 20-е - 30-е годы. Ташкент: Фан, 1977.
Клушин В. И. Первые ученые-марксисты Петрограда. Л.: Лениздат, 1971.
Чагин Б. А. Очерки истории социологической мысли в СССР. Л.: Наука, 1971.
Чагин Б. А., Клушин В. И. Борьба за исторический материализм в СССР. Л.: Наука, 1975.
Галкин К. Т. Высшее образование и подготовка научных кадров в СССР. М.Советская наука, 1958.
Генкина Э. Б. Воспоминания об ИКП // История и историки. Историографический ежегодник. 1981. М.: Наука, 1985. С. 258-273.
Сафразьян Н. Л. Борьба КПСС за строительство советской высшей школы (1921- 1927 гг.) М.-Л.: Изд-во Московского университета, 1977. С. 113-136.
Сидоров А. Л. Некоторые размышления о труде и опыте историка // История СССР. 1964. N 3. С. 118-138.
Филъченков М. П. Из истории партийных учебных заведений // Вопросы истории КПСС. 1958. № 1.
Купайгородская А. П. Высшая школа Ленинграда в первые годы советской власти (1917-1925 гг.). Л.: Наука. 1984.
Чуткерашвили Е. В. Развитие высшего образования в СССР. М.: Высшая школа, 1961.
Синецкий А. Я. Профессорско-преподавательские кадры высшей школы СССР: Статистическое исследование. М.: Советская наука. 1950.
Черепнина Б. И. Деятельность Коммунистической партии в области подготовки научно-педагогических кадров по общественным наукам в СССР за 1918-1962 годы: (На материалах высшей школы). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М.: Московский институт народного хозяйства им. Плеханова, 1965.
Леонова Л. С. Исторический опыт КПСС по подготовке партийных кадров в партийных учебных заведениях: 1917-1975. М.: Изд-во Московского ун-та, 1979.
Леонова Л. С. Подготовка партийных кадров в партийных учебных заведениях: (Обзор источников) // Вопросы истории КПСС. 1985. № 5.
Леонова Л. С. Об изучении исторического опыта КПСС в подготовке партийных кадров // Вопросы истории КПСС. 1985. № 2.
Михайлов Д. А. Подготовка руководящих и теоретических кадров партии в условиях строительства социализма. (1918-1932). Диссертация на соискание ученой степени канд. ист. наук. М.: Акад. обществ, наук при ЦК КПСС, 1968.
Куманев В. А. 30-е годы в судьбах отечественной интеллигенции. М.: Наука, 1991.
Покровский М. Н. Институт Красной Профессуры (К первой годовщине) // Правда. 1922. 2 декабря.
Покровский М. Н. Институт Красной Профессуры (К первой годовщине) // Труды Института Красной Профессуры. Работы семинариев философского, экономического и исторического за 1921-1922 гг. М.-Пг: Госиздат, 1923. С. 3-10.
Покровский М. И. Речь на десятилетии Института Красной Профессуры // Борьба классов. 1932. № 1.
Дубыня Т. и Панкратова А. Десять лет Институту Красной профессуры // Борьба классов. 1931. № 8-9. С. 17-30.
Алымов А. Десять лет ИКП // Вестник Коммунистической академии. 1931. № 12.
Каганович Л. М. За большевистское изучение истории партии: Речь, произнесенная 1 декабря 1931 г. на собрании Института Красной Профессуры. 2-е изд. М.: Партиздат, 1932.
Торжественное заседание, посвященное 10-летнему существованию ИКП (1 декабря 1931 г.) // Вестник Коммунистической академии, 1932. № 1-2.
Таксер А. Десять лет философского ИКП: (Посмертная статья)//Вест. Ком. Академии. 1932. № 1-2. С. 87-97.
Стецкий А. Об Институтах Красной профессуры // Большевик. 1935. № 23-24. С. 49-60.
Мехлис Л. Институт Красной профессуры и проблема кадров // Партийное строительство. 1930. № 2 (4). С. 24-27.
Институт Красной Профессуры (Беседы с тов. Покровским) // Свердловец. 1923. № 4. С. 31-32.
Билик Л. Итоги набора и перспективы нового учебного года (ИКП советского строительства и права) // Вестник Коммунистической академии. 1931. № 10-11.
Агеев Л. О задачах 1931/32 учебного года в Аграрном Институте красной профессуры // Вестник Коммунистической академии. 1931, № 10-11. С. 39-44.
Гвоздев Б. И. К 50-летию образования Института красной профессуры // Вопросы теории и методов идеологической работы. Вып. I M.: Мысль, 1972, С. 38-48.
Соловей В. Д. Организация учебного процесса и подготовка кадров историков в Институте красной профессуры (1930-1938) // История СССР. 1986. № 6.
Соловей В. Д. Изучение истории русского революционного движения XIX в. в Институте красной профессуры. (1920-е - начало 30-х годов). // Вопросы историографии и источниковедения дооктябрьского периода. Сборник научных трудов. М.: Институт Российской истории, 1992. С 208-230.
Соловей В. Д. Институт красной профессуры: подготовка кадров историков партии в 20-е - 30-е годы // Вопросы истории КПСС. 1990. № 2. С. 87-98.
Дубровский С. М. К истории Института красной профессуры // Исторический ар¬хив. 1958. № 6. С. 73-90.
Бюллетень Заочно-консультационного Отделения Института красной профессуры 1929-1931.
Институт красной профессуры: Орган Институтов красной профессуры по заочно¬му обучению. 1934.
Директивы ВКП(б) по вопросам просвещения. М.-Л.: Госиздат, 1929.
О высшей школе: Сборник важнейших постановлений. М.: Советская наука, 1939.
Директивы ВКП(б) по вопросам просвещения. 3-е изд. пересмотренное и допол-ненное. М.-Л.: Наркомпрос РСФСР, 1931.
Директивы ВКП(б) и постановления Советского правительства о народном образо¬вании: Сборник документов за 1917-1947 гг. Вып. 1,2. М.-Л.: Изд-во Академии педагогических наук РСФСР, 1947.
Ст. 79 «Об учреждении Институтов по подготовке красной профессуры» // Собра¬ние узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства. М.: Изд-во Народного комиссариата юстиции. 1921. № 12. С. 83.
Ст. 503 «О создании Комиссии по коренной реорганизации преподавания обще¬ственных наук в высших школах Республики» // СУ РСФСР. М.: Изд-во Народ¬ного комиссариата юстиции. 1920. № 93. С. 714.
Ст. 119. «Об установлении научного минимума, обязательного для преподавания во всех школах РСФСР» // СУ РСФСР. М.: Изд-во Народного комиссариата юс¬тиции. 1921. № 19. С. 111-112.
Ленин В. И. Директивы ЦК РКП - коммунистам-работникам Наркомпроса // Правда. 1921. 5 февраля.
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 2308. Оп. 1.Д. 14. Л. 55.
ГАРФ. ф. 5284. Оп. 1. Д. 1.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 260.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 2.
ГАРФ. Ф. 1565. Оп. 18. Д. 11. Л. 16.
СУ РСФСР. 1925. № 47. Ст. 363.
Сборник положений, программ и литературы институтов красной профессуры на 1930/31 учебный год. М.-Л.: Огиз, 1931.
Институт красной профессуры истории. Программы и планы на 1935/36 учебный год. М.: Государственное социально-экономическое издательство. 1935.
Институт красной профессуры философии. Программы и планы на 1935/36 учеб¬ный год. М.: Государственное социально-экономическое издательство. 1935.
Архив Российской Академии наук (АРАН). Ф. 350. Оп. 1. Д. 304.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 100
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 102. Л. 2-12.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 134.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 338. Л. 17а-18.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 261.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 98. Л. 35.
ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 13. Д. 12. Л. 169-170.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 99. Л. 122, 123.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 135.
АРАН. Ф. 350. Оп. 1. Д. 243. Л. 13.
Известия ЦК ВКП(б). 1927. N 28. С. 9.
Бухарин Н. И. О планировании научно-исследовательской работы. // Вестник Ака¬демии наук СССР. 1931. N 1. С. 17.
АРАН. Ф. 350. Оп. 1. Д. 305.
АРАН. Ф. 350. Оп. 1. Д. 332.
ГАРФ. Ф. 5284. Оп. 1. Д. 336. Л. 134.
ГАРФ. Ф. 7668. Оп. 1. Д. 651. Л. 23.
ГАРФ. Ф. 7668 Оп. 1. Д. 540. Л. 2.
ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 12. Д. 848.
Для подготовки высших идеологических кадров партии и преподавателей общественных наук в вузах.
Энциклопедичный YouTube
1 / 5
Ненависть и отвращение в Красной комнате. И с Новым годом.
День рождения Факультета социальных наук
Разведопрос: Павел Перец про покушение на Витте и про Матильду Кшесинскую
Павел Перец про Михаила Лорис-Меликова
Разведопрос: Сергей Кредов про белый и красный террор
Субтитры
всем привет егор красная комната и сегодня ты двери нового года мы хотели бы записать для вас ролик посвященный тому откуда пошла традиция отмечать этот замечательный праздник наряжать или где зажигать ели и страшно страдать с утра от похмелья честно признаться никакого желания это записывать у меня вовсе нет так что приготовьтесь сегодня не будет никаких смешных историй не о мертвом не а мертвых так так так короче это полный отстой поэтому давайте создавать новогоднее настроение ну не знаю там например с помощью группа стекловата так ладно короче сегодня я хочу поведать вам одну дурацкую историю которая навела меня на ряд довольно печальных мыслей и в конце естественно я подведу глубоко мысленную праздничную мораль ну а если вы не хотите смотреть как у меня сейчас будет гореть задница можете сразу перематывать в конец видео я там наверное очень милый и белый и даже пушистый довелось мне этой осенью присутствовать на одном довольно странном научному мероприятие где выступали разные историки и в том числе один довольно видные ученые и исследователи и естественно педагог достаточно известный питерском академическом комьюнити и какой-то момент пока я слушал в лекцию мои брови и сползли сначала мы затылок от удивления а потом уже вернулись куда-то в область лба но на этот раз от возмущения почтенная светило наук довольно долго рассказывала всему забитому университетскому залу о том что самый лучший источник он говорил об источниках я работе его студентов с источниками это газеты и чудовищно было не это чудовищно было его аргументация с лицом на котором отображалась состоянии практически оргазмическая он поведал нам о том что газета это прекрасно потому что когда-то ее считаешь ты знаешь что ты последний кто держит ее в руках потому что после того как ты закончишь не работать она обязательно рассыпаться у тебя в руках это привело меня в покое бешенства что несколько первых дублей этого видео нам пришлось выкинуть к дьяволу потому что там не было цензурные легче бабси сканер skype изобрели в прошлом веке понимаете сканер ладно на самом деле на самом деле первое устройство для передачи изображения нудно удаленное расстояние было изобретено вообще в середине 19-го века каким-то флорентийским монахом но я не об этом в конце концов ругаться на архивистов например бесполезно потому что ну всем понятно зачем они вообще живут так как живут и ничего не цифр уют некоторые списывают это на трудоемкость или ресурсы затратность но в целом ведь всем понятно что если взять и оцифровать все возможные архивы то люди которые в этих архивах работают окажется вообще никого не нужны но дьявол с ним с гнилой системой и дьявол с ним современным буддизмом видите ли лектор который заставил меня задуматься собственно обо всей этой проблеме проблемы как таковой не видел вообще он учил студентов тому что это нормально учил работать с архивными данными учил полагаться первую очередь на архивы он обо всем этом рассказывал короче учил их всему чему только угодно включая я не знаю то как приготовить подвальную крысу и поставить палатку в подвале этого архива чтобы не выбираться из него на протяжении ближайших двадцати четырех лет но единственная чему он их не учил простой идеи о том что некоторую информацию вообще знание имеет смысл иногда стараться сохранить и знаете что и они все так живут и работают и пишут свои вот эти всевозможные научные дипломные и курсовые работы это немногое что им за месяцы и недели работ удается вытащить из этих архивах в итоге у вилью оседает в их дипломах правильно в архивах это еще в лучшем случае вот например показательная история про мой университет который я узнал я правда учился не на истфаке но она как я уже сказал показательна для гуманитарного образования в россии вообще однажды уже закончив вуз я поинтересовался у одной своей бывшей преподавательницы а что же происходит с нашими дипломами и курсовыми работами которые мы с помощью обильного выделения пота и крови слюне и соплей и горести всякое печали все-таки сдаем кому-нибудь последние дни перед защитой помните вам иногда в вузе наверняка вы давали какие-нибудь раздаточные материалы тесты или что-то еще и там всегда было с одной стороны например задания а с другой стороны какая-то лажа которое вообще не имеет отношения к предмет так вот пролежав определенный срок в архиве университета все эти бесчисленные курсовые отправляются на макулатуру для печати при этом иногда и что-нибудь гублю это случается довольно часто и когда я что-нибудь гуглю я зачастую вполне осознанно захожу на сайт и некоторых американских университетов и скачиваю там в открытом доступе работу какого-нибудь jazzy из массачусетса чтобы узнать что он там на исследовал про я не знаю украшения скифов и отработает когда ругаюсь на это всяким знакомым и с академической тусовки они обычно отмазываются унылыми объяснениями в духе что на это нет денег ресурсов и государство это не интересны и народу это неинтересно но вообще-то единственное что не интересно так это вот эти вот люди которые привыкли только ныть сейчас эпоха просвещения 20 даже маленький скромный канал на ю тубе который занимается блин распространением информации на уровне ликбеза школьных знаний не будем указывать пальцем кто это может вполне себе спокойно выживать ладно пусть это не наука а научпоп или даже как некоторые говорят научу фан ну вот вам например еще одна показательная история политические карты которые вы все видели у нас в роликах в довольно большом количестве какая-то группа американских профессоров взяла запарилась перелопатила целую кучу политических карт оцифровала привела к общему знаменателю и общему виду выложила на сайт где вы можете забить нужную дату нужный год и получить политическую карту мира за этот год мало того что они сделали полезно и удобно и дело которой облегчило задачу и и мы их коллегам и лично мне например так они еще и умудрились это монетизировать понимаете мы платим им там кит смешные деньги в год на подписке на их ресурсы все или вот другой пример один мой друг потомственный филолог и гуманитарии до мозга костей умудрился за год научиться котик достаточно прилично чтобы написать очень клёвый сайт по маленьким трагедиям пушкин и стать ссылка есть в описании он правда очень здоровские может заменить целый цикл лекций просто потому что ему блин было это интересно так что все это не только об историках и не только даже а гуманитария х вообще людях когда я прихожу в кунсткамеру и вижу что там в зале стоит какой-нибудь экскурсионный автомат поставленный там за миллионы сотен золотых гульденов но при этом в нем картинки в качестве 20 на 40 и текст скопирован и из википедии это не потому что у кого то нет ресурсов времени или сил а потому что это халтура и без благодатные отношение к собственной работе и к тому чем ты занимаешься прям как в тот раз когда у нас галогенка сгорели и ладно бы если во всем этом был замешан только пофигизм трудно требовать от всех ну реальные самоотдаче но тут есть и другая вещь на мой взгляд высокомерия и снобизм это гораздо хуже потому что есть огромное количество людей которые сидят на вершине своих башен из слоновой кости и вообще не хотят из них выбираться и смотреть на хоть что-то минимально не соответствующие их базовой компетенции или это подвал функционального колодца не вершины башни а еще есть упертые традиционалисты снобы которые уверены в том что нужно все делать так как делали деды и не смотреть на огромное количество классных новых возможностей которые рассыпаны перед нами а потом эти же люди таким же с одесским образом обвиняют своих проблемах в том что им тяжело работать трудно получить информацию или гранты всех вокруг быдло не быдло государства университеты не знаю зрителей на ю тубе и чуваков которые лепят смешные мемасы в вики я не говорю я не говорю что заниматься всем этим это не дай динь задача науки или ученых но ведь наука должна не только накапливать знания она вроде как должна их транслировать как-то применять поощрять их распространения тем более что внести свой маленький вклад в этот довольно легко в нашем довольно странном мире в котором информационные технологии развиваются семимильными шагами каждую минуту короче я веду речь не только о сохранении истории но в первую очередь о том что если вы чем-то занимаетесь то будьте ради бога живыми блин интересуетесь узнавайте и делитесь это не только не то чтобы очень сложно это еще и офигенно весело нет я серьезно ну ему главное новогоднее поздравление на самом деле заключается в следующем опять же чем бы вы ни занимались даже если вы копаетесь мертвым и изучайте прошлое не живите в этом прошла ну а теперь я хочу поблагодарить всех кто смотрит эти видео поздравить с новым годом так сказать поздравить искать спасибо всем кто лайк и дизлайка и доставляет море смешного и полезного в комментариях обязательно огромное спасибо нашим патриотам патроном с патреона и прочим патроны сам который нас тщательно поддерживают всяческим и правда без вас не представляю как вообще бы жили ну и конечно спасибо лене которая все это монтирует снимается и иногда даже что-то придумывает спасибо роману который иногда оживляет нашу группу vk все молодую олегу которые копаются в моих текстах и находят там всякую безграмотную чушью спасибо маме спасибо папе спасибо конечно моему продюсеру и киноакадемии угорите там как бесы просто как последние ублюдки сном годом у меня
История и структура
Образован в соответствии с постановлением Совета Народных Комиссаров РСФСР от 11 февраля «Об учреждении Институтов по подготовке Красной Профессуры»: «1. Учредить в Москве и Петрограде Институты по подготовке красной профессуры для преподавания в высших школах Республики теоретической экономики, исторического материализма, развития общественных форм, новейшей истории и советского строительства. 2. Установить число работающих в Институтах красной профессуры для Москвы в 200 и для Петрограда 100. 3. Поручить Народному комиссариату по просвещению приступить в срочном порядке к организации указанных институтов. 4. Обязать все Советские учреждения оказывать всемерное содействие Народному комиссариату по просвещению в деле скорейшей организации указанных институтов» . Из-за нехватки преподавателей был открыт в октябре только в Москве .
Первый выпуск состоялся в 1924 году. За пять выпусков (1924-1928 гг.) Институтом было выпущено 194 слушателя, из них 88 экономистов, 42 философа, 32 русских историка, 18 западных историков, 9 естественников, 5 правоведов . Все слушатели ИКП со второго курса обязаны были вести педагогическую работу при том или ином вузе. Некоторое время в Советском Союзе практиковалось присвоение профессорского звания после окончания Института красной профессуры; во второй половине 30-х гг. правила представления к званию ужесточились .
В 1927 году передан из ведения Главнауки в ЦИК СССР .
При создании было три отделения: экономическое, историческое и философское. B 1924 году организовано подготовительное отделение, правовое и естественное. B - историко-партийное и литературное отделения . К 1930 году насчитывалось восемь отделений :
- экономическое с кооперативным циклом
- историческое с циклами русской истории, западной истории и истории профсоюзов
- философское
- историко-партийное
- историко-литературное
- правовое
- отделение теоретического естествознания
- подготовительное
Руководители
Среди выпускников Института красной профессуры, занимавшихся педагогической и научной деятельностью, были историки Н. Н. Ванаг, Э. Б. Генкина , С. М. Дубровский , И. И. Минц , А. М. Панкратова , А. Л. Сидоров , С. Г. Томсинский и др. Военный историк Е. А Разин (выпуск 1936 года). В то же время большое количество выпускников после окончания Института работали в партийных и советских учреждениях. В числе выпускников ИКП были будущие члены и кандидаты в члены Политбюро и секретари ЦК: ; а также видные деятели партии и государства:
К приёмным экзаменам допускались лица, направленные ЦК или обкомом партии, как правило, с высшим образованием. Вначале принимали и беспартийных студентов, но в 1922 году уже требовался двухлетний партийный стаж, затем трёхлетний, в 1924 году - пять лет, к 1929 году требовалось до 8 и 10 лет стажа на определённых отделениях .
В начале 1920-х гг. для приёма лиц в Институт красной профессуры была создана мандатная комиссия, в которую входили представители ЦК партии , Правления и слушателей Института. О каждом кандидате она выносила постановление. При положительном решении мандатной комиссии заявления поступали в Правление. Оно рассматривало их и допускало (или нет) соискателей к представлению самостоятельной письменной работы по избранной специальности, которая должна была доказать способность поступающего к научному исследованию. Те, чьи работы признавались удовлетворительными, допускались к устному коллоквиуму по теоретической экономии, философии, русской и всеобщей истории. В 1920-е гг. одним из основных источников комплектования Института красной профессуры были выпускники Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова . В числе слушателей были и лица, работающие преподавателями, а также партийные работники, занимавшие до поступления ответственные посты (секретари райкомов, губкомов, заведующие районными агитпропами и др.) .
Учебный процесс
Основной формой обучения в Институте красной профессуры в 1920-е годы была работа в семинарах, где слушатели изучали и обсуждали вопросы экономической теории К. Маркса , истории философии, в том числе материалистических и диалектических учений (только по Философии И. Канта А. М. Дебориным лекции читались целый учебный год), истории революций, рабочего и крестьянского движений, социально-экономической истории. Многие их работы носили исследовательский характер. Слушатели Института издавали большое количество книг, статей, активно участвовали в научных дискуссиях и конференциях. Обязательной частью учебного процесса была партийная работа (преподавание в партшколах, ведение агитационно-пропагандистской работы, работа на предприятиях секретарями партийных ячеек коммунистов и т. д.) и педагогическая практика (ведение курсов по своей специальности в вузах и на рабфаках). Со 2-й половины 1920-х годов слушатели Института по-разному проявляли себя в борьбе с оппозиционными течениями в ВКП(б)
Все слышали выражение: «кадры решают все». Оно пришло к нам из советского времени, вот и давайте вместе посмотрим, какие же кадры «решали все» в СССР. Косыгина заслуженно считают одним из самых образованных, профессиональных и культурных советских управленцев. Каким же было его образование?
Учеба - Кооперативный техникум сразу после гражданской войны. Закончил в 1924 году. Потом 6 лет нигде не учился. В 1930 году стал чернорабочим и одновременно учился в текстильном институте. Учтем, что техникум и институт в те годы очень отличались от учебных заведений позднесоветских времен. Образование после гражданской войны было разгромлено, преподавательские кадры в массе своей утеряны, вступительные экзамены отменены, а восстановили их только в начале 30-х, при поступлении на первом месте стояли анкетные данные (рабочий-крестьянин), учебная и материально-техническая база в условиях разоренной страны практически отсутствовала.
Потом в 1935 году по завершению учебы Косыгин опять стал рабочим. После чего следуют несколько крупных скачков в карьере, и в 1939 году он уже министр текстильной промышленности (это в возрасте 30 лет, из которых управленческой деятельностью занимался совсем недолго). А в 1940 году назначен заместителем председателя Совнаркома СССР и председателем Совета по товарам широкого потребления. Это Косыгин, который был Председателем Совета Министров СССР с 1964 года до октября 1980-го, то есть крупнейшим управленецем СССР. А у других советских деятелей подготовка намного хуже.
У всяких малограмотных недоучек очень распространена практика выдавать свои похождения по подворотням за «университеты». Так и пишут - «мои университеты». Смотришь на эти «университеты» и видишь - каторга, ссылка, беспризорник. И на выходе «блестящий управленец». Куда там западной властвующей элите. Разумеется, «кто на зоне срок не мотал, тот жизни не знает». Или в более мягком варианте - кто в армии не служил… Вот это вбивается в голову русским десятками лет именно для того, чтобы они и дальше барахтались в невежестве. Нашему народу не положено знать, что высшая управленческая элита Запада - сплошь очень образованные люди, каким-то образом получившие знания жизни без отсидки и срочной службы в армии, и даже без поездки на картошку.
На Западе сначала человек учится в привилегированной школе с очень серьезной подготовкой, потом - в лучших в мире вузах, потом по ступеньке, годами поднимается вверх по карьерной лестнице, на разных стадиях, получая и дополнительные знания, и дополнительный опыт. Лет через двадцать человек становится заметной фигурой истеблишмента, и вот так из поколения в поколение. Также было и в Российской империи. В раннем СССР - не так. Едва научился читать и школу бросил (начался первый «жизненный университет» в виде беспризорника), потом сын полка (второй «университет»). Никакого образования до 25 лет, а потом - институт. Вот как такое может быть? Яснее ясного, что такое образование фиктивно. А после института сразу крупное назначение в управленческие структуры, а еще через несколько лет попадание в высшую властвующую элиту страны. Это с некоторыми оговорками - обычная, типичная биография советских управленцев вплоть до 50-х годов. Не верите? Ну что ж, я приведу конкретные факты.
Планирование - это основа советской экономики и одна из главных отличительных ее черт. Поэтому логично для примера взять именно руководителей Госплана - ключевой организации, занимавшейся планированием, и к тому же начальник Госплана по статусу - один из самых высших управленцев советского периода. Здесь стоит добавить, что многие люди, о которых речь пойдет ниже, в течение своей жизни занимали не только пост главы Госплана, но и другие очень крупные должности. Это еще один аргумент в пользу того, чтобы считать выборку достаточно репрезентативной для целей составления типичного портрета крупного советского управленца.
Итак, каков же в целом уровень образования начальников Госплана? У истоков этой организации стоял Глеб Максимилианович Кржижановский. В 1889 году с отличием окончил Самарское реальное училище. В 1894 году окончил с отличием Санкт-Петербургский технологический институт. Действительно, начало, не просто хорошее, а отличное. Но что было дальше? А вот что…
Александр Дмитриевич Цюрупа (период на посту руководителя - 1923-25). Учился в Херсонском сельскохозяйственном училище, учился, но не доучился - исключен. Высшего образования нет.
Валериан Владимирович Куйбышев (1930-34) - в 1905 году поступил в Санкт-Петербургскую Военно-медицинскую академию, а уже в 1906 году исключен. Как видим, вновь высшего образования нет. Обратите внимание на то время, когда он возглавлял Госплан. Это 1930-34 гг., то есть важнейшие годы индустриализации. Именно в этот период происходил колоссальный переворот в промышленном развитии страны, фактически создавались целые отрасли, основа экономического потенциала СССР. А в Госплане начальником человек, чуть-чуть проучившийся в медицинской академии.
Идем дальше. Валерий Иванович Межлаук. Руководил с 1934-го по 1937 год. Высшее образование есть… историко-филологический факультет плюс к этому юридический экстерном. Ну, что тут сказать? Мягко говоря, не совсем профильная подготовка. Но все-таки это хоть что-то более-менее приличное.
В 1937 году в Госплане начальником также был Геннадий Иванович Смирнов. В 1919 году закончил реальное училище (среднее образование). В 1924 году становится студентом Академии коммунистического воспитания им. Н.К. Крупской, а уже в 1926 году аспирант института экономики. Аспирант после двух то лет обучения. Это несерьезно.
Николай Алексеевич Вознесенский (1938-41 и 1942-49). Коммунистический университет имени Свердлова, а также Институт красной профессуры. Без комментариев.
Максим Захарович Сабуров (1941-42, а также 1949-53 и в 1953-55). Коммунистический университет имени Свердлова (это без комментариев), потом Московский механико-машиностроительный институт имени Н.Э. Баумана. Это, конечно, достижение, правда, закончил Сабуров институт в возрасте 33-х лет, ну да ладно, будем считать, что здесь все нормально.
Григорий Петрович Косяченко руководил Госпланом в 1953 году. В начале 20-х он курсант военно-политических курсов в Новочеркасске, потом слушатель Военно-политической академии им. Н.Г. Толмачева и с 1929 по 1932 — слушатель Института Красной профессуры. С вашего позволения, «красную профессуру» комментировать не буду.
Биография же Иосифа Иосифовича Кузьмина (1957-59) настолько красноречива, что ее стоит привести немного подробнее. Родился он в 1910 году, в 1926 -ученик столяра, с 1927 по 1929 год он, внимание, - ученик средней школы. В 1929 году масленщик, потом слесарь, а в 1931 году студент Ленинградского института инженеров водного транспорта. С 1932 года слушатель Военной электротехнической академии. И вот такой человек находился в высших эшелонах власти во второй половине XX века. М-да… Его сменил Алексей Николаевич Косыгин, о котором я уже сказал выше.
Владимир Николаевич Новиков. Глава Госплана в 1960-62 годы. В 27 лет окончил Ленинградский военно-механический институт, до этого Новгородский индустриальный механический техникум. Не будем привередничать, на фоне предшественников это заметный прогресс, но с другой стороны на дворе, ни много ни мало, 60-е годы, и Гагарина уже отправили в космос.
В 1962 году Госпланом также руководил Вениамин Эммануилович Дымшиц. Это уже ни в какие ворота не лезет, потому что Дымшиц в 30-х годах заочно поучился в Донецком институте хозяйственников, но его не окончил. Вот так вот, без высшего образования он потом стал директором завода, был управляющим трестом «Запорожстрой», а в 1950-ом закончил Московское высшее техническое училище имени Н.Э. Баумана. Экстерном. Наивные есть?
Николай Константинович Байбаков. Кстати, в 1955-57 гг. он уже был начальником Госплана, но настоящая эпоха Байбакова - это период с 1965 по 1985 гг. Это расцвет СССР, Советский Союз того времени располагал гигантской экономикой, огромным и уже образованным населением, выдающейся наукой и мощнейшим ВПК, целым рядом вузов самого высшего мирового уровня. А кто руководит Госпланом? У Байбакова за плечами Азербайджанский институт нефти и химии, поступил, как и положено, в 17 лет (1928 год), окончил в 21 год. То есть все вроде бы нормально. Есть высшее образование и, причем, полученное вовремя. Но что такое Азербайджанский институт нефти и химии в 1928 году? Что это вообще за учебное заведение? Это бывшее техническое училище, на базе которого в 1920 году создан институт. Его первый выпуск состоялся в 1923-м из трех студентов. К 1927 году их число не достигало даже 300. Вопросы есть?
Как видим, за 64 года (с 1921 по 1985 гг.) из всех руководителей Госплана, пожалуй, лишь один единственный человек располагал образованием, действительно соответствующим столь высокому посту.
Это - руководство, но важно обратить внимание не только на уровень подготовки высшего кадрового состава, но и людей на местах, ведь огромное количество серьезных решений принимается именно на этом уровне. Это сотни тысяч решений в день, если смотреть по стране, и решений ответственных, это рутина руководителей. Как рассчитать цены на потребительские товары, сколько надо напечатать денег, сколько выработать руды, сколько вагонов произвести для ее перевозки и т.д.? Это решают, опираясь на очень сложный математический аппарат, если ставится задача распределять ресурсы эффективно. А решения «на глазок» тут же приводят к страшным потерям, издержкам, перекосам в экономике и так далее. Как тут построишь сверхдержаву, да еще и в условия острой нехватки ресурсов, и главное очень быстро? Тут нужны квалифицированные решения, сотни тысяч решений, правильных, на основе точного расчета, с привлечением очень сильных математиков.
Я в университете прошел курс математической экономики. Так сейчас называют комплекс методов, которые использовал Госплан для расчета различных межотраслевых величин. Для того, чтобы перейти к этому курсу, студенты прошли четырехлетнюю предварительную подготовку по университетской программе физмата - математический анализ, теория вероятности, дифференциальные уравнения, функциональный анализ, аналитическая геометрия, алгебра, комплексный анализ. Только на пятом курсе нам стали читать математическую экономику, потому что она включала в себя знания всех ранее пройденных предметов, о которых я вам сейчас сказал. Так вот это было нечто! Мы решали задачи, которые стояли перед управленцами в 30-ые годы. Без такого мощного математического аппарата невозможно было их решать.
И наш профессор показал на конкретном практическом примере, как небольшая погрешность в решениях может приводить к огромным потерям в экономике. Понимаете? Мы - студенты московского вуза, одного из лучших в стране, физматчики, едва справлялись с задачами, которые, как нам пытаются говорить сейчас, элементарно решали «беспризорники», едва умеющие писать, мол решали на основе практического опыта. Не иначе как общинный дух и мать-сыра-земля нашептывали правильный ответ. Причем связь с матерью-сырой-землей была только у советских беспризорников, японцы в аналогичных случаях вели расчеты с привлечением хороших математиков, американцы то же самое, англичане то же самое. И только СССР - страна чудес, а потом и другие братские соц.страны.
В результате известных событий начала XX века резко сократился образованный слой «старых специалистов». А про тех, что пришли взамен, я уже сказал. Что же было в послереволюционные годы? Установили значительную квоту в вузах для рабочих-крестьян и следили за тем, чтобы квота была рабочими заполнена, а зачисляли в вуз без экзаменов. Кроме того, отменили не только экзамен, но и требование, чтобы в вузе учился человек, получивший ранее школьное образование. То есть разрешили идти в вузы людям вообще без образования и без экзаменов. В результате пошел вал людей, которые учиться в вузе не могли. И как же таких учить? Что же делать? Нетрудно догадаться, что резко снизили планку преподавания, а дипломы выдавали, как обычно. Вот отсюда и появились «тысячи советских инженеров», подготовленных ранней советской властью. Что это были за инженеры, понять нетрудно. Подчеркиваю, что речь идет о ситуации в целом. Отдельные гении появиться могли, я не спорю с этим, но не в массовом масштабе. А для осуществления промышленно-технологического рывка страны нужно, чтобы было именно массовое количество профессионалов, но этого-то и не было. Кто же провел индустриализацию? Кто же тогда управлял экономикой? В значительной степени иностранцы. А значит, СССР не был независимой страной.
Не нравится подборка биографий глав Госплана? Тогда вот вам руководство госбезопасностью.
Феликс Эдмундович Дзержинский. Образование - учился в гимназии. Основные этапы карьеры: в молодости занимался революционной деятельностью (издание газеты, транспортировка нелегальной литературы, организатор бунтов рабочих и т.п., неоднократно арестовывался); председатель Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем; председатель ОГПУ.
Вячеслав Рудольфович Менжинский. Образование - юридический факультет Петербургского университета. Основные этапы карьеры: член военной организации при комитете РСДРП в Петербурге и редактор большевистской газеты «Казарма»; член петроградского военно-революционного комитета, комиссар Военно-революционного комитета в Госбанке; консул в Берлине; нарком Рабоче-крестьянской инспекции Украины; начальник Особого отдела; заместитель председателя и председатель ОГПУ.
Генрих Григорьевич Ягода. Образование - нет среднего образования. Основные этапы карьеры: работа в подпольной типографии; работа в петроградском ЧК; член Президиума ВЧК; зам. председателя ОГПУ; народный комиссар внутренних дел СССР с 10 июля 1934 — 26 сентября 1936.
Николай Иванович Ежов - начальное образование. Основные этапы карьеры: военный комиссар; ответственный секретарь областного комитета партии Марийской Автономной области; секретарь Семипалатинского губкома; работа в ЦК ВКП(б); зам. наркома земледелия СССР; заведует Распределительным отделом, Отделом кадров ЦК ВКП(б) и промышленным отделом; заместитель председателя Комитета партийного контроля при ЦК ВКП(б); с февраля 1935 года по март 1939 года — председатель КПК и секретарь ЦК ВКП(б); народный комиссар внутренних дел СССР с 26 сентября 1936 — 25 ноября 1938.
Берия Лаврентий Павлович. Образование - техническое училище, 2 курса Бакинского политехнического института. Основные этапы карьеры: работа в аппарате Совета рабочих депутатов; конторщик; сотрудник российского полпредства в Тифлисе; управляющий делами азербайджанского ЦК; заместитель председателя ЧК Азербайджана; руководитель ГПУ Грузии; первый секретарь Закавказского крайкома ВКП(б) и секретарь ЦК КП(б) Грузии; первый заместитель наркома внутренних дел; народный комиссар внутренних дел с 25 ноября 1938 по 29 декабря 1945.
Дальше ситуация, конечно, улучшается, но даже Юрий Андропов, глава КГБ с 1967 по 1982 гг., и тот имел своеобразное образование - семь классов, затем техникум (специальность «техник по эксплуатации речного транспорта»). Далее заочно (а по другим сведениям экстерном) закончил Высшую партийную школу и параллельно заочно учился на историко-филологическом факультете Карело-Финского государственного университета.
И напоследок, слово Судоплатову, буквально три цитаты: 1.) «Мое начальное образование включало в себя изучение Нового и Ветхого Завета и основ русского языка»; 2.) «…в двенадцатилетнем возрасте, я убежал из дому и присоединился к красноармейскому полку, который вскоре был вынужден покинуть Мелитополь»; 3.) «Несмотря на то что вся наша жизнь была заполнена работой, жена побудила меня заняться изучением права в Харьковском университете. Но мне, правда, удалось побывать всего на десяти лекциях и сдать один экзамен — по экономической географии». Этот человек был заместителем начальника 1-го (Разведывательного) управления НКВД СССР, не зная ни одного западноевропейского языка работал в Западной Европе, возглавлял 4-е управление НКВД СССР, генерал-лейтенант МВД.
В общем, кадры решают всё - ни убавить, ни прибавить.