Ровно сто лет назад декретом СНК был объявлен красный террор. Юридически он просуществовал всего два месяца, фактически - около 40 лет. В дальнейшем он существовал до перестройки в значительно более мягких формах типа помещения несогласных (контрреволюционерами их к тому моменту уже перестали называть) в психушки или в тюрьмы.

В вопросе классового террора большевики ориентировались на Парижскую коммуну. Там, как известно, закончилось все тем, что революционеры начали брать заложников и расстреливать их в ответ на действия правительства. Впрочем, расстреляли по советским меркам совсем немного, но именно это большевики считали их главной ошибкой. «Мало стреляли». Если бы перебили больше, может, и удержались бы у власти.

Большевики таких ошибок допускать не собирались, хотя к большой крови ситуация перешла не сразу. Это было связано не с гуманностью и миролюбием большевиков, а с тем, что они еще никак не могли освоиться с рычагами управления после захвата власти.

Уже в начале декабря 1917 года большевики создали специализированную организацию, целью которой должна была стать борьба с контрреволюцией во всех проявлениях. Чекисты, в свою очередь, сразу же поставили вопрос и «революционных гильотинах», которые Троцкий тогда же пообещал всем противникам революции.

В феврале СНК предоставил право бессудных расстрелов ВЧК в отношении «контрреволюционных агитаторов и неприятельских агентов». При этом де-юре смертная казнь в стране не существовала. Формально она была восстановлена только в июне 1918 года. Но в большинстве случаев, если кого-то хотели убить, то вопросами юриспруденции не занимались - война все спишет.

Начиная с августа большевики де-факто открыто перешли к классовому террору со всеми вытекающими - взятие заложников, расстрелы, концлагеря. Главным контрреволюционным классом была объявлена буржуазия, так что в очках на улице лучше было не появляться.

Покушение на Ленина и убийство Урицкого стали лишь поводами, чтобы окончательно узаконить практику всеобъемлющего террора и заткнуть рот тому незначительному количеству большевиков (в лице Каменева и отчасти Бухарина, которые протестовали против ЧК, но по разным причинам), которые выступали против массовых расстрелов и всевластия ВЧК.

Красный террор первоначально был объявлен главой ВЦИК Свердловым и подтвержден постановлением совета народных комиссаров через три дня:

Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Председателя Всероссийской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности о деятельности этой Комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры.

Хотя в постановлении формально шла речь только об активных членах белогвардейских организаций, фактически террор был хаотичен и его направление зависело исключительно от настроения, а также симпатий и антипатий исполнителей на местах. Которые могли на основании этого декрета убить любого человека, и им за это ничего бы не было, за редчайшими исключениями.

Красный террор проходил волнами. Первая - Гражданская война. Вторая - середина 20-х - начало 30-х, когда дошли руки до уцелевших «бывших», третья волна началась после убийства Кирова, ее апогеем стал Большой террор, когда валить стали уже друг друга. Четвертая волна началась после войны, но была уже точечной и не такой массовой, как в прежние времена. Можно сказать, что на Хрущеве активная фаза закончилась, поскольку за политику перестали расстреливать, хотя сажали вплоть до перестройки. Так что в тех или иных фазах красный террор просуществовал 70 лет.

Сто лет назад Гражданская война в России вступила в самую горячую стадию. В ответ на убийство председателя петроградской ЧК Моисея Урицкого и покушение на главу Совнаркома Владимира Ленина 30 августа 1918 года большевики объявили о применении к своим врагам комплекса максимально жестких мер. Новый виток борьбы между новой властью и ее противниками был закреплен постановлением правительства «О красном терроре» от 5 сентября. Заслушав доклад председателя ВЧК , СНК счел необходимым «обеспечить тыл путем террора».

Документ передавал чекистам исключительные полномочия расстреливать людей, «прикосновенных к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам».

Основания применения к расстрелянным высшей меры, а также их имена, по замыслу наркомов, должны были публиковаться в открытом доступе.

«Для усиления деятельности ВЧК по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях», — также говорилось в постановлении СНК.

Под документом стояли подписи наркомов юстиции и внутренних дел Дмитрий Курского и Григория Петровского, управляющего делами Совнаркома Владимира Бонч-Бруевича и секретаря СНК Лидии Фотиевой.

Wikimedia Commons

Иными словами, неугодных лиц официально разрешалось ликвидировать без суда и следствия - только лишь по подозрению в причастности к организации, которую советское руководство определяло как неприятельскую. Шпионы, диверсанты и «прочие контрреволюционеры» официально объявлялись вне закона. Террор становился основной государственной политики.

Строго говоря, подобные методы борьбы практиковались красными и раньше, начиная с осени 1917-го. Резонансные вспышки террора сопровождали революционные события еще до того, как большевики начали играть важную роль в российской политической системе. Собственно, уже Февральская революция ознаменовалась жестокой расправой матросов над офицерами Балтийского флота. Теперь же нечто подобное уже не считалось бы преступлением - как в юридическом плане, так и в моральном.

Фактически декрет «О красном терроре» восстанавливал в стране смертную казнь, которую сами большевики отменили 28 октября 1917 года.

Он явился прямым продолжением постановления ВЦИК от 2 сентября о превращении Советской Республики в «военный лагерь». На основании этого документа был создан Реввоенсовет с председателем и главнокомандующим Иоакимом Вацетисом. После оформления четкой структуры управления армией в войсках начались показательные расстрелы «трусов и предателей». Это помогло наладить дисциплину: уже 10 сентября красные одержали первую значимую победу в Гражданской войне, взяв с напряженными боями Казань.

В советской печати того времени упорно насаждалась легенда о гибели Урицкого и тяжелых ранениях Ленина от рук сильного, опасного и организованного врага. Хотя два этих эпизода, скорее всего, ничего не объединяло. Под большим вопросом остается факт причастности нападавших - Леонида Каннегисера и - к каким-то серьезным боевым группам. То есть, нападения в Петрограде и Москве уж точно не были результатом, например, операции контрразведки Добровольческой армии генерала Антона .

Однако большевикам было выгодно свалить случившееся на белогвардейцев, и других. А еще лучше - представить их в глазах простого народа как единый вражеский лагерь.

Выстрелы в Урицкого и Ленина позволили легитимировать террор, сделать его неотвратимым и повсеместным.

Число жертв красного террора у различных исследователей варьируется от 140 до 500 тыс. В целом же количество погибших в большевистских репрессиях 1917-1922 годов может достигать 2 млн. Известно, что вскоре после покушения на Ленина было казнено 512 человек из числа «буржуазных заложников». Среди них - экс-министры внутренних дел и юстиции Иван Щегловитов, епископ Ефрем (Кузнецов), протоиерей, настоятель храма Василия Блаженного Иван Восторгов. Главными целями органов ЧК становились офицеры, бывшие сотрудники жандармерии и полиции, священнослужители, помещики, представители интеллигенции и буржуазии, деятели контрреволюционных политических партий.

Трупы убитых репрессированных в телеге в Харькове

«Законы 2 и 5 сентября наконец-то наделили нас законными правами на то, против чего возражали до сих пор некоторые товарищи по партии, на то, чтобы кончать немедленно, не испрашивая ничьего разрешения, с контрреволюционной сволочью», — радовался открывшимся возможностям Дзержинский.

Газеты подпевали в такт чекистам, негодуя по поводу слишком малого, по мнению журналистов, количества расстрелянных - «не тысячи, а всего лишь сотни».

Обыденным явлением стали произвольные аресты и заключения в тюрьмы князей, графов, министров царского и Временного правительств, генералов и других «классово чуждых элементов». Расправляясь с этими людьми, большевики «мстили» за гибель своих товарищей.

В числе застреленных, зарубленных, заколотых или растерзанных жертв красного террора - такие знаменитые деятели дореволюционной России, как поэт (казнен в 1921 году), историк , филолог-славист Тимофей Флоринский и многие другие. Тогда же был придуман способ массовой казни - топить людей в баржах. Чтобы не тратить патроны, пленных заживо жгли в топках паровозов. Нередко чекисты маскировали «борьбой с буржуазией» банальный грабеж, избавляясь затем и от ненужных свидетелей. Дело быстро приняло такой размах, что уже 8 ноября убийства без доказательства вины были запрещены.

Генерал Федор Рерберг, возглавлявший у Деникина Особую следственную комиссию по расследованию злодеяний большевиков, так описывал увиденное в освобожденном в августе 1919 года Киеве:

«Весь цементный пол большого гаража был залит стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной в ужасающую массу с мозгом, черепными костями, клочками волос и другими человеческими остатками. Все стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи».

Мужчин привинчивали к полу винтами, женщинам снимали кожу на руках и ногах, имитируя перчатки и чулки. Всего в городе комиссия обнаружила 4800 трупов казненных.

Великие князья Павел Александрович (шестой сын императора Александра II), Георгий Михайлович, Николай Михайлович, Дмитрий Константинович были казнены в Петропавловке в ответ на убийство в Германии Карла Либкнехта и Розы Люксембург.

«Мы истребляем ненужные классы людей, — писал видный член коллегии ВЧК , по чьему постановлению были убиты упомянутые члены императорской фамилии. — Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал словом или делом против Советов.

Первый вопрос — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом — смысл и сущность красного террора».

Справедливости ради, Ленин критически оценивал это высказывание, называя «величайшей глупостью» отказ использовать представителей буржуазного аппарата «для управления и строительства».

В противовес красному террору существовал белый. Историки, в зависимости от собственных политических убеждений, до сих пор не пришли к однозначной позиции, какой из них появился раньше. Одни называют инициативу большевиков лишь защитной мерой в ответ на кровожадность войск Деникина и сибирских армий. Другие, напротив, считают белый террор ответной реакцией на красный.

«ВЦИК дает торжественное предостережение всем холопам российской и союзнической буржуазии, предупреждая их, что за каждое покушение на деятелей Советской власти и носителей идей социалистической революции будут отвечать все контрреволюционеры…Рабочие и крестьяне ответят массовым красным террором против буржуазии и ее агентов». Это означало введение заложничества, когда за действия одних людей должны отвечать совершенно другие. Резолюция ВЦИК открывала путь к принятию постановления ВЦИК о красном терроре 5 сентября.

Постановление создавало основы репрессивной политики коммунистического режима: создание концлагерей для изолирования «классовых врагов», уничтожение всех оппозиционеров, «причастных к заговорам и мятежам». ЧК наделялась полномочиями брать заложников, выносить приговоры и приводить их в исполнение.

Сразу же было объявлено о расстреле 29 контрреволюционеров, которые были заведомо непричастны к покушениям на Ленина и Урицкого — в том числе бывшего министра внутренних дел Российской империи А. Хвостова, бывшего министра юстиции И. Щегловитова и др. В первые дни сентябрьского Красного террора в Петрограде погибло более 500 человек. По всей Советской России были казнены тысячи людей, часть из которых была виновата лишь в принадлежности к «контрреволюционным» классам и общественным течениям — предприниматели, помещики, священники, офицеры, члены партии кадетов, взятые в заложники крестьяне.

Постановление СНК РСФСР от 05.09.1918 "О красном терроре"

СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ РСФСР

Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Председателя Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности о деятельности этой Комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях, что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовывать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры.

Народный Комиссар Юстиции Д.КУРСКИЙ

Народный Комиссар по Внутренним Делам Г.ПЕТРОВСКИЙ

Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров В.БОНЧ - БРУЕВИЧ

Секретарь Сов.Нар.Ком. Л. ФОТИЕВА

Гражданская война в России представляла собой ожесточенную, кровопролитную вооруженную борьбу за власть между представителями различных социальный слоев и групп расколотого российского общества. Во главе их стояли лидеры и партии зачастую прямо противоположных взглядов. Гражданскую войну в России начала ХХ в. часто называют великой российской смутой, сравнивая ее со смутой начала XVII в. Важнейшей особенностью войны стало широкомасштабное участие в ней иностранных держав. События того времени во многом определили дальнейшее развитие страны, ее внутреннюю и внешнюю политику, менталитет народа и его и лидеров как в 1920-30-х гг., так и в более широкой исторической перспективе.

Толчком к консолидации антибольшевистских сил стало вооруженное восстание 40-тысячного чехословацкого корпуса, состоявшего из бывших военнопленных солдат-славян австро-венгерской армии, которые в русском плену выразили желание воевать на стороне России. После прихода к власти большевиков Верховный совет Антанты решил использовать части корпуса в боях против Германии и весной 1918 г. по согласованию с советским правительством началась его переброска по железной дороге во Владивосток для отправки морем во Францию. Эшелоны шли через Урал и Восточную Сибирь. Однако конфликты чехословаков с местными властями на фоне слухов о том, что у них будет отбираться оружие, переросли в вооруженный мятеж. Восстание корпуса получило поддержку антисоветских сил и распространилось на новые территории. У советских властей сил для его подавления не было. В конце мая чехословаки захватили Новониколаевск (Новосибирск), Челябинск, Пензу и Сызрань. В июне пали Омск и Самара, — последняя стала политическим центром антисоветского движения. В июле части корпуса вошли в Екатеринбург и Сим-бирск, в августе — Казань. В Казани они захватили Золотой запас России. В Екатеринбурге при их приближении 16 июля были расстреляны бывший царь Николай II с женой и детьми и отказавшиеся покинуть их лечащий врач и слуги.

В Самаре 8 июня образовалось правительство — т.н. Комитет членов Учредительного собрания (Комуч) во главе с эсэром В. Вольским, декларировавшее восстановление основных демократических свобод, рабочее представительство на предприятиях, 8-часовой рабочий день. Летом 1918 г. власть Комуча распространилась в Поволжье. Одновременно было образовано еще ряд правительств: в Архангельске — Верховное управление Северной области, в Томске — Временное Сибирское правительство, в Баку — «Диктатура Центрокаспия», во Владивостоке — «Деловой кабинет» управляющего КВЖД генерала Хорвата. Почти все эти правительства возглавлялись эсэрами и получали поддержку от меньшевиков. 23 сентября 1918 г. в Уфе на «государственном совещании» была избрана «Директория» (глава Н. Авксентьев), ставшая центром объединения самочинных правительств Сибири. Уфимскую Директорию поддержали чехословаки и отряды казаков. При ней был создан совет министров. В начале ноября в него вошел в качестве военного министра адмирал А.В. Колчак.

КЕМ БЫЛИ БЕЛЫЕ И ПОЧЕМУ ПОБЕДИЛИ КРАСНЫЕ?

«Неправда... будто белое дело „сословное“ и „классовое“, дело „реставрации“ и „реакции“. Мы знаем, что есть „сословия“ и „классы“, особенно сильно пострадавшие от революции. Но ряды белых борцов всегда пополнялись... совершенно независимо от личного и сословного ущерба, от имущественного и социального убытка. И в наши ряды с самого начала становились и те, кто все потерял, и те, кто ничего не потерял и все мог спасти. И в наших рядах с самого начала были... люди самых различных сословий и классов, положений и состояний; и притом потому, что белый дух определяется не этими вторичными свойствами человека, а первичным и основным — преданностью родине. Белые никогда не защищали... ни сословного, ни классового, ни партийного дела: их дело — дело России, Родины, дело русского государства»

Ильин И. А. Белая идея //Станица. −1992. -№ 5. (опубликовано после окончания Гражданской войны)

«Какими же принципами руководствовалось белое движение? ...у нас не было не только подробной политико-социальной программы, но даже самые основные принципы были не ясны с положительной стороны... Мы боролись против большевиков — вот общая наша цель и психология. Предполагалось, будто всем ясно это. Но на деле было не так...
Что касается политического строя, то он был неясный: вот покончить бы лишь с ольшевиками, а так „все устроится“. Как? Опять Учредительное собрание, прежде разогнанное? Нет! ...Что же? Монархия с династией Романовых? И об этом не говорилось... Конституция? Да... Но какая, кто, как — было неизвестно...Каковы социально-экономические задачи? Тут было ясно: восстановление собственников
и собственности...Можно не соглашаться с большевиками и бороться против них, но нельзя отказать им в колоссальном размере идей политико-экономического и социального характера... Я думаю, что здесь лежала одна из главнейших причин провала всего белого движения — в его безыдейности!»

Из книги воспоминаний митрополита Вениамина «На рубеже двух эпох»

«Ни одно из правительств (белых — Сост.) ... не сумело соз-дать гибкий и сильный аппарат, могущий стремительно и быстро настигать, принуждать, действовать и заставлять других действовать. Большевики тоже не захватили народной души, тоже не стали национальным явлением, но беско-нечно опережали нас в темпе своих действий, в энергии, подвижности и спо-собности принуждать. Мы с нашими старыми приемами, старой психологией, старыми пороками военной и гражданской бюрократии, с петровской табелью о рангах не поспевали за ними...»

Из речи А.И. Деникина памяти генерала С.Л. Маркова — о причинах победы большевиков в гражданской войне

ОЖЕСТОЧЕНИЕ КАК НЕИЗБЕЖНОСТЬ?

Из письма сибирских партизан генералу Розанову

«Живодеру Розанову. Стоит ли говорить с вами, как с людьми и гражданами. Стоит ли убеждать диких зверей, не знающих ни голоса совести, ни чести гражданской... Полагаем, что нет... Можно было бы говорить с достойными политическими противниками, ставящими своей целью устройство общественной жизни в лучшую сторону. Можно было бы говорить с достойными воинами, соблюдающими должные правила войны. Но говорить с грабителями, поджигателями и насильниками женщин и девиц мы считаем низким и позорным для себя; говорить с разбойниками и палачами трудового крестьянства можно только посредством наших винтовок и пулеметов, отобранных у трусливой , продавшейся капиталистам...Оружие мы сложим только тогда, когда не будет ни одного кровопийца на территории Сибири. Советуем „вашему превосходительству“ с приказами обращаться к тем, кто идет с вами по пути, то есть кто рабски пресмыкается перед вашим кошельком и наганами, а мы свободные граждане, а не рабы».

Декрет Совета народных комиссаров о красном терроре

Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад председателя Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией о деятельности этой комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской чрезвычайной Комиссии и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, при-косновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необ-ходимо опубликовывать имена всех расстрелянных, а также основания приме-нения к ним этой меры».

Из резолюции съезда представителей от 72 волостей 10 апреля 1918 г., село Гуляй-Поле, Александровского уезда :

«Принимая во внимании настоящее положение на Украине и в Великороссии власти политической партии „коммунистов-большевиков“, не останавливающейся ни пред какими мерами для убеждения и закрепления за собой государственной власти съезд постановил:

Мы, съехавшиеся крестьяне всегда готовы к защите своих народных прав.

Чрезвычайные комиссии превратились в руках большевистской власти оружием для подавления воли трудящихся.

Мы требуем изменения в корне продовольственной политики, замены ликвидационного отряда правильной системой товарообмена между городом и деревней.

Мы требуем полной свободы слова, печати, собраний всем политическим левым течениям.

Диктатуры, какой бы то ни было партии категорически не признаём.

Бей белых — пока не покраснеют, бей красных — пока не побелеют!»

СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ РСФСР

О КРАСНОМ ТЕРРОРЕ

Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Председателя Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности о деятельности этой Комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях, что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовывать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры.

Народный Комиссар Юстиции
Д.КУРСКИЙ

Народный Комиссар
по Внутренним Делам
Г.ПЕТРОВСКИЙ

Управляющий Делами
Совета Народных Комиссаров
В.БОНЧ – БРУЕВИЧ

(по материалам СПС «КонсультантПлюс», согласно которым постановление не считается утратившим силу)

От редакции ИА «Легитимист»: До сих пор в российских учебниках, в журнально-газетных статьях и телепередачах внушается, что так называемый «красный террор» начался только в сентябре 1918 года, в ответ на террористические акты, осуществленные «контрреволюционерами-белогвардейцами».

Однако, в действительности «красный террор» начался задолго до большевицкой революции. Чем, как ни актами именно «красного», революционного террора было убийство Царя-Освободителя, покушение на Царя-Миротворца, убийство Великого Князя Сергея Александровича, убийства тысяч чиновников, полицейских, офицеров, солдат и даже простых обывателей в 1905-1917 годах. Чем, как ни террором была кровавая расправа над офицерами, учиненная натравливаемыми революционерами на своих командиров матросами в дни февральской «великой и бескровной». Чем, как ни «красным террором» стала волна насилия, захлестнувшая нашу страну сразу же после захвата власти большевиками. Белое движение собственно и стало реакцией на это незамедлительное проявление самой сущности тоталитарно-террористической коммунистической диктатуры, которому посвящен нижеприведенный отрывок из книги известного русского историка, исследователя славного и скорбного пути русского офицерства в ХХ веке, доктора исторических наук, профессора Сергея Владимировича Волкова «Трагедия русского офицерства» .

Зимой 1917-1918 г. и весной, когда миллионные солдатские массы хлынули с фронта в тыл, по всем дорогам, особенно вдоль железнодорожных путей, пошла невиданная еще волна бесчинств и насилий. Офицеры, даже давно снявшие погоны, становились, естественно, первыми жертвами расправ, стоило только случайному проходимцу заподозрить их принадлежность к офицерскому корпусу. Множеству офицеров, пробиравшихся к своим семьям, так и не суждено было до них добраться. Опасность угрожала им всюду и со всех сторон - от солдат, которым могла показаться подозрительной чья-то слишком "интеллигентная" внешность, от пьяной толпы на станциях, от местных большевистских комендантов, исполкомов, чрезвычайных комиссий и т.д., наконец, от любого, пожелавшего доказать преданность новой власти доносом на "гидру контрреволюции". Сами офицеры и их семьи практически безнаказанно могли подвергаться нападениям уголовных элементов, всегда имеющих возможность сослаться на то, что расправляются с врагами революции (в провинции грань между уголовными элементами и функционерами новой власти была, как правило, очень зыбкой, а часто ее вообще не было, так как последние состояли в значительной мере из первых).

В результате этого "неофициального" террора конца 1917 - первой половины 1918 гг. погибло множество офицеров, точное число которых затруднительно назвать ввиду отсутствия какого-либо учета. Невозможно точно сосчитать, сколько офицеров пало от рук озверелой толпы и было убиты по инициативе рядовых адептов большевистской власти: такие расправы происходили тогда ежедневно на сотнях станциях и в десятках городов.

Впечатления очевидцев на всех железных дорогах ноября-декабря1917 г. приблизительно одинаковы. "Какое путешествие! Всюду расстрелы, всюду трупы офицеров и простых обывателей, даже женщин, детей. На вокзалах буйствовали революционные комитеты, члены их были пьяны и стреляли в вагоны на страх буржуям. Чуть остановка, пьяная озверелая толпа бросалась на поезд, ища офицеров (Пенза-Оренбург)... По всему пути валялись трупы офицеров (на пути к Воронежу)... Я порядком испугалась, в особенности, когда увидела в окно, прямо перед домом на снегу, трупы офицеров, - я с ужасом рассмотрела их, явно зарубленных шашками (Миллерово)... Поезд тронулся. На этом страшном обратном пути, - какой леденящий сердце ужас! - на наших глазах, на перронах, расстреляли восемь офицеров. Обыски происходили непрерывно...Мы видели затем, как вели пятнадцать офицеров, вместе с генералом и его женою, куда-то по железнодорожному полотну. Не прошло и четверти часа, как послышались ружейные залпы. Все перекрестились (Чертково)... В момент отхода поезда к нему быстро направилось двое молодых в военной форме. Момент - и два друга лежали на платформе, заколотые штыками. "Убили офицеров!", пронеслось по вагонам (Воронеж). То же на ст. Волноваха и других. Десятки арестованных... Его вывели из вагона в помещение вокзала, разули и, оставив лишь в кальсонах, отвели в комнату, где находилось уже около 20 человек в таком же виде. Оказались почти все офицеры. Они узнали свою судьбу... расстрел, как это было в минувший день с пятьюдесятью арестованными (Кантемировка)"{107}. В начале января на ст. Иловайской из эшелона 3-го гусарского Елисаветградского полка были выхвачены офицеры (5 чел.) во главе с командиром и отвезены на ст. Успенскую, где в ночь на 18 января расстреляны{108}. Ударник, шедший на Дон с эшелоном своего полка, вспоминал: "И еще большое столкновение было в Харцызске, где была красными создана застава и вылавливание офицеров. Заранее мы были осведомлены и поэтому к станции подошли под прекрытием пулеметного огня, от которого красные банды стали разбегаться. Тут нам какой-то железнодорожник сказал, что всю ночь водили обнаруженных офицеров на расстрел, указав, где трупы; и теперь повели 50-60 человек, которых нам удалось спасти. Убитых там было 132 человека. Тут произошла мясорубка. Убитых мы заставили похоронить, а спасенные, все бывшие офицеры, присоединились к нам"{109}.Не менее опасно было пробираться и пешим порядком. Вот насколько сцен. Оставшиеся после развала 12 офицеров и несколько старых солдат Ингерманландского гусарского полка решили пробираться на Украину. На одном из ночлегов в д. Роги Киевской губ. они подверглись нападению банды дезертиров: один из офицеров был убит, пятеро тяжело ранены и лишь чудом спаслись{110}. В районе Александрово банда красногвардейцев захватила нескольких офицеров Ширванского гренадерского полка, избила, глумилась над ними, двоих убила, выколов глаза{111}.

Особенно острый характер приняли события в приморских городах Кавказа и Крыма, и прежде всего в Севастополе, переполненном большевистски настроенными матросами. В начале декабря вернулся из-под Белгорода отряд, направленный против идущих из Ставки на Дон ударных батальонов. Состоялись похороны убитых, после чего толпы матросов и всякого сброда бросились в город на поиски офицеров, которых хватали и отводили в тюрьму. Когда же начальник ее отказался принимать арестованных из-за отсутствия места, толпа вывела и тех, которые уже находились в тюрьме, отвела на Малахов курган и расстреляла. Так погибли 32 офицера и священник. Это случилось с 16 на 17 декабря. Эпизод этот нашел, кстати, отражение в стихотворении Ахматовой:

Для того ль тебя носила
Я когда-то на руках,
Для того ль сияла сила
В голубых твоих глазах!
Вырос стройный и высокий,
Песни пел, мадеру пил,
К Анатолии далекой
Миноносец свой водил.
На Малаховом кургане
Офицера расстреляли
Без недели двадцать лет
Он глядел на Божий свет.

В эту ночь охота на офицеров шла по всему городу, особенно на Чесменской и Соборной улицах (где было много офицерских квартир) и на вокзале. Типичный ее эпизод: "Вдруг, среди беспрерывных выстрелов и ругани раздался дикий крик, и человек в черном громадным прыжком очутился в коридоре и упал около нас. За ним неслось несколько матросов - миг и штыки воткнулись в спину лежащего, послышался хруст, какое-то звериное рычание матросов...Стало страшно...". Тогда, во время первой севастопольской резни, истреблялись, впрочем, преимущественно морские офицеры - из 128 погибших в городе офицеров сухопутных было только 8{112}.

В целях самозащиты офицеры вынуждены были объединиться и примкнуть к выделенным из армии частям образовавшегося в Симферополе крымско-татарского правительства. Начальником штаба "Крымских войск" был подполковник Макуха, при котором состояли полковник Достовалов и капитан Стратонов. Там собралось до 2 тыс. офицеров. Но реально огромный штаб располагал только четырьмя офицерскими ротами около 100 ч в каждой. На базе вернувшегося с фронта Крымского конного полка (около 50 офицеров) была сформирована бригада (полковник Бако) из 1-го и 2-го Конно-татарских полков (полковник Петропольский и подполковник Биарсланов), эскадроны которых поддерживали порядок в городах полуострова; в Евпатории в офицерской дружине было 150 человек{113}. Тем временем большевики сосредоточили более 7 тыс. человек и под командованием офицеров Толстова и Лященко двинули их на Симферополь, который пал с 13 на 14 января1918 г.{114} В ходе боев было убито до 170 офицеров (погибли почти все чины крымского штаба во главе с подполковником Макухой). После этого большевики сделались хозяевами всего полуострова и начались расстрелы. Всего было расстреляно по минимальным данным свыше 1000 ч, главным образом офицеров (офицеров Крымского конного полка погибло тогда 13 чел.{115}), прежде всего в Симферополе, где число расстрелянных офицеров называют от 100 до 700{116}.

На южном побережье только мирных жителей убито более 200{117}, в Феодосии в феврале погибло более 60 офицеров, несколько отставных офицеров было убито в Алуште. В Севастополе в ночь с 23 на 24 февраля произошла вторая резня офицеров, но "на этот раз она была отлично организована, убивали по плану, и уже не только морских, но вообще всех офицеров, всего около 800 чел. Трупы собирали специально назначенные грузовые автомобили. Убитые лежали грудами. Их свозили на Графскую пристань, где грузили на баржи и вывозили в море." В апреле, когда немцы занимали Крым, некоторые уцелевшие офицеры, которым было невыносимо сдавать корабли немцам, поверив матросам, вышли вместе с ними на кораблях из Севастополя в Новороссийск, но в пути были выброшены в море{118}.

В Евпатории 15-18 января было арестовано свыше 800 ч. Казни производились на транспорте "Трувор" и гидрокрейсере "Румыния". На "Румынии" казнили так: "Лиц, приговоренных к расстрелу, выводили на верхнюю палубу и там, после издевательств, пристреливали, а затем бросали за борт в воду. Бросали массами и живых, но в этом случае жертве отводили назад руки и связывали их веревками у локтей и кистей. Помимо этого, связывали ноги в нескольких местах, а иногда оттягивали голову за шею веревками назад и привязывали к уже перевязанным рукам и ногам. К ногам привязывали колосники." На "Труворе" "вызванного из трюма проводили на так называемое "лобное место". Тут снимали с жертвы верхнее платье, связывали руки и ноги, а затем отрезали уши, нос, губы, половой член, а иногда и руки, и в таком виде бросали в воду. Казни продолжались всю ночь, и на каждую казнь уходило 15-20 минут." За 15-17 января на обоих судах погибло около 300 чел.{119}. Вот описание очевидца о расправе над одной из партий: "Все арестованные офицеры (всего 46) со связанными руками были выстроены на борту транспорта, один из матросов ногой сбрасывал их в море. Эта зверская расправа была видна с берега, где стояли родственники, дети, жены...Все это плакало, кричало, молило, но матросы только смеялись. Ужаснее всех погиб штабс-ротмистр Новацкий. Его, уже сильно раненого, привели в чувство, перевязали и тогда бросили в топку транспорта"{120}. Кроме того, 9 офицеров было расстреляно 24 января и еще 8 (с 30 другими лицами) 1 марта под городом{121}.

В Ялте, после занятия ее 13 января большевиками, арестованных офицеров доставляли на стоявшие в порту миноносцы, с которых отправляли или прямо к расстрелу на мол, или же помещали на 1-2 дня в здание агентства Российского общества пароходства, откуда почти все арестованные в конце-концов выводились все-таки на тот же мол и там убивались матросами и красногвардейцами. Удалось чудом спастись лишь единицам (среди которых был и бар. Врангель, описавший потом в своих воспоминаниях эти события). В первые два-три дня в Ялте было убито до 100 офицеров, а всего в эти дни только на молу было расстреляно более 100 чел., трупы которых, с привязанным к ногам грузом, бросались тут же у мола в воду. Часть офицеров была убита непосредственно на улицах города{122}. В воспоминаниях одного из офицеров приводится, в частности, такой эпизод: "В Ялте начались окаянные убийства офицеров. Матросская чернь ворвалась и в тот лазарет, где лежал брат. Толпа глумилась над ранеными, их пристреливали на койках. Николай и четверо офицеров его палаты, тяжело раненные, забаррикадировались и открыли ответный огонь из револьверов. Чернь изрешетила палату обстрелом. Все защитники были убиты"{123}.

В Одессе в начале декабря было около 11 тыс. офицеров. Попытка большевиков захватить власть кончилась тогда неудачно; в начале января в главе с ген. Леонтовичем стали формироваться добровольческие части для охраны города, для иногородних офицеров были устроены общежития и столовые, но собрать удалось немногих{124}. В январе1918 г. они приняли участие в боях с большевиками. Юнкера Одесского военного училища во главе с его начальником полковником Кисловым и 42 офицера-добровольца три дня оборонялись в здании училища; покинув его ночью, они группами пробрались на Дон в Добровольческую армию{125}. Последовавшая в городе резня офицеров проходила под руководством Муравьева. На крейсере "Алмаз" помещался морской военный трибунал. Офицеров бросали в печи или ставили голыми на палубе в мороз и поливали водой, пока не превратятся в глыбы льда...Тогда их сбрасывали в море{126}. Тогда в городе было убито свыше 400 офицеров{127}.

В Новороссийске 18 февраля все офицеры 491-го полка (63 чел.), выданные своими солдатами озверелой толпе, были отведены на баржу, где раздеты, связаны, изувечены и, частью изрубленные, частью расстрелянные, брошены в залив{128}. В Бердянске в конце февраля1918 г. занявшим город матросским отрядом было арестовано 400-500 офицеров, лишь случайно избежавших вывоза в Севастополь и расстрела{129}.

_____________________________

{108} Моисеев М.А. Былое, с. 72.
{109} Врангель П.Н. Воспоминания, т.1, с. 64; 10-й гусарский Ингерманландский полк. 1704-1954 , с. 20; Слезкин Ю.А. Летопись пережитых годов. Буэнос Айрес, 1975, с. 80-84.
{110} Дроздовский М.Г. Дневник. Нью-Йорк, 1963, с. 75-79.
{111} Кришевский Н. В Крыму (1916-1918 г.) // АРР, ХШ, с. 105-107.
{112} Крымский конный Ее Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны полк. 1784-1922. Сан-Франциско, 1978, с. 117. Кришевский Н. В Крыму, с. 107.
{113} Альмендингер В.В. "По крайней мере, Достовалов не будет знать времени начала атаки" (Воспоминания) // ВП, № 63/64 , с. 23-29.
{114} Крымский конный полк, с. 125
{115} Врангель П.Н. Воспоминания, т.1 , с. 58; Кришевский Н. В Крыму, с. 109; в это число входят, очевидно, и гражданские лица - таковых, например, только во дворе городской тюрьмы было убито свыше 60.
{116} Красный террор в годы гражданской войны, с. 202.
{117} Кришевский Н. В Крыму, с. 108, 117.
{118} Красный террор в годы гражданской войны, с. 187-189.
{119} Кришевский Н. В Крыму, с. 108.
{120} Красный террор в годы гражданской войны, с. 191.
{121} Там же, с. 195-196.
{122} Туркул А.В. Дроздовцы в огне. Нью-Йорк, 1990, с. 49.
{123} Одесский Великого Князя Константина Константиновича кадетский корпус. 1899-1924. Нью-Йорк, 1974, с. 281-282.
{124} Ч, № 45, с. 20; Марков А. Кадеты и юнкера. Сан-Франциско, 1961, с. 236.
{125} Нестерович-Берг М.А. В борьбе с большевиками, с. 129-130.
{126} Мельгунов С. П. Красный террор в России. М., 1990, с. 46.
{127} Деникин А.И. Очерки русской смуты // Белое дело, кн.1, М., 1992, с. 82; Волков А. Памяти трагически погибших офицеров одного полка // ВБ, № 129; Кришевский Н. В Крыму, с. 111. Число погибших офицеров определяется также в 32 чел. (Воронович Н. Меж двух огней // АРР, УП, с. 59.).
{128} Абальянц. Восстание Бердянского Союза Увечных Воинов в начале апреля 1918 года // ВП, № 51, с. 13.
{129} См., напр.: Греков А.П. На Украине в 1917 году // ВП, № 44.