Сколько человек в экипаже ледокола михаил сомов. Поездка на судне «Михаил Сомов» к ЗФИ. «Сомов» по-прежнему в строю
Рассказывая о Евгении Ивановиче Толстикове, я не случайно рассказал, как решалась проблема обеспечения судов Минморфлота, участвующих в 30-й Советской антарктической экспедиции, топливом. 30-я САЭ была примечательно не только круглым числом. И не будь тогда улажена проблема с топливом, это могло поставить под угрозу не только выполнение научной программы экспедиции, но и жизнь людей. Впрочем, такая угроза реально возникла и при отсутствии проблем с топливом… Рассказ коротким не получится. Видимо не на один пост. Но, давайте начнем по порядку.
Напомню, «Михаил Сомов» был построен на Херсонском судостроительном заводе. Судно усиленного ледового класса. Длина 133 м, ширина 18,8 м, осадка 9,05 м, водоизмещение более 14 тыс. т, мощность главного двигателя – 7 000 л.с., скорость – 15 узлов, водоизмещение – 14 150 т, грузоподъемность – 7 800 т.
30 июня 1975 года на судне был поднят флаг. На торжества из Ленинграда прибыла группа ученых Арктического и Антарктического института во главе с его директором А. Ф. Трешниковым. Приехала и жена прославленного полярника Михаила Михайловича Сомова - ленинградская писательница Елена Павловна Серебровская. Она и стала «крестной матерью» судна.
НЭС «Михаил Сомов» стал флагманом антарктических исследований ААНИИ, Госгидромета.
Работа в водах Антарктики сложна, опасна… Уже во втором рейсе, работая в составе флота 22-й САЭ, «Михаил Сомов» попал в ледовый плен. Дрейф оказался не очень продолжительным: менее двух месяцев – с 6 февраля по 29 марта 1977 года, 53 дня. Судно, используя улучшение погодных условий и ледовой обстановки, смогло самостоятельно выйти на чистую воду.
Второй дрейф
случился в 1985 году во время работ по программе 30-й САЭ
.
Из Ленинграда судно вышло, как всегда - с опозданием (это уже была дурная традиция), на сей раз на месяц: АНИИИ не мог своевременно обеспечить снабжение суднов необходимым оборудованием, материалами, решать вопросы финансирования. Директором ААНИИ в это время был протеже и друг Чилингарова Б. А. Крутских, организатор весьма слабый (сужу по личному опыту). Не случайно большинство наград он получил, оставив пост директора. К берегам Антарктиды «Михаила Сомова» повел капитан Анатолий Сухоруков. Это был первый рейс Сухорукова в Антарктику.
К берегам Антарктиды судно подошло уже в середине очень короткого антарктического лета. Первая его половина была упущена. Условия были благоприятны: в море Космонавтов смогли подойти к станции «Молодежная» и начать выгрузку прямо на припай.
(фото с подписями взяты из фото-очерка Олега Остапцова о 30-й САЭ, авторские подписи под фото сохранены).
Вместе с «Михаилом Сомовым» подошло еще одно судно – «Павел Корчагин».
Начались перешвартовки. И тут капитан Сухоруков посадил «Михаила Сомова» на камни! Не просто посадил. Удар был такой силы, что в корпусе, в районе цистерны с пресной водой, образовалась трещина, морская вода попала в цистерну. И моряки долго еще пили подсоленный чай. Мало того, отворачивая от подводной скалы, Сухоруков умудрился ударить судно еще раз о камни уже скулой.
Капитан флагмана «Михаил Сомов» Анатолий Сухоруков был вдрызг пьян!
Пьяный капитан дергал ручку машинного телеграфа до упора: от «полный вперед» до «полный назад».
Сухоруков по команде из Москвы был отстранен от командования судном, капитаном был назначен В. Ф. Родченко, опытный ледовый штурман, капитан, ходивший на ледоколах в Арктике, неоднократно в Антарктику на судах Гидромета.
На ремонт «Михаила Сомова» водолазами ушла еще неделя короткого лета.
«Михаил Сомов» вместе с «Павлом Корчагиным», после короткого захода в Веллингтон для пополнения, прошли в море Дейвиса к станции «Мирный», сюда же подошел теплоход «Байкал» с зимовщиками.
Зимовщики, следующие на станции «Ленинградская» и «Русская», пересели на «Сомов».
Далее «Милаилу Сомову» предстояло обеспечить снабжение и смену зимовщиков станции «Русская», затем «Ленинградской». Станция «Русская» расположена в тихоокеанском секторе Антарктиды, у моря Росса. В море Росса, куда направился «Сомов», находится самый тяжелый ледовый массив. Зимой здесь до сих пор не работало ни одно судно. «Михаил Сомов» подошел сюда в начале зимы. Ему удалось подойти к станции на расстояние вертолетного плеча, произвести смену зимовщиков и отчасти – снабжение станции. 15 марта 1985 года (это, кстати, дата, когда из Антарктики уходят все иностранные суда) погода резко ухудшилась, поднялся ураганный ветер. Тяжелые льды сомкнулись, зажав судно. «Михаил Сомов» оказался в вынужденном дрейфе вблизи побережья Антарктиды у Берега Хобса. Его протащило в район забитый айсбергами, сидевшими на мели. Это очень большая опасность: судно может быть придавлено к айсбергу и расплющено об него напирающими льдами. Родченко сумел, маневрируя, выйти из района скопления айсбергов, уйдя от наибольшей опасности. Но вскоре у судна льдом заклинило винты и руль, оно потеряло возможность движения. Месяц спустя было принято решение оставить на «Михаиле Сомове» минимум экипажа, а часть экипажа и участников экспедиции перебросить вертолетом на дежуривший у кромки льдов «Павел Корчагин». 17 апреля эвакуация вертолетами была завершена. Всего было эвакуировано 77 человек. На "Михаиле Сомове" оставались 53 человека.
Прервавший работы в Индийском океане НЭС «Академик Ширшов» (опять же не путать с судном космического флота «Академик Петр Ширшов» АН СССР),
прибывший в этот же район пароход «Капитан Мышевский» обеспечили с помощью вертолетов снабжение и смену зимовщиков станции «Ленинградская».
«Павел Корчагин» оставался все время у кромки льдов, подстраховывая «Михаила Сомова». Расстояние между ними увеличивалось. К июню оно превышало 800 км. Положение «Михаила Сомова» становилось все более тяжелым. Сказывалась и потеря прочности судна в результате полученной трещины корпуса. Выгрузка снабжения на нескольких станциях облегчило судно, «Михаил Сомов» оказался без балласта. Ватерлиния, где проходил усиленный ледовый пояс, высоко поднялась над уровнем моря, подставив льдам менее защищенную подводную часть корпуса. Кроме того, это практически лишило судно его ледокольных качеств: нос, которым судно колет лет и вползает на него, давя и ломая своей массой, оказался выше уровня моря, масса судна уменьшилась и не позволяла крошить тяжелые льды… Возникла реальная угроза быть раздавленным льдами. Шпангоуты, не выдерживая натиска льдов, стали лопаться. Сжатия были столь сильными, что огромные льдины запрыгивали на палубу судна. Экипаж стал готовить все необходимое для высадки на лед в случае аварийной ситуации. Дрейф продолжался уже белее трех с половиной месяцев. Только 5 июня было принято решение Совета Министров СССР об организации спасательной экспедиции на ледоколе. Проще было бы направить атомоход, но Антарктида – безъядерная зона и вход в ее воды атомоходов недопустим. Дальневосточное морское пароходство выделило ледокол «Владивосток».
Построен «Владивосток» в Финляндии, спущен на воду в 1969 году. Мощность основных двигателей 26 тыс. л.с., скорость на чистой воде - 18,6 узлов/час, водоизмещение 13290 тонн, наибольшая длина 122 м, ширина 24.5 м, максимальная осадка 10.5 м. Численность команды – 109 человек. Махина!
Из Москвы транспортным самолетом был доставлен специально оснащенный вертолет Ми-8. Была сформирована научно-оперативная группа гидрометовцев, установлена аппаратура для приема спутниковых снимков. Начальником экспедиции распоряжением Совмина был утвержден начальник управления кадров и учебных заведений Госкромгидромета А. Н. Чилингаров. В ААНИИ был создан штаб по руководству операцией. Возглавил его зам. директора ААНИИ Герой Соцтруда Н. А. Корнилов (его можно было видеть на фото празнования 50-летия СП-1; я лично очень хорошо знаю и глубоко уважаю Николая Александровича, очень грамотный и толковый человек!).
Ледокол вышел в рейс из Владивостока уже 10 июня под командованием опытного ледового капитана Геннадия Антохина. Зашел в Находку, где на палубу судна было принято 800 бочек с топливом для вертолетов и две цистерны с соляркой для «Михаила Сомова».
Переход ледокола, приспособленного для плавания и работы во льдах, имеющего яйцеобразную форму подводной части (для выталкивания его при сжатиях) через ревущие сороковые и неистовые пятидесятые широты был кошмаром. Непрекращающиеся штормы, волны высотой с пятиэтажный дом... Порой судно полностью зарывалось в волну, крен достигал 42 градусов. Качка была столь сильна и резка, что моряки стали опасаться, не сорвет ли с фундаментов главные двигатели. Андрей Проворкин (мой однокурсник!), занимавшийся дешифровкой спутниковых снимков и частично метеонаблюдениями, разглядел на снимках ИСЗ узкую полосу относительно тихого моря, проход туда «Владивостока» позволил судну благополучно миновать опасный район, не считая таких мелочей, как потеря 200 бочек с керосином, сломанных леерных стоек да срезанного волной металлического трапа, приваренного к двум палубам.
В 20-х числах июля 1985 г. «Владивосток» подошел к ледовой перемычке, отделявшей «Михаила Сомова» от чистой воды. Установил с ним связь. 23 июля 1985 г. вертолет Ми-8 (командир Б.В. Лялин) совершил посадку у правого борта НЭС «Михаил Сомов». Вертолет доставил начальника экспедиции А.Н. Чилингарова, руководителя научных работ Б.А. Крутских, гидролога и медицинский персонал.
Войдя в перемычку, «Владивосток» в какой-то момент и сам оказался зажат льдами. Но погодные условия улучшились, сменивший направление ветер несколько разрядил льды.
Ледокол околол «Михаила Сомова» и 11 августа оба судна вышли на чистую воду.
В дрейфе «Михаил Сомов» находился 133 дня.
Это был, однако, не последний его дрейф.
Многие участники этой эпопеи были награждены государственными наградами, трое из них стали Героями Советского Союза, некоторые еще поощрены и соими ведомствами. Но об этом более подробно мы поговорим следующий раз.
Оригинал записи и комментарии на
15 марта 1985 года во время обеспечения станции "Русская" «Михаил Сомов» был зажат тяжелыми льдами и оказался в вынужденном дрейфе вблизи побережья Антарктиды у Берега Хобса. С дрейфующего судна вертолетами Ми-8 было эвакуировано 77 участников экспедиции и членов экипажа на теплоход «Павел Корчагин». Эта операция была завершена 17 апреля 1985 года. На "Михаиле Сомове" оставались 53 человека. Для спасения «Михаила Сомова» был направлен ледокол «Владивосток». 26 июля 1985 года ледокол околол «Михаила Сомова» и 11 августа оба судна вышли на чистую воду. В дрейфе «Михаил Сомов» находился 133 дня. Капитан судна Валентин Филиппович Родченко был удостоен звания Героя Советского Союза, многие члены экипажа награждены правительственными наградами.
Дополнительные подробности со слов участников экспедиции:
«Михаил Сомов» пришёл в Антарктику с капитаном Анатолием Сухоруковым с опозданием на месяц относительно графика. В море Космонавтов смогли подойти к станции «Молодежная» и начать выгрузку. И тут капитан Сухоруков посадил «Михаила Сомова» на камни! Удар был такой силы, что в корпусе, в районе цистерны с пресной водой, образовалась трещина. Мало того, отворачивая от подводной скалы, Сухоруков умудрился ударить судно еще раз о камни. Оказывается капитан Анатолий Сухоруков был вдрызг пьян! По команде из Москвы он был отстранен от командования судном, а капитаном был назначен В. Ф. Родченко
Станция «Русская», куда направился «Сомов», расположена в тихоокеанском секторе Антарктиды, у моря Росса. В море Росса находится самый тяжелый ледовый массив. Зимой здесь до сих пор не работало ни одно судно. «Михаил Сомов» подошел сюда в начале зимы. Ему удалось подойти к станции на расстояние вертолетного плеча, произвести смену зимовщиков и отчасти – снабжение станции. 15 марта 1985 года (это дата, когда из Антарктики уходят все иностранные суда) погода резко ухудшилась, поднялся ураганный ветер. Тяжелые льды сомкнулись, зажав судно. Родченко сумел, маневрируя, выйти из района скопления айсбергов, уйдя от наибольшей опасности. Но вскоре у судна льдом заклинило винты и руль, оно потеряло возможность движения. Возникла реальная угроза быть раздавленным льдами. Шпангоуты, не выдерживая натиска льдов, стали лопаться. Сжатия были столь сильными, что огромные льдины запрыгивали на палубу судна. Экипаж стал готовить всё необходимое для высадки на лёд в случае аварийной ситуации. Дрейф продолжался уже белее трёх с половиной месяцев. Только 5 июня было принято решение Совета Министров СССР об организации спасательной экспедиции. Проще было бы направить атомоход, но Антарктида – безъядерная зона и вход в её воды атомоходов недопустим.
15 марта 1985 года судно "Михаил Сомов" было блокировано во льдах Антарктики. Дизель-электроход оказался в вынужденном дрейфе у Берега Хобса. Экипаж судна 133 дня ждал своего освобождения. Для спасения полярников была снаряжена экспедиция на ледоколе "Владивосток"
Судно "Михаил Сомов" получило свое название в честь известного советского полярного исследователя Михаила Михайловича Сомова. Научно-экспедиционное судно было заложено в октябре 1974 года по заказу Госкомитета по гидрометеорологии и гидрологии СССР, а спущено на воду - в феврале следующего года.
Дизель-электроход принял участие более чем в 20 экспедициях в Антарктиду, где изучались гидрометеорологический и ледовый режима Южного океана, а также велись гидрографические работы, исследования физики и механики морского льда. Кроме того, судно доставляло на антарктические станции зимовщиков, а также продовольствие и различные грузы.
133 дня "плена"
В 1985 году "Михаил Сомов" работал в составе 30-й Советской Антарктической экспедиции. В середине февраля судно зашло в Новую Зеландию для закупки продовольствия и снабжения. Затем оно должно было идти в район станции Русская в море Росса.
7 марта дизель-электроход подошел к береговому припаю, на расстояние 25 миль до станции. Началась выгрузка снабжения, однако вскоре стало ясно, что это грозит попаданием в ледовый плен. В середине марта в районе стоянки "Сомова" прошел ураган, длившийся три дня.
15 марта начался 133-дневный дрейф корабля в Тихоокеанском ледовом массиве. Было принято решение об эвакуации с судна больных и части экипажа, таким образом, на борту осталась только группа добровольцев. По некоторым данным, решение о посылке спасательной экспедиции было принято после того, как о судне сообщили западные СМИ. Правительственная комиссия приняла решение о посылке к "Сомову" ледокола "Владивосток". Экспедицию возглавил Артур Чилингаров.
26 июля 1985 года "Владивосток" обколол лед вокруг дизель-электрохода и освободил его экипаж из длительной блокады. Оба судна вышли на чистую воду 11 августа. Многие участники этой экспедиции были награждены государственными наградами. Так, указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 февраля 1986 года за образцовое выполнение задания по высвобождению научно-экспедиционного судна "Михаил Сомов" изо льдов Антарктики, умелое руководство судами при спасательных операциях и в период дрейфа и проявленные при этом мужество и героизм, начальнику спасательной экспедиции на ледоколе "Владивосток" Артуру Чилингарову присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".
Получили награды и сами суда ("Владивосток" - орден Ленина, "Михаил Сомов" - орден Трудового Красного Знамени). На самом высоком уровне был инициирован разбор происшествия, однако по результатам проверки никто не был наказан.
"Вторая жизнь" судна
После этих драматических событий "Михаил Сомов" был отправлен на ремонт, после чего продолжил работу. Не всем известно, что летом 1991 года в рамках очередной Антарктической экспедиции корабль снова попал в ледяной плен в районе станции Молодежная. Однако после недолгого дрейфа судну удалось освободиться.
В середине 1990-х годов "Михаил Сомов" совершил последний антарктический рейс. Ему на смену пришло новое судно для работы в Антарктиде - "Академик Федоров". В 1999 году корабль передали на баланс Северного управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды. В настоящий момент он используется для снабжения российских научных экспедиций в Арктике, а также для проведения научных исследований арктических льдов.
В марте 1985 года у берегов Антарктиды затерло советский ледокол «Михаил Сомов».
Капитану была направлена радиограмма с приказом не паниковать, а скоро на ледокол поступила еще одна шифровка с формулировкой «прекратить переписку» в данной ситуации, это могло означать только одно Горбачёв - моряков бросает на произвол судьбы.
В середине 80-х годов когда СССР еще заботился о своем статусе первой арктической державы на ледовом континенте работало 7 стационарных и несколько сезонных научных станций. Ученые вели наблюдения за космосом, погодой, за поведением человеческого организма в экстремальных условиях. Каждое лето, а на полюсе оно короткое и длится всего лишь два месяца декабрь и январь, к берегам материка подходили корабли советской антарктической экспедиции и выгружали на припаянный лед продовольствие, топливо, стройматериалы и научное оборудование. Вертолеты перебрасывали груз на берег, а с берега забирали отзимовавших свое полярников. После обхода прибрежных станций в середине марта, когда в Антарктиде начинается зима, ледоколы прощально гудели и ложились на курс домой. А через год все повторялось из Мурманска, Архангельска, Владивостока и Находки шли на южный полюс советские антарктические экспедиции.
Ледокол «Михаил Сомов» всегда выходил в рейс из Ленинграда. Большой беды в срыве графиков навигации из-за несвоевременного финансирования экспедиций, руководство института Арктики и Антарктики не видела. Бывалые полярники умели работать в экстремальных, а зачастую даже безвыходных ситуациях. До поры до времени антарктические навигации заканчивались благополучно.
Флагманское судно 30 Антарктической экспедиции «Михаил Сомов» вышло из Ленинградского морского порта 21 ноября 1984 года на один месяц позже срока. Уже в середине антарктического лета ледокол подошел к морю Космонавтов и 2 января 1985 года, пробив многокилометровый путь припаянных льдов, «пришвартовался» у станции «Молодежная». Открытие поздней навигации отчасти компенсировалось экономией времени на разгрузке. Из судовых трюмов ящики с грузом переносились прямо на берег, а потом к станции доставляли на экспедиционном корабле «Павел Корчагин».
Во время одной из перешвартовок капитан ледокола «Михаил Сомов» посадил судно на подводные камни. В это было трудно поверить, но факт оставался фактом. Капитан флагманского корабля Сухоруков был пьян. Его сразу же отстранили от управления судном и на одном из экспедиционных кораблей отправили домой. На ремонт корпуса водолазы потратили неделю. После этого команда еще долго обсуждала подробности злополучной швартовки. Скоро в начале февраля антарктическое лето подошло к концу. Когда ледокольное судно полностью разгрузилось у станции «Мирный», на капитанский мостик поднялся Валентин Радченко.
Далее флагману предстоял переход в самый опасный район - к станции «Русская». Капитан был в Антарктике не новичок и лишних вопросов не задавал, впрочем, другого выхода у него не было - на станции закончилось продовольствие и топливо. Ледоколу нужно было пробиться туда даже с риском для собственной жизни. Решили сначала отправиться в Австралию за топливом и только в марте, когда уже начиналась зима, ледокол «Михаил Сомов» вошел в море Росса.
Район, где была построена станция «Русская» до сих пор у полярников всего мира пользуются дурной славой. Эту точку Западной Антарктиды называют «полюсом ветров». В 1983 году метеорологом этой станции удалось зарегистрировать порыв ветра 77 метров в секунду. Безветренная погода здесь большая редкость. Ураганные ветры почти 300 дней в году. Они легко передвигают целые поля паковых льдов и делают море Росса малопригодной для судоходства.
Когда 1985 году ледокол вошел в море Росса, на «полюсе ветров» было тихо. Началась разгрузка. За 7 вертолетных рейсов перебросили все продовольствие и топливо, поменяли зимовщиков. Люди торопились, так как никто не верил что, безветрие продолжится долго. Так и случилось - закончить разгрузку моряки не успели. Поднялся ветер с порывами до 50 метров в секунду. Видимость стала нулевой из-за снега. Ураган продолжался трое суток. За трое суток тяжелые льды перегруппировались полностью и не оставили у корпуса судна ни одной трещинки, по которой ледокол мог бы выйти на чистую воду. «Михаил Сомов» оказался в ледовой ловушке.
Гидрологами подсчитано, что в водах Антарктики плавает около 200 тысяч айсбергов. По акватории они распределены неравномерно, где то больше где-то меньше. Экипажу ледокола, оказавшегося в ледовом плену, в ту зиму показалось что все они сосредоточились возле них. Это был настоящий парад айсбергов.
На «большой земле» в институте Арктики и Антарктики каждый день шли совещания. Обсуждалась ситуация в море Росса и кто знает какое решение было бы принято если бы не произошли изменения в политической жизни государства. 10 марта умер генеральный секретарь Черненко. На смену ему пришел Михаил Горбачев - новый лидер с новыми представлениями о направлениях страны. Чрезвычайное положение с ледоколом было некстати, и Москва не спешила отвечать на радиограммы из района бедствия. Но бездействие Москвы было продиктовано не только попытками скрыть случившееся, ученые были уверены, что ледокол вынесет на чистую воду. Ведь капитан на этом же ледокольном судне уже попадал в дрейф в Баренцевом море. Тогда все закончилось благополучно.
Однако начальник экспедиции и капитан просили ученых обратить внимание, что у станции дрейфуют многолетние паковые льды Тихоокеанского массива. В ответ на радиограммы о помощи из Москвы шли приказы с требованиями не паниковать, ведь «Михаил Сомов» дизель-электрический ледокол усиленного ледового арктического класса не боится сжатия, если не брать в расчет трещину, полученную на станции «Молодежная». И очень скоро она напомнила о себе вовремя одной из подвижек льда. На борту судна находились предназначенные для станции «Ленинградская» стройматериалы: бревна, листы металла, цемент. Вскоре все пошло вход, чтобы устранить пробоину. Экипаж судна выигрывал схватку за схваткой, и все это было достижение людей, которые были очень ограничены в своих возможностях и действиях. Долго так продолжаться не могло.
Начальник экспедиции Дмитрий Максутов телеграмму за телеграммой отправлял в Москву. И наверху, наконец, откликнулись. Стоявшему, на расстоянии 300 км на чистой воде теплоход «Павел Корчагин», получил команду эвакуировать экипаж ледокола и полярников с помощью судового вертолета. Но при этом на ледоколе должна остаться команда добровольцев способная в случае освобождения судна самостоятельно довести его до порта Ленинград.
Выбор на самом деле тяжелое испытание и сделать его нелегко. Выдержали не все. Моряки, сохранявшие самообладание при виде идущего на них айсберга, теперь, когда появилась возможность спастись, даже не заботились о том, как выглядят в глазах тех, кто оставался на ледоколе.
Не дрейфующем в море Росса ледоколе «Михаил Сомов» осталось 53 добровольца. Перед ними стояла задача сохранить судно. К середине апреля капитан получил из Москвы радиограмму прекратить служебную переписку. Приказ был прямым следствием совещания в Госкомгидрометео, на котором было озвучено, что в течение месяца спасения не будет. Но экипаж решил что будет держаться до последнего. Пока в сутках оставался один час светлого времени судовой вертолет летал на ледовую разведку. Но к сожалению все трещины вели в никуда.
Наступила полярная ночь, постоянная опасность и мысль о том, что никто не придет на помощь повергала людей в отчаяние. На возвращение домой уже мало кто рассчитывал. В каютах прекратилось обсуждение темы семьи, слишком болезненным был разговор. Неподвижный прочно вмороженный в 6-метровой толщины лед, дизель-электроход превратился в часть антарктического ландшафта. Казалось, что в темноте полярной ночи остановилось время. В каютах моряки сидели угрюмые и отрешенные.
Но неожиданно всё изменилось. К капитану забежал радист и сказал, что о ледоколе говорят в радиоэфире. Сразу после того как в эфире иностранной радиокомпании прозвучало сообщение о советском судне брошенном в Антарктиде, капитану тут же позвонили из Москвы и сказали, что он обязан общаться с журналистами. Тут же была сформирована экспедиция по спасению судна, в которую входили 5 журналистов. Шел четвертый месяц дрейфа судна, когда в советской прессе появились первые заметки о драме в море Росса.
Стали обсуждаться варианты спасения моряков. Самым разумным казалось отправить в Антарктиду атомный ледокол. Но по письменному договору 1959 года об Антарктиде, она была признана безъядерной зоной и находиться там могли только обычные дизельные ледоколы. Найти желающего на такое трудное задание было нелегко. Вскоре нашелся капитан, которого было бы не жалко в случае провала операции. Им стал Геннадий Антохин, имеющий какие-то давние провинности перед партийной организацией. Начальником спасательной экспедиции назначили Артура Чилингарова, авантюриста-полярника, который умел рисковать.
12 июня 1985 года ледокол «Владивосток» покинул одноименный порт. Начальника экспедиции и капитана сильно беспокоило одно - на ледоколе «Михаил Сомов» заканчивалось топливо, каждый день судно могли раздавить льды. Путь от «большой земли» занял около 2 месяцев из-за потери скорости во время перехода через район, который моряки всего мира называют ревущие «сороковые». Ледокол не приспособлен для плавания по чистой воде, даже легкая зыбь бросает его с борта на борт как игрушку. А «Владивосток» раскачивали волны высотой с пятиэтажный дом.
Вскоре ледокольное судно вошло в воды Антарктики. Далее ледокол шел, меняя курс по разводьям и трещинам. Обходили скопления многолетнего льда. Казалось, что 36-летний капитан судна Геннадий Антохин наизусть знал дорогу во льдах. Во время его вахты экспедиция проходила самые большие расстояния. Но чем дальше на юг, тем тяжелее был лед. И тут случилось то, чего больше всего боялся Чонгаров, ледокол «Владивосток» не дойдя 170 км до точки назначения, сам попал в ледовую западню. Тогда было решено отправить на потерпевшее судно вертолет. На тот момент коварный Тихоокеанский ледовый массив уже пятый месяц удерживал свою добычу.
Неожиданно налетевший ураган неожиданно освободил из ледового плена «Владивосток». Во льдах появились трещины, и ледокол своим ходом дошел к аварийному судну. Моряки были спасены, а «Михаил Сомов» каким-то чудным образом освободился из ледового плена и своим ходом благополучно прибыл в родной порт. На «большой земле» моряков встречали как героев.
Для расследования обстоятельств ЧП у берегов Антарктики была создана специальная правительственная комиссия. Ее работой руководил Андрей Громыко. Он потребовал сделать со спутников фотоснимки района, в котором проходил дрейф ледокола «Михаил Сомов». И выяснил, что в этой зоне были такие торосы, что живым оттуда не выйти. С капитана Родченко были сняты все обвинения, и он был представлен к награде Героя Советского Союза, за сохранение жизни вверенного ему экипажа. Этого же звания удостоился начальник экспедиции Чилингаров. Единственным участником антарктической эпопеи, которого обошли все награды был капитан Антохин, который на своем ледоколе пробился к аварийному судну. Чиновники так и не смогли простить грехи перед партийной организацией.
Основой драматических событий стало позднее начало навигации. Именно в этом видел главную причину бедствия председатель правительственной комиссии Андрей Громыко.
