Белым пятном в истории сталинского режима остаются репрессивные действия в молодежной комсомольской среде. В частности, в отношении генерального секретаря ЦК ВЛКСМ Александра Косарева, которому в этом году исполнилось бы 110 лет, но он навсегда остался 35-летним. Именно в этом возрасте он был расстрелян.

Интерес к его жизни и деятельности возник после ХХ съезда КПСС и осуждения культа Сталина не случайно, ибо он относился к тем немногим, если не единственным, кто позволял себе действовать наперекор прямым указаниям «вождя и учителя».

Родился Александр Васильевич Косарев 14 ноября 1903 года в Москве в семье рабочего. Окончил три класса церковноприходской школы. Девятилетним подростком Саша вступил на рабочую стезю. Работал на цинковальном заводе, где в течение двух лет был занят в цехе вредного производства, после чего у него до конца жизни руки остались шершавыми. И только незадолго до Первой мировой войны родителям удалось устроить 11- летнего сына на платочно-трикотажную фабрику.

Тяжелый труд, несправедливая зарплата закалили подростка. Он рано повзрослел и включился в классовую борьбу.

После создания комсомола на 1-м Всероссийском съезде союзов рабочей и крестьянской молодежи 29 октября 1918 года Косарев уже в ноябре вступил в эту организацию. В октябре 1919 года он был принят в РКП(б) и в неполные шестнадцать лет вступил в армейские части, оборонявшие Петроград от войск Юденича. Спустя несколько месяцев Петроградский губком направил Косарева в районную политшколу на трехмесячные курсы, после окончания которых он возглавил политкурсы в Центральной комсомольской школе, а уже в начале марта 1921 года молодого и энергичного члена партии назначили инструктором Василеостровского райкома РКСМ.

Чувствуя, что не пришелся по нраву петроградскому руководству Зиновьева, Косарев в конце 1921 года вернулся в Москву и трудился в Бауманском райкоме РКСМ организатором. Его активность и умение работать с людьми были замечены парторганами, и через месяц он уже стал первым секретарем этого райкома. Весной 1924 года А.Косарева избрали членом бюро МК РКСМ а затем делегатом ХIII съезда РКП(б). После партийного съезда Косарев совершил стремительный бросок к должности генерального секретаря. К лидеру московских комсомольцев присматривался Сталин, который подбирал себе исполнительных людей, готовясь к борьбе за власть с оппозицией.

В июне того же года Косарева направили в Коммунистический университет, а через три месяца перевели в Исполком Коммунистического Интернационала Молодежи.

Но, как отмечает доктор исторических наук В.Криворучко, с конца 20-х годов комсомол все больше ориентировался на поиск классового врага. Ведя такую политику, партия требовала и от комсомола активизации этой деятельности. В приветствии ЦК ВКП(б) комсомолу по случаю его 10-летия говорилось:

«Учитесь и учите молодежь изобличать классового врага, неустанно и непримиримо бороться с ним» (см.: «Молодежь, комсомол, общество 30-х годов ХХ столетия: к проблеме репрессий в молодежной среде». М., 2011, стр. 42).

Александр Косарев

Еще Борис Бажанов, личный секретарь Сталина, отмечая роль Лазаря Шацкина в создании Всероссийского Союза Молодежи, писал, что только что назначенный генсек Сталин в 1923 году поспешил поставить РКСМ «на место», оттеснить его от непосредственного участия в политической жизни, впервые назвал комсомол беспартийной организацией, которой была уготована роль исполнителя воли партии.

В ноябре 1924 года Косарева направили на работу первым секретарем Пензенского губкома РКСМ. В июне 1925 года он был делегатом IV Всесоюзной конференции РЛКСМ, а в декабре – делегатом ХIV съезда ВКП(б).

В январе 1926 года в составе бригады ЦК РЛКСМ Косарев был направлен в Ленинград для разъяснения решений XIV съезда ВКП(б) с учетом того, что руководители обкома и райкомов комсомола занимали неверные позиции.

На VII съезде (март 1926 г.) Косарева избрали в состав ЦК ВЛКСМ. Через месяц он был переведен на работу заведующим орграспредотделом ЦК ВЛКСМ и введен в состав бюро секретариата ЦК. 25 марта 1927 года Косарева избрали секретарем ЦК. А с 1927 по 1930 годы он был членом ЦКК ВКП(б).

По просьбе Московского комитета ВКП(б) в мае 1927 года Косарева откомандировали на укрепление Московского комитета комсомола. Одновременно он оставался секретарем ЦК ВЛКСМ. 24 марта 1929 года на пленуме Центрального комитета его избрали генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ.

Как отмечает А.Добровольский, должность эта была очень опасной. Правда, возглавлял он «всего лишь» ВЛКСМ. Однако в стране имелся «коммунистический царь», Сталин, который тоже занимал пост генсека – вождя партии. И подобное созвучие вряд ли могло оставлять равнодушным подозрительного «отца народов». И однажды вроде шутя, он сказал:

«Мы, Косарев, с тобой в этой стране два руководителя такого ранга. Признайся, тебе не хочется из «маленьких» генсеков в «большие», а?» – вроде смеясь, поинтересовался Иосиф Виссарионович. Но от этой шутки веяло могильным холодом.

В такой обстановке приходилось работать Александру Косареву. И действительно, терпения Хозяина хватило ненадолго.

По его указанию в начале 1930-х чекисты начали готовить в стране новое масштабное дело – на сей раз «комсомольское». Но об этом несколько ниже.

Косарев обладал даром увлекаться и увлекать других. Зная об этом, председатель ВСНХ Г.Орджоникидзе обратился к Центральному Комитету ВЛКСМ с просьбой о помощи Сталинградскому тракторному. Косарев сразу же откликнулся.

В Сталинград прибыли две бригады – «правдисты» и комсомольская. Во вторую вошли работники ЦК ВЛКСМ и «Комсомольской правды». Бригадиром был генеральный секретарь ЦК комсомола Александр Косарев. Тогда уже опытный организатор и комсомольский работник Косарев понимал, что главным было переломить настроение людей, поддержать энтузиастов. Ведь 60 процентов работавших на заводе составляла молодежь.

Комсомольские собрания и активы Косарев приводил прямо в цехах, общежитиях и даже… в пригородных поездах. Он старался разъяснить, как важно придерживаться графика, не сбиться на штурмовщину.

И 27 мая 1931 года, подчиняясь рукам Косарева, сошел с ленты конвейера трактор-»пятитысячник».

Докладывая Бюро ЦК ВЛКСМ о результатах работы объединенной комсомольской бригады, Косарев поставил задачу о комплектации технической литературы для заводов и привлечения полиглотов из КИМа на помощь для перевода на русский язык инструкций к американскому оборудованию.

В 1933 году Косарев возглавил делегацию советской молодежи на мировом антивоенном конгрессе в Париже, был избран в Международный комитет борьбы против фашизма и войны.

28 октября 1933 Президиум ЦИК СССР наградил А.В.Косарева орденом Ленина как испытанного руководителя Ленинского комсомола, выдающегося организатора комсомольских масс в их борьбе под руководством партии за победу пятилетки.

В 1934 году Косарев стал делегатом ХVII съезда партии и был избран членом ЦК ВКП(б), членом Оргбюро ЦК ВКП(б).

Комсомол активно участвовал в социалистическом соревновании, развитии стахановского движения. Косарев поддерживал шефство комсомола над Военно-Воздушными Силами и другие мероприятия, имеющие важное общественно-политическое значение. Но ему самому подрезали крылья.

Сталин не упускал случая, чтобы нанести удар неожиданно и побольней. Как бы случайно он обратился к Косареву с вопросом, из какой семьи его жена. Александр рассказал, что ее родители большевики. Отец руководил партийными организациями на Кавказе и в Закавказье. В Астрахани и в Азербайджане работал с Кировым. Рассказывая, заметил, что Хозяин, вероятно, знал Виктора Ивановича Нанейшвили.

Сталин прервал его:

– Я Нанейшвили хорошо знаю. Это мой враг, учти. Мы с ним спорили по национальному вопросу.

Он скользнул взглядом по окаменевшему лицу Косарева и, довольный произведенным впечатлением, круто изменил тему.

Тем не менее, это явное предупреждение Косарева не остановило. Он использовал малейшую возможность, спасая товарищей, особенно тех, кого давно знал и за кого мог поручиться. Узнавая о наветах на них, всячески старался отвести подозрения, переводил на работу в другие регионы (позже это ему припомнят). Вместе с секретарем ЦК ВЛКСМ Валентиной Пикиной ходил к секретарю ЦК ВКП(б) А.А.Андрееву освобождать арестованных Сергея Уткина и Зинаиду Адмиральскую, руководителей Ленинградского и Ивановского обкомов комсомола. Это удалось, но только на время.

Характер Косарева проявился в июле 1937 года. Сталин поставил ему в вину нежелание возглавить работу по разоблачению врагов народа в комсомоле. Проанализировав материалы августовской командировки в Харьков, Косарев в докладной записке ясно дал понять Сталину, что по-прежнему стоит на своем. Это был вызов, и Сталин запомнил его.

21 июля 1937 года состоялась беседа у Сталина, на которую были приглашены секретари ЦК ВЛКСМ А.Косарев, П.Горшенин, В.Пикина. Разговор был гнетущим.

В кабинете Сталина находился тогдашний нарком внутренних дел Ежов, которому он предложил ознакомить комсомольских руководителей с «тем, какую вражескую работу проводят ваши комсомольцы». Ежов прочитал «показания» секретаря Саратовского обкома комсомола Михаила Назарова о том, что он якобы завербован в контрреволюционную организацию…

Пикина не выдержала:

– Этого не может быть. Я знаю Мишу Назарова с детства. Мы были соседями по Васильевскому острову. Росли вместе. Месяц назад я ездила в командировку в Саратов. Назаров – энергичный, нормально работает, растит троих детей.

– Таковы данные, которыми мы располагаем.

На что Косарев взорвался:

– Мы предъявляем вам факты, а вы нам эмоции, – возразил Сталин.

Упреки посыпались градом: ЦК ВЛКСМ не помогает органам внутренних дел разоблачать врагов народа в комсомоле. А их немало не только среди рядовых комсомольцев, но и в руководстве ВЛКСМ на разных уровнях. От этого намека тянуло холодком. На прощание Сталин отстраненно бросил:

– Я вижу, вы не желаете возглавить эту работу.

Но, вместо того чтобы заняться «чисткой рядов», Косарев отправился в Харьков и Донецк, где принял участие в комсомольских собраниях, на которых разбирались персональные дела исключенных. А вернувшись в Москву, направил записку Сталину:

«Получено только в Харькове до 150 заявлений о неправильном исключении из комсомола и снятии с работы… Честных людей на основании простых слухов без малейшей проверки выгоняют из наших рядов».

Это был глаc вопиющего в пустыне…

Ю.Б.Борин приводит пример «нежного предупреждения».

На торжественном приеме в Кремле по случаю возвращения участников дрейфующей станции «Северный полюс» Сталин демонстративно чокнулся с комсомольским генсеком, обнял его и расцеловал. Раздались аплодисменты. Но жена Косарева обратила внимание, что лицо ее мужа вдруг сделалось мертвенно-бледным. Лишь выходя из Кремля, он объяснил:

«Знаешь, что шепнул мне Сталин после поцелуя? «Если изменишь – убью!»

(См.: Ю. Б. Борин. «Сталиниада». М., 2010, стр. 4).

А. Косарев пришел к руководству комсомолом в то время, когда все сильнее укреплялся и пропагандировался культ личности Сталина. Мог ли он сойти с этой колесницы? Конечно, нет, по должности не мог. Он должен был следовать официальной линии со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому объективности ради приходится констатировать, что не всегда Косарев решительно осуждал огульное объявление людей врагами народа. Обстановка тех лет была, особенно для руководящего круга в различных областях жизни страны, далеко не простой. А прозрение совершилось не сразу. Слишком долго Косарев и его товарищи безоговорочно верили Сталину, а, значит, его формуле обострения классовой борьбы при социализме. При Сталине младшие современники были выдвинуты на руководящую комсомольскую работу, получили от него напутствие. Незаметно для непосвященных происходила целенаправленная канонизация теорий, концепций и лозунгов Сталина. Еще не забыто повседневное внедрение в сознание людей: «Сталин – это Ленин сегодня».

Поэтому можно понять, как трудно было Александру Косареву, который считался любимцем Сталина, все-таки посметь не просто возражать, но и сопротивляться ему. Такая ему выпала доля. Косарев – фигура сложная, неоднозначная и трагическая.

Мне довелось прочитать опубликованную в августе 1987 года статью, в которой отмечается, что у Косарева из-за незаслуженных обвинений в последние два года жизни наступил процесс личного затухания. Разлад с самим собой. Его выступления в печати были не те, что прежде. Не было в них ни былого задора, ни смелой постановки проблем.

Правда, смелые мысли, новаторский почерк в комсомольской работе остались, но предчувствие беды незримо висело над ним, и он не мог этого не понимать. Косарев сопротивлялся перерождению комсомола, попыткам превращения его из организации воспитательной в организацию карательную.

Ему нужно было пройти через многое. Аресты и гибель друзей, мучительные вопросы к самому себе, постоянные диалоги со Сталиным.

В книге Н.Трущенко «Косарев» из серии «Жизнь замечательных людей» приведено подробное содержание внеочередного пленума ЦК ВЛКСМ (с 19 по 22 ноября 1938 г.) – последнего в жизни А.Косарева.

На нем присутствовали шесть секретарей ЦК партии (И.Сталин, Л.Каганович, А.Андреев, А.Жданов, Г.Маленков, В.Молотов). Открывая пленум, Жданов заявил, что мотивом для созыва явилось безобразное отношение, проявленное руководством ЦК ВЛКСМ к т. Мишаковой.

Четыре дня шесть секретарей ЦК партии нагнетали обстановку, выступали против Косарева и тех, кто остался ему верен.

Коротко история такова. Инструктор ЦК ВЛКСМ Ольга Мишакова в конце сентября 1937 года была направлена в качестве представителя ЦК на отчетно-выборную конференцию в Чувашскую областную организацию. Превысив свои полномочия, она занялась активным разоблачением «врагов народа».

Компрометирующие материалы фабриковались не только на первого и второго секретарей обкома комсомола, которых она обвинила в бытовом разложении, связи с буржуазными националистами, шпионами, а также в насаждении вражеских элементов в комитеты ВЛКСМ, но и на первого секретаря Обкома ВКП(б) С.Петрова, наркома внутренних дел Чувашии Розанова.

Мишакова многократно звонила в Москву. Но поддержки своих действий у Косарева не добилась. Зато «добро» получила от Маленкова. В итоге провокациями, шантажом и запугиванием она добилась исключения секретарей Чувашского обкома ВЛКСМ из рядов этой организации.

Когда она вернулась в Москву ее погромные усилия не получили одобрения. Ее докладным запискам, в которых она оклеветала десятки коммунистов и комсомольцев, Косарев ходу не давал. Самой Мишаковой было отказано в политическом доверии, и Бюро ЦК ВЛКСМ освободило ее от занимаемой должности.

На бюро Косарев был краток и огласил решение, в котором указал, что т. Мишакова допустила грубейшие ошибки, в силу чего чистые перед партией люди зачислялись в разряд пособников врагов народа. Было отменено решение, обвиняющее тт. Симокина и Терентьева в пособничестве врагам народа. Мишакова с должности инструктора ЦК ВЛКСМ была переведена на другую работу.

Но какая-то «таинственная сила» благоволила ей. И секретариату ЦК ВЛКСМ пришлось в августе 1938 года вернуться к рассмотрению ее заявления об освобождении от работы в аппарате ЦК, теперь уже по личной просьбе да еще… с предоставлением отпуска.

Ныне можно узнать, что Мишакова была осведомительницей Лаврентия Берия (см. подробно Н.Трущенко. «Косарев». М., 1988, стр. 386).

Мишакова продолжала свое грязное дело. 7 октября она написала заявление Сталину, в котором вновь оклеветала многих партийных и комсомольских работников, называя их врагами народа.

«Почему не была передана моя докладная записка, написанная на имя т. Косарева для т. Ежова?»

Это письмо послужило предлогом проведения указанного выше пленума ЦК ВЛКСМ 19-22 ноября 1938 года. На этом пленуме Сталин взял под защиту Мишакову, а справедливые действия бюро ЦК ВЛКСМ расценил как пособничество врагам народа. Стало ясно – это конец Косарева и других руководителей комсомола.

А.Косарев, В.Пикина, С.Богачев и другие были сняты с работы, исключены из состава ЦК ВЛКСМ.

Здесь нелишне упомянуть факты, приведенные М.Добровольским в газете «Московский комсомолец»(23 февраля 2009 г.).

Словно испытывая судьбу, молодежный генсек был большим недругом Лубянки.

С Ежовым, сменившим Ягоду, отношения не заладились после совместной работы в комиссии по расследованию убийства Кирова. Косарев, хорошо знавший убитого, позволил себе усомниться в точности сделанных выводов.

Оставался Берия. С ним тоже Косарев в свое время допустил непростительную промашку. Берия тогда был секретарем Закавказского бюро ЦК ВКП(б) и постоянно допускал злоупотребления властью, притеснял старых грузинских большевиков, проводил гонения на неугодных ему людей. Во время одного из праздничных застолий Косарев поднял бокал:

– Пью за большевистское руководство Закавказья… которого у нас нет!

Присутствующие переглянулись: ведь Закавказский обком возглавлял не кто-нибудь, а сам Берия. Присутствовавший Багиров поставил бокал на стол и покинул зал. О происшедшем он сообщил Лаврентию Павловичу. Не знал Косарев, что Берию перевели на НКВД. Возглавив НКВД, Берия воспользовался первой же возможностью, чтобы арестовать Косарева и его жену.

Так нажил он еще одного непримиримого врага. Берия себя ждать не заставил. Немедленно был предъявлен компромат: Косарев – иностранный шпион. Даже «установили», что он был завербован в Польше, во время посещения Зоологического сада.

После прошедшего пленума (19-22 ноября) до 28 ноября Косарев и его ближайшие помощники ждали дальнейшего решения своей судьбы. Он неоднократно звонил Сталину. Тот, конечно, трубку не брал. Но в приемной отвечали:

«Не волнуйся, Косарев, работа будет».

В ночь на 29 ноября, по свидетельству В.Пикиной, за врагом народа А.Косаревым приехал сам Берия. Это был первый случай, когда Берия присутствовал при аресте. Косарева он люто ненавидел.

На следствии руководители ЦК ВЛКСМ во главе с Косаревым держались стойко, несмотря на самые жестокие истязания. Именно стойкость Косарева и его соратников помешала НКВД организовать открытый масштабный» комсомольский судебный процесс. (см.: Р.Медведев. «О Сталине и сталинизме». М., 1990, стр. 439).

Находясь в заключении, Косарев писал Сталину:

«Арестованные по моему «делу» комсомольские работники ни в чем не виноваты…

Уничтожение кадров, воспитанных Советской властью, – безумие…

На последнем допросе Косарев, окровавленный и избитый, с презрением сказал палачам:

«Гады, преступники, вы советскую власть губите. Все равно за все ответите, сволочи!»

23 февраля 1939 года Косарев по приговору Военной коллегии Верховного Суда, заседавшего всего 15 минут, был расстрелян в Лефортовской тюрьме.

Репрессиям подверглись члены его семьи.

Александр Косарев совершил, быть может, немало ошибок, однако он проявил исключительное мужество в борьбе за свои идеалы. Но увы… Как показало время, идеалы эти оказались ложными.

В 1954 году Косарев был посмертно реабилитирован и восстановлен в партии.

В память о нем в 1973 году была установлена мемориальная доска на знаменитом Доме на Набережной в Москве.

Еженедельник «Секрет» (velelens . livejournal . com ), информационный партнер «Кстати»

КОСАРЕВ Александр Васильевич

(01.11.1903 - 23.02.1939). Член Оргбюро ЦК ВКП(б) с 10.02.1934 г. по 22.03.1939 г. Кандидат в члены Оргбюро ЦК ВКП(б) с 13.07.1930 г. по 10.02.1934 г. Член ЦК ВКП(б) в 1934 - 1939 гг. Кандидат в члены ЦК ВКП(б) в 1930 - 1934 гг. Член ЦКК ВКП(б) в 1927 - 1930 гг. Член КПСС с 1919 г.

Родился в Москве. Из рабочей семьи. Русский. Окончил два класса церковно-приходской школы. Девятилетним мальчиком пошел работать на цинковально-лудильный завод. В 1917 г. вступил в Союз рабочей молодежи «III Интернационал», влившийся вскоре в РКСМ. В 1918 г. начал работать в Лефортовском райкоме комсомола г. Москвы. В 15 лет ушел добровольцем в Красную Армию. В 1919 г. участвовал в обороне Петрограда от войск Юденича. После окончания трехмесячной районной политшколы весной 1920 г. работал заведующим политкурсами в Центральной комсомольской школе в Петрограде. С марта 1921 г. инструктор Василеостровского райкома комсомола Петрограда. В 1922 - 1924 гг. на комсомольской работе в Москве: первый секретарь Бауманского райкома, заместитель заведующего орготделом МК РКСМ, затем снова первый секретарь Бауманского РК РКСМ. В сентябре 1924 г. решением ЦК комсомола был переведен в исполком Коммунистического интернационала молодежи (КИМ). С ноября 1924 г. по декабрь 1925 г. секретарь Пензенского губкома комсомола. В январе 1926 г. в составе бригады ЦК РЛКСМ направлен в Ленинград для участия в борьбе с зиновьевской антипартийной оппозицией. В феврале - апреле 1926 г. возглавлял Московско-Нарвский райком комсомола Петрограда. С весны 1926 г. заведующий Орграспредотделом ЦК ВЛКСМ. С марта 1927 г. секретарь ЦК ВЛКСМ, одновременно с мая того же года секретарь МК ВЛКСМ. С марта 1929 г. по ноябрь 1938 г. Генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ. Избирался членом ВЦИК и ЦИК СССР. Депутат Верховного Совета СССР 1-го созыва. Делегат ХIII - ХVII съездов, ХVI и ХVII Всесоюзных конференций ВКП(б). В ноябре 1932 г. был включен в состав комиссии ЦК ВКП(б) (председатель Л. М. Каганович), направленной на Северный Кавказ для «усиления хлебозаготовок». В результате поездки московских эмиссаров жители станиц Полтавской и Урупинской Краснодарского края в полном составе были выселены в северные районы СССР, в 17 кубанских районах из 716 секретарей станичных парткомов и колхозных ячеек было исключено из партии 358. Широко применялись осуждение «саботажников хлебозаготовок с партийными билетами в карманах» к 5 - 10 годам тюрьмы и даже к смертной казни. Поскольку А. В. Косарев входил в комиссию от ЦК ВЛКСМ, то он специализировался на поиске и разоблачении «контрреволюционного элемента» среди молодежи края. В октябре 1933 г. в связи с 15-летием ВЛКСМ награжден орденом Ленина как «испытанный руководитель Ленинского комсомола, выдающийся организатор комсомольских масс в их борьбе под руководством партии за победу пятилетки». Основатель первого добровольного спортивного общества «Спартак», одноименной футбольной команды (1935). Считал, что «Спартак» в союзе с «Динамо» поможет комсомолу выиграть у профсоюзов борьбу за руководство спортом. В стране был создан его «малый культ». Имя комсомольского вождя носили Центральный аэроклуб Осовиахима, горно-разведывательный институт, танк новейшей конструкции, пограничные заставы и отряды. В декабре 1934 г. участвовал в допросах арестованных и впоследствии расстрелянных по обвинению в убийстве С. М. Кирова бывших комсомольских работников Ленинграда, убеждал их сознаться в содеянном. В 1935 г. в докладе на пленуме ЦК ВЛКСМ говорил: «Враг не уступает добровольно своего места. Его можно убрать только насильно, методами экономического воздействия или методами организационно-политической изоляции, а когда в этом есть потребность - и методами физического истребления». Выступал против бюрократизации пионерского движения. В январе 1936 г. на совещании детских писателей сказал: «Я был в Сокольнической школе на детском собрании и ушел оттуда с тяжелым чувством. Никакого отличия детского собрания от взрослого нет: избирается президиум, потом почетный президиум, просят занять места, начинаются доклады, затем прения, рапорты, вызовы на соревнование и т. д. Потом посылаются приветствия. Все встают, аплодируют и, наконец, садятся. В том детском собрании не было ничего интересного, образного, самобытного, не было детского языка... С этим нужно бороться, нельзя давать калечить детей». На заседании комиссии Пленума ЦК ВКП(б) 27.02.1937 г. во время поименного голосования по делу Н. И. Бухарина и А. И. Рыкова проголосовал «за исключение из кандидатов в члены ЦК и из партии, суд и расстрел». Проголосовал повторно за эти меры, даже после того как И. В. Сталин предложил не предавать суду, а направить дело для расследования в НКВД. Перед открытием IV пленума ЦК ВЛКСМ (21 - 28.08.1937 г.), рассмотревшего вопрос «О работе врагов народа внутри комсомола», были арестованы 35 членов и кандидатов в члены ЦК ВЛКСМ. После закрытия пленума газета «Правда» опубликовала передовую статью, в которой А. В. Косарев обвинялся в «идиотской болезни политической слепоты». В марте 1938 г. написал донос Н. И. Ежову на бывшего секретаря Ленинградского обкома ВЛКСМ Уткина, освобожденного из тюремного заключения, после чего последовали новый арест Уткина и 16 лет лагерей. В сентябре 1937 г. инструктор ЦК ВЛКСМ Мишакова была командирована на отчетно-выборную комсомольскую конференцию в Чувашию, на которой объявила врагами народа все комсомольское руководство автономной республики и первого секретаря обкома ВКП(б). А. В. Косарев провел через Бюро ЦК ВЛКСМ решение о ее освобождении от работы за клевету. Уволенная из аппарата ЦК ВЛКСМ, Мишакова осенью 1938 г. обратилась к И. В. Сталину с жалобой на преследование за ее борьбу с врагами народа. 19 - 22.11.1938 г. состоялся пленум ЦК ВЛКСМ, на который приехали И. В. Сталин, В. М. Молотов, Л. М. Каганович, А. А. Андреев, А. А. Жданов, Г. М. Маленков и М. Ф. Шкирятов. А. В. Косарев в докладе ставил себе в заслугу, что ЦК ВЛКСМ «нередко шел впереди НКВД», приводил многочисленные примеры ареста комсомольских работников «по нашим материалам» и «после нашего следствия». Но в докладе М. Ф. Шкирятова о положении в комсомоле, в выступлениях А. А. Андреева и А. А. Жданова, в репликах И. В. Сталина звучала резкая критика в адрес комсомольского вождя. На этом пленуме он и еще четыре секретаря ЦК ВЛКСМ были освобождены от должностей «за грубое нарушение внутрикомсомольской демократии, бездушно-бюрократическое и враждебное отношение к честным работникам комсомола, пытавшимся вскрыть недостатки в работе ЦК ВЛКСМ, и расправу с одним из лучших комсомольских работников (дело тов. Мишаковой), покровительство морально разложившимся, спившимся, чуждым партии и комсомолу элементам». 29.11.1938 г. арестован лично Л. П. Берией. Из 73 членов ЦК ВЛКСМ были исключены из состава ЦК и арестованы 48 членов ЦК, 19 кандидатов и 5 членов Ревизионной комиссии. 22.02.1939 г. приговорен к высшей мере наказания по обвинению в антисоветской и террористической деятельности. 23.02.1939 г. расстрелян. По словам А. Н. Шелепина на июньском (1957 г.) Пленуме ЦК КПСС, дело против А. В. Косарева было состряпано потому, что он, отдыхая на юге, в присутствии М. А. Багирова плохо отозвался о Л. П. Берии. Выступивший на этом же Пленуме Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко сказал, что после вмешательства В. М. Молотова, Г. М. Маленкова и М. Ф. Шкирятова критика и разбор недостатков А. В. Косарева превратились в дело о его вредительской, контрреволюционной деятельности. Реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР в 1954 г. В партии восстановлен МГК КПСС в 1989 г.

Александр Васильевич Косарев родился в Москве в семье рабочего. Образование получил в двухклассной начальной школе. Ему было 9, когда мать привела его на цинковальный завод. В темном сарае в пол были врыты травильные ванны; стоя на коленях, он промывал в кислоте заготовки. Потом работал на трикотажной фабрике. В 11 лет отдал с получки пятак на рабочую га-зету "Правда". В 15 лет сбежал на фронт под лавкой вагона, участвовал в обороне Петрограда в 1919 г. В 1918 г. вступил в комсо-мол, в 1919 г. - в партию. Был одним из создателей комсомола.

Демобилизовавшись по ранению, пошел учиться в полит-школу. Потом вернулся в Москву на работу в Бауманский райком комсомола, был его секретарем с 1921 г. Затем возглавлял Московско-Нарвский райком в Петрограде, с 1924 г. секретарь Пензенского губкома ВЛКСМ, в январе-апреле 1926 г. секретарь рай-кома комсомола в Ленинграде, в 1926-29 гг. 1-й секретарь Московского комитета ВЛКСМ. С 1928 г. секретарь ЦК ВЛКСМ, с марта 1929 г. генеральный секретарь ВЛКСМ. В 1927-1930 гг. член ЦКК ВКП(б). С 1930 г. кандидат в члены, с 1934 г. член ЦК ВКП(б) и Оргбюро ЦК. В 1938 г. избран депутатом Верховного Совета СССР. Имел в комсомоле непререкаемый авторитет, пользовался широкой популярностью, считаясь одним из наиболее перспективных партийных деятелей. Одно время даже считался фаворитом И.В. Сталина. Правда, женитьба Косарева на Марии Нанейшвили, дочери Виктора Нанейшвили, который, будучи секретарем Каракалпакского обкома партии, горячо поспорил со Сталиным по национальному вопросу, не была одобрена вождем: "Виктора Нанейшвили я знаю. Он - мой личный враг".

Еще в 1937 г., после ареста сразу 3 секретарей ЦК ВЛКСМ Салтанова, Лукьянова и Файнберга (двое первых жили в Доме на набережной), Косарев и секретари ЦК ВЛКСМ П. Горшенин и В.Пикина (все они тоже жили в Доме) были вызваны к Сталину. Косарева Сталин упрекал в том, что ЦК комсомола не помогает органам внутренних дел разоблачать врагов народа. Александр Васильевич отвечал, что комсомол не располагает никакими ком-прометирующими материалами в отношении арестованных и по-этому не мог оказать помощи органам. Сталин остался недоволен: "Косарев, я вижу, вы не желаете возглавить эту работу".
За 3 квартала 1937 года по стране было исключено из комсо-мола более 72 тысяч человек. Из них как враждебные элементы - 34,5 тысячи. Донос на Косарева был изготовлен с помощью инст-руктора ЦК ВЛКСМ Ольги Мишаковой. Она написала донос Ста-лину 7 октября 1938 года. 19 ноября был созван пленум ЦК ВЛКСМ. Косареву были предъявлены многочисленные обвине-ния, на что он ответил: "Совесть моя чиста".

В ноябре 1938 г. Косарев был снят с поста 1-го секретаря и выведен из ЦК комсомола "за грубое нарушение внутрикомсо-мольской демократии, бездушно-бюрократическое и враждебное отношение к честным работникам комсомола, покровительство морально разложившимся, спившимся чуждым партии и комсо-молу элементам". 29 ноября 1938 г. его арестовали, на даче. Арестовывать его приехал сам Берия. Заодно велел арестовать и жену, Марию Нанейшвили. Семилетняя Лена осталась с бабушкой Александрой Александровной Косаревой, а в 1948 году тоже была арестована.
В феврале 1939 г., после кровавого следствия, пыток в Суха-новке, Косарев был приговорен к смертной казни по обвинению в антисоветской и террористической деятельности. Расстрелян 23 февраля 1939 г., кремирован в Донском крематории. Прах его за-хоронен в общей могиле №1 на Донском кладбище.

В 1954 г. Александр Васильевич Косарев реабилитирован, в 1989 г. восстановлен в партии.

Прямым текстом:

Нашей команде много внимания уделял комсомол. В этом ничего удивительного не было. Ведь на Пресне, где возник прародитель сегодняшнего «Спартака», коллектив МКС, он организовался по инициативе футболистов, проживающих в этом районе, и при непосредственном участии райкома комсомола.

Руководители молодежи тридцатых годов, секретари ЦК ВЛКСМ – Дмитрий Лукьянов, признанный комсомольский оратор, Сергей Салтанов, Павел Горшенин – были нередкими гостями в нашей команде. Однако идею создания добровольно-спортивного общества по примеру «Динамо» подал нам Александр Васильевич Косарев.

Какой это был необычайно притягательный человек! В борьбе за справедливую жизнь и народную правду Косарев, паренек из бедной рабочей семьи московской окраины, прошел большой и нелегкий путь от подсобного рабочего на дореволюционном заводе до всеми признанного вожака молодежи. Мне многократно приходилось встречаться с Александром Васильевичем, когда он уже был секретарем Центрального Комитета ВЛКСМ. Случалось это и на официальных приемах, когда он был одет «по протоколу» – в отличном гражданском костюме, в белой рубашке с галстуком. Как бы приняла в штыки такой его наряд комсомолия времен гражданской войны. Но время бежало стремительно, в ногу с ним менялись и нормы быта. Появлялся он вдруг на квартире и у Николая, и у меня, благо, мы жили с братом в одном подъезде, в более повседневном костюме, без «гаврилки». Однако, как бы он ни был одет, он всегда мне вспоминался по первой встрече – лукавая искорка в глазах, чуть приподнятая правая бровь и непокорный петушок на затылке.

Сам характер встреч говорил о простоте Александра Васильевича. Наверное, эта искренность, душевная чистота и была той неотразимой силой, которая так влекла молодежь к Косареву. Так, одна из встреч состоялась на углу Сандуновских бань. Прямо тут же у входа в переулке. Я был предупрежден Николаем, что Александр Васильевич может прийти попариться в Сандуны, наслышанный, мол, о твоих рекордах на полке. Еще дедом в Погосте я был приучен париться на соломе в русской печке. Я на самом деле сильно парился. С татарами, завзятыми любителями парной, выдерживал соревнование. Однажды схватился в парилке с сухоньким старичком. Худой такой, словно дезертир с кладбища. Никак не хотелось ему уступать. А он знай себе лежит, закрыв глаза, на лавке и на меня даже не взглянет. После последней поддачи из меня весь дух вышел – еле выбрался из парной. Переживал поражение, как у калитки доктору Седову. Тем более что мое соревнование началось на глазах у ребят. Только я им в раздевалке признался, проиграл вот, как слышу шум какой-то. Смотрю – несут моего конкурента. Оказывается, он на полке-то без сознания лежал, пока я его из парилки выкуривал. Еле отходили старичка. Да и сам-то я еле очухался. В футбольных кругах тогда много по этому поводу смеялись. Вот этот случай и рассказал Николай Александру Васильевичу, пригласив в баню попариться с футболистами.

Смотрю, подходит Николай, а рядом с ним среднего роста, ладно сбитый молодой человек. В кепочке, в белой апашке с расстегнутым воротом и в летних парусиновых туфлях. «Вместо Косарева какого-то новичка футболиста Николай привел», – подумалось мне. Заметив мою кислую физиономию, Николай неодобрительно спросил: «Не узнал, что ли, Александра Васильевича?» Я почувствовал, что краснею, нелепо засуетился, что-то забормотал, извиняясь, а Косарев, протянув руку, так по-доброму улыбался, что у меня все смущение прошло. Мы отменно попарились. А одеваясь, Александр Васильевич напомнил о том, что ждет предложений по организации нового общества и его названию.

Я уже писал, как оно родилось, это название, в своей книге «Большой футбол». Здесь лишь напомню, что после длительных споров и бесконечного количества предложений судьбу названия решила книга Джованьоли «Спартак», к месту попавшая на глаза Николаю, когда инициативная группа футболистов собралась у него на квартире для обсуждения этого вопроса.

– Нам нужен девиз, отображающий лучшие качества личности атлета: мужество, волю к победе, стойкость в борьбе, ловкость и силу, верность идее. Вождь римских гладиаторов имел все эти достоинства. Предлагаю назвать общество «Спартак»! – сказал Николай, подняв книгу вверх.

Александр Васильевич

Косарев

Родился 1(14) ноября 1903 года в Москве в семье рабочего. С десяти лет Саша Косарев работает на заводе, четырнадцатилетним подростком участвует в забастовке в дни февральской революции, в Октябрьских боях, вступает в социалистический союз рабочей молодежи «III Интернационал». В 1918 году одним из первых вступает в Российский коммунистический союз молодежи, в 1919 году принят в партию. В 1919 году участвует в обороне Петрограда. Закончив комсомольскую политшколу, работает в агитотделе ЦК РКСМ, в 1921 году избран секретарем Бауманского райкома комсомола Москвы, в 1924-м - секретарем Пензенского губкома комсомола. В 1926 году Косарев был послан в Ленинград с бригадой ЦК комсомола для борьбы с зиновьевской оппозицией, затем работал секретарем Московско-Нарвского райкома ВЛКСМ в Ленинграде. В 1928 году становится секретарем Московской комсомольской организации, в 1929 году - генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ…

Он никогда не относился к тому, что делал, как к службе. Комсомол был его жизнью, его увлечением, его призванием. Тратя себя без остатка, он осуществлял самые смелые замыслы, успех сопутствовал ему.

Он был членом ЦК комсомола с 1926 года. В 1927 году участвовал в работе XV съезда партии, его ввели в состав Центральной контрольной комиссии. И вот в 1929 году мартовский пленум избрал Александра Косарева генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ. Началось его десятилетнее пребывание у руля комсомольской жизни страны.

Высокий пост ничего не изменил в доброжелательном, искреннем отношении Косарева к людям, в его живом, некабинетном стиле руководства - Сашу по-прежнему любили все, кто знал.

Работники ЦК быстро стали его друзьями. После работы, не остыв от бурного дня, ехали, как правило, к нему, в Сокольники, и здесь заканчивали рабочие споры или мирно беседовали о новых театральных постановках, о новых книжках до той поры, пока не расходились в оценках, - и тогда снова спорили до хрипоты. А то устраивали хоровое пение - в доме Косаревых любили песню.

Жена Александра разделяла с ними все их заботы. Маруся сама много занималась общественной работой и в комсомоле - с пятнадцати лет, и в партии - она стала членом ВКП(б) в 1929 году.

Этим летом в косаревском доме началась подготовка к «великому путешествию». Шестеро ребят во главе с Косаревым и Чаплиным решили спуститься на лодках по Волге. Летом путешественники отбыли из Москвы. На лодки погрузились на маленькой пристани еще до Нижнего Новгорода. Около месяца спускались по великой реке до Сталинграда. Саша вернулся домой черный от солнца, довольный, отдохнувший, до краев переполненный впечатлениями. Шквал рассказов о невероятных приключениях обрушился на Марусю.

А спустя пару лет было предпринято новое странствие мужчин - на этот раз на озеро Селигер. Первозданная красота озерного края, щедрость его и раздолье потрясли Александра. Он подумал о том, как обидно, что такое великолепие видят лишь случайные заезжие рыбаки да вот такие «первопроходцы», как он с друзьями. Вот где идеальное место для организованного молодежного туризма - эта мысль принадлежала Косареву.

Не забывал он и своих старых друзей, помогал им и сам в трудную минуту, шел к ним за помощью. Семена Федорова, который был в это время секретарем комсомола Татарии, Косарев предложил послать секретарем краевого Дальневосточного комитета комсомола. Положение там было чрезвычайно сложное, и Саша хотел, чтобы местным комсомолом руководил проверенный человек. Провожая друга на Дальний Восток, сказал: «Смелый ты парень, Сенька!»

А потом в каждый приезд Федорова в Москву затаскивал его к себе домой и подолгу расспрашивал обо всем. Особенно внимательно слушал рассказы Семена о подвигах комсомольцев во время вооруженных конфликтов, случавшихся там еще часто. Вскоре на Дальний Восток пришло радостное известие: отличившихся матросов и офицеров Амурской флотилии ЦК комсомола награждает за героизм именными часами.

Шел второй год первой пятилетки - началась индустриализация Советской республики. Строились мощные электростанции, в том числе Днепровская и Свирская. Закладывались огромные металлургические заводы - Магнитогорский, Днепропетровский, Криворожский. Страна приступила к строительству Сталинградского тракторного, Горьковского автомобильного, Ростовского завода сельскохозяйственного машиностроения.

Надо было мобилизовать комсомол на выполнение этих грандиозных задач. Косарев обратился к Всесоюзной комсомольской конференции 1929 года с неожиданным предложением - устроить пятилетке мощную рекламу. Он предложил «в десятках и сотнях тысяч красочных оттисков, используя всю типографскую технику и досужих на выдумку поэтов, писателей, частушечников, рассказать трудящимся массам о пятилетке и протереть глаза слепым, не верующим в нашу пятилетку. Не зная пятилетки, не сумеешь организовать комсомольскую общественность на ее выполнение».

Через несколько дней в «Комсомольской правде» была напечатана огромная карта страны со всеми новостройками, с цифрами их мощности и сроками пуска. С этой картой комсомольские активисты могли смело отправляться в массы для пропаганды пятилетнего плана.

В 1929 году комсомол провел первую мобилизацию на новостройки. В Сибирь и на Урал уехали 66 тысяч комсомольцев. Всего на важнейших стройках пятилетки работало свыше 350 тысяч комсомольцев. Из них 200 тысяч приехали туда по путевкам своих организаций.

Состав пролетариата значительно изменился, страна нуждалась в рабочих различных специальностей. В этих условиях особое значение приобретало обучение молодежи, распространение технической грамотности.

Еще выступая на VIII съезде комсомола в 1928 году, Александр Косарев дал глубокий анализ того, что должен делать союз молодежи на этапе социальной, экономической и культурной перепашки страны. Он говорил о том, что в период превращения России нэповской в Россию социалистическую одним из стержневых вопросов является вопрос о квалифицированных, преданных делу пролетариата кадрах.

В конце 1929 года Косарев получил письмо от начальника строительства крупнейшего тракторного завода на Волге. В. М. Иванов с тревогой писал, что до пуска завода осталось меньше года, но пока неясно, кто на нем будет работать, - малограмотные, не получившие специальной подготовки люди не смогут встать к сложным станкам.

Это письмо стало толчком к серьезной и длительной борьбе комсомола за кадры. На бюро ЦК ВЛКСМ был поставлен вопрос «О подготовке рабочих для новых заводов». Решили обратиться с конкретным предложением в Совет Народных Комиссаров СССР - создать на новостройках школы фабрично-заводского ученичества и учебные комбинаты, чтобы ко времени сдачи в действие производственных цехов подготовить для них рабочие кадры. Цель была ясна и сомнений не вызывала.

В июле 1930 года XVI партсъезд отметил в решениях необходимость расширить сеть и контингенты школ ФЗУ - основной формы подготовки квалифицированных рабочих кадров из подростков. Правительство дало указание - строительство школ ФЗУ обеспечивать всем необходимым. За пятилетку на их нужды государство отпустило 200 миллионов рублей.

Строительство школ ФЗУ было организовано как настоящее наступление. «ЦК комсомола в этот момент превратился в боевой штаб строительства», - вспоминает бывший заведующий сектором образования рабочей молодежи В. Захаров.

ЦК ВЛКСМ послал на пятьдесят строек своих уполномоченных, которые следили за ходом работ.

В ЦК ежедневно приходили десятки писем и телеграмм, многие - на имя Косарева. Каждый сигнал немедленно получал отклик. «Комсомольская правда» регулярно публиковала сводки о ходе строительства школ. Большую работу вели комсомольские организации Москвы и Ленинграда, Украины и Урала, Сибири, Кузнецкстроя, Магнитогорска и Челябстроя.

И все-таки положение исправлялось медленно. ЦК комсомола обращался за содействием в Госплан и ВСНХ, Косарев говорил с их руководителями - В. В. Куйбышевым и Г. К. Орджоникидзе.

В чрезвычайно сложной обстановке ЦК ВЛКСМ добился завершения строительства нескольких сотен школ. На этих объектах не было водопроводных труб и радиаторов отопления. Стоили они очень дорого, и, чтобы их получить, требовалось специальное разрешение председателя ВСНХ Г. К. Орджоникидзе. Хозяйственники существенно урезали заявку школ на трубы.

Тогда Косарев дал комсомольцам задание: устроить в приемной Орджоникидзе дежурство и добиться необходимого оборудования для строек. Саша регулярно узнавал, как идут дела. И все-таки в конце недели виза была получена! А Орджоникидзе даже похвалил комсомольцев за находчивость и упорство.

Длительная и настойчивая борьба комсомола за признание школ ФЗУ завершилась успешно: если в 1929 году в них учились 73 тысячи человек, то в 1930 - 473 тысячи, в 1931 - 585 тысяч, в 1933 году - 1200 тысяч подростков.

Это было одно из тех комсомольских начинаний, слава осуществления которых по праву связана с именем Александра Косарева.

В канун нового, 1931 года у Косаревых родилась дочь Лена. Новые заботы появились у комсомольского секретаря. Жизнь звенела теперь в нем новой, сладкой струной: дочка, его дочка. Он без конца снимал телефонную трубку - как там у вас? А когда поздно вечером приезжал домой усталый и брал на руки девочку, лицо его разглаживалось, светлело, он прятал сиявшие счастьем глаза.

Он, конечно, баловал дочку, но ни у кого не поворачивался язык сделать ему замечание: девочка отвечала отцу такой же любовью. Отъезд в командировку превращался теперь для Александра в проблему: как бы чего не случилось с маленькой Леной. Обстоятельства же сложились так, что ему пришлось почти на месяц переселиться в Сталинград.

Весной 1931 года со Сталинградского тракторного завода вернулся Серго Орджоникидзе. На май намечался пуск пятитысячного трактора, но положение на главном конвейере было неблагополучное, задание выполнялось наполовину. А поскольку работала на тракторном в основном - восемьдесят процентов - молодежь, Серго предложил Косареву послать туда бригаду ЦК ВЛКСМ и «Комсомольской правды» - оживить комсомольскую и производственную деятельность молодежи.

В мае пять человек во главе с секретарем ЦК комсомола выехали в Сталинград. В поезде обсуждали план работы на тракторном. Косарев предупредил, что едут они туда не обследовать, а помогать комсомольской организации завода.

Прямо с вокзала пятерка отправилась на завод. Разместились в доме для приезжих, который заменял гостиницу. По соседству в комнате жила уже бригада «Правды». Началась напряженная борьба за полнокровную деятельность заводского комсомола.

На следующий же день после приезда бригады состоялось заседание заводского комитета комсомола и комсомольского актива цехов, а через несколько дней - общезаводское комсомольское собрание.

Решено было обеспечить выпуск пятитысячного трактора к 27 мая: комсомольцы наметили меры для мобилизации всей молодежи на борьбу за пятитысячный.

Секретарь заводского комитета плохо разбирался в сложностях производственной и политической жизни завода, «не тянул» комсомольские дела. Надо было найти опытного, сильного руководителя. Косарев перебрал в памяти секретарей райкомов комсомола в Москве, Ленинграде, на Украине, секретарей крупных заводских комитетов. Кто сможет быстро расшевелить комсомол и молодежь тракторного, умело расставить силы для ликвидации прорыва? Ночью Саша позвонил секретарю ЦК ВЛКСМ Сергею Салтанову:

Будь добр, проведи быстренько на бюро ЦК вопрос о посылке секретаря Фрунзенского райкома Москвы в Сталинград.

Но пока приходилось членам бригады самим искать выходы из самых неожиданных ситуаций.

Саша, не можем никак поговорить с молодежью, которая живет не на заводе, а в городе, - жаловались комсомольские активисты, - после работы все сразу бегут на поезд, им не до собраний.

Косарев задумался:

А что, комитетчики, если сделать собрание в пути, в самом поезде, он ведь идет больше часа?

Предложение понравилось. Косарев поручил члену бригады Петру Листовскому вместе с комсомольским активом механосборочного цеха подготовить такое собрание.

Они наметили повестку дня, один вагон рабочего поезда украсили лозунгами, а снаружи сделали надпись: «В этом вагоне по дороге из завода в город состоится собрание беспартийной молодежи механосборочного цеха».

Импровизированный «зал» располагал к хорошему разговору, все прошло удачно. С тех пор такие собрания стали проводить регулярно, они полюбились молодежи.

Другая проблема, которой пришлось сразу заняться бригаде, - организация массовой технической учебы. Но не было технической литературы. Правда, вместе с американским оборудованием на завод прибыли инструкции, но все на английском языке. Надо было срочно перевести их и издать. Косарев договорился по телефону с руководством издательства, и завод вскоре получил из Москвы необходимую литературу и инструкции на русском языке.

Только такой стиль командировок Косарев признавал, конкретная помощь - вот их цель и результат.

Положение на заводе оставалось напряженным, работали сверхурочно - по семнадцать-восемнадцать часов. Члены бригад ЦК ВЛКСМ и «Правды» не уходили с завода до глубокой ночи. Некоторые журналисты потом много писали о тех горячих днях. Есть в этих заметках и строки об Александре Косареве.

Вот отрывок из книги Бориса Галина «Время далекое, товарищи близкие», посвященной журналисту Якову Ильину - близкому другу Косарева.

«Косарев, Саша Косарев, вошел, вернее, влетел в комнату Ильина с ватагой комсомольцев, все расшвырял на столе - книги, тетради, карандаши - и потребовал, чтобы Яшка немедля оторвался от своей писанины - и айда на Волгу!

Он был в синей спецовке, руки, лицо почернели от формовочной земли: всю смену Косарев с ребятами штурмовал в литейном, работал на субботнике.

Косарев ловким и сильным движением оторвал Ильина вместе со стулом от пола и закричал:

Давай, Яшок, на Волгу!

Ильин с грустью посмотрел на стол - заведенный порядок был сломан, бумаги раскиданы. Косарев стоял у него за спиной, торопил.

Дай допишу, - попросил Ильин, показывая на начатое письмо.

Лукавые, брызжущие весельем косаревские глаза задержались на большом листе бумаги:

Это кому такое длинное? Личное? Общественное?

Есть в Иванове в обкоме один товарищ…

Северьянова? - быстро спросил Косарев. - Это же мой кадр!

Имеется, - сказал Косарев, перегнулся через плечо Ильина и карандашом приписал с краю на листе письма: «Иваново-Вознесенск. Секретарю обкомола. Северьянова, вопрос о личном счастье не прост!»

Накупавшись до озноба, дружная компания отправилась в дом, где рабочие жили производственно-бытовой коммуной. Косарева она очень интересовала. Здесь разгорелась жаркая дискуссия о том, правильно ли ребята живут, не входит ли в противоречие их несомненный трудовой энтузиазм с неустроенным, заброшенным бытом.

А прозрачные человеческие отношения, с ними как быть? - выкрикнул восторженный защитник коммуны.

И тут Косарева будто пронзило - он вскочил на нога и, сжав худые плечи кудрявого Оськи, в свою очередь, шепотом стал выговаривать ему:

Ах ты, пламенный Титан! Ясные прозрачные человеческие отношения, а?

И, крепко взяв хлопца за руку, быстрым шагом повел по дому-коммуне. И все коммунары пронеслись за ними бурей - из комнаты в комнату, с этажа на этаж… Всюду было грязно, неубрано, неприглядно выглядели туалетные и ванные комнаты.

Хлопцы вы хорошие. - Косарев хитро подмигнул. - Ребята - огонь! Но гляньте, поглядите внимательно на свой быт: боже, какую грязь вы развели! Ведь каждый из вас, наверное, думает: «Э, пусть мой сосед наводит чистоту и порядок…»

По правде сказать, эти огневые ребята из производственно-бытовых коммун «Искра», «Мотор» были по душе Саше Косареву. Их жаркие лозунги, их готовность к штурмам, к тому, что можно было назвать строительным пафосом, бросались в глаза.

Но что же делать, ребята, если время этих яростных штурмов отходит в прошлое, если новые времена требуют от нас решения новых, качественно более высоких задач по освоению той самой техники, которую мы с вами монтировали в корпусах завода? И тут, ребята, штурмом ничего не добьешься!

Перед уходом еще долго митинговали на крыльце дома под майским звездным небом».

Особенно трудно стало на заводе перед самым пуском пятитысячного. Старались успеть к объявленному сроку - двадцать седьмому мая. Молодые парни по сорок восемь часов не отходили от станков. Целая смена отказалась уйти с конвейера и работала лишние сутки, чтобы выпустить юбилейный трактор.

В последнюю ночь на сборку моторов вышли бригады «Правды» и ЦК комсомола.

И вот наступил торжественный момент, ради которого было предпринято столько героических усилий.

27 мая в 23 часа 15 минут трактор № 5000, окрашенный в красный цвет, с надписью на радиаторе «Пятитысячный - комсомолу» был готов к спуску. Честь свести его с большого конвейера была доверена генеральному секретарю ЦК ВЛКСМ Александру Косареву.

В книге «Большой конвейер» правдиста Якова Ильина, очевидца событий, есть этот эпизод.

«На спуске Ларичев влезал на трактор вместе с секретарем ЦК комсомола. Учил его, как сводить трактор с конвейера, тот умел рулить, но скорость трактора туго поддавалась, и он сидел на пружинящем сиденье напряженно, насуплено. На него смотрели тысячи глаз.

Понимаю, понимаю, - говорил он Ларичеву и дергал рычаг к себе.

Ларичев стоял за его спиной, поправляя его движения, тот уже действительно понял, в чем дело, и, дернув неожиданно резко рычагом, рванул трактор с конвейера.

…Трактор уже был в последнем гнезде. Секретарь комсомола стоял сбоку взволнованный; у него сразу появился вид азартного, задетого за живое мастерового; проходившие мимо него девушки шепотом спрашивали у соседей: «Это который же секретарь, вот этот маленький?» И, оглядывая его, в спецовке и голубой майке, они не то разочарованно, не то одобрительно говорили: «Это наш».

Да, он действительно был «наш»… Вот он стоял такой, как он есть, - невысокий и плотный, взволнованный только одним - как бы свести трактор, ни на кого не наехав, как бы правильно «включить скоростя».

Ларичев стоял рядом с ним, и это успокаивало.

Пора? - спросил он, когда трактор поравнялся с ним.

Да, - отвечал Ларичев, - лезь. - И подал ему руку, чтобы удобней было вскарабкаться.

Секретарь легко вспрыгнул и сел сразу на сиденье. Правой рукой он взялся за руль, левую положил на головку рычага первой скорости.

Так, - в спину ему дохнул Ларичев, - не бойся, дергай.

Секретарь с силой потянул рычаг к себе, и трактор, уже ступив передними колесами на площадку, вздрогнул и сошел с ленты.

Когда секретарь сел к рулю, по толпе прошел шорох - его узнали комсомольцы.

Неожиданно цех смолк - ощущение внезапно наступившей тишины, в которой явственно слышался треск мотора, как бы сковало толпу. Стало тихо, как в непогоду, перед грозой, все притаилось - и тут упал возглас, упал, как первая капля, упал, и за ним последовали тысячи других возгласов. Секретарь комсомола слышал их отдаленно, вернее, видел их по движениям губ. Мотор шумел, и он все силы, все напряжение мускулов вложил в то, чтобы, проведя трактор по настилу пола четыре-пять шагов, сразу остановить его. Он дернул другой рычаг, и трактор остановился. Обтирая лоб, секретарь размазал на нем пыль и пот. Утираясь платком, поданным кем-то из толпы, он оглянулся и увидел сотни голов, сотни глаз, радостных и возбужденных, сотни улыбок…»

На торжественном митинге 28 мая выступил Косарев. Он поставил перед комсомольцами новые задачи:

Сегодня вы одержали первую крупную победу. Было бы ошибкой успокаиваться на этом. Вы должны, вы обязаны освоить технику дела, стать носителями планового режима, четкой организации труда…

Вперед от пятитысячного к пятидесятитысячному!

Его слова были встречены шквалом рукоплесканий.

В приветствии участников митинга Центральному Комитету ВЛКСМ говорилось: «Передавая ЦК ВЛКСМ в лице его генерального секретаря тов. Косарева пятитысячный трактор, просим Центральный Комитет по его усмотрению присудить этот трактор лучшей комсомольской машинно-тракторной станции».

В стране ширилась, разрасталась, обретала плоть идея социалистического соревнования трудящихся. Запевалами и здесь были комсомольцы.

Косарев часто ездил выступать в Бауманский район. 4 марта 1930 года Александр участвовал в собрании беспартийных рабочих в клубе имени Кухмистерова. Говорил он здесь о новом движении ударничества: «Рабочая молодежь проявляет трудовой героизм, ею восхищаются даже враги. Она организует ударные бригады на шахтах, лесозаготовках, в тракторостроении. Вступая в Союз, вы берете на себя обязательство стать ударниками пятилетки и отдать свои силы на пользу рабочего класса».

После его выступления участники конференции коллективно вступили в комсомол, объявили себя ударной бригадой и обратились ко всей молодежи Бауманского района с призывом последовать их примеру.

Весь союз - одна ударная бригада - вот какую перспективу видел генеральный секретарь.

«Уже к моменту XV съезда ВКП(б), - писал он, - мы имели широкую волну производственных конкурсов, перекличек и смотров в среде пролетарской организации комсомола. Это массовое самодеятельное движение… имело исключительно важное значение.

Отсюда, из горячего стремления рабочей молодежи Москвы и Ленинграда, Урала и Украины во что бы то ни стало преодолеть технико-экономическую отсталость своих фабрик и заводов, родилось социалистическое соревнование, идея которого принадлежит Ленину, а инициатива претворения в жизнь - Ленинскому комсомолу».

Но социалистическое соревнование только тогда станет не самоцелью, а средством для создания высочайшей производительности труда, когда его участники превратятся в подлинных революционеров производства. Пока же «комсомол совершенно еще не сунулся в рационализаторское движение».

Начало рационализаторства среди молодых рабочих непосредственно связано с именем Косарева. Он упорно настаивал на технической учебе молодежи, на создании краткосрочных курсов - без знаний вмешательство в дела производства невозможно. «Нам нужны бойцы, а не автоматы». К этой проблеме обращался Александр не раз в своих устных выступлениях и в многочисленных статьях.

На октябрьском пленуме ЦК ЛКСМ Украины в тридцатом году Косарев говорил о том, что нужно создать широкую сеть технических кружков и курсов, наладить совместную работу со специалистами, чтобы все виды технической учебы имели квалифицированных педагогов, составить хороший учебник для молодого ударника. Надо привлечь в качестве руководителей кружков студентов-комсомольцев. Организация технической учебы для молодежи - кровное дело комсомольских комитетов, но они пока толком за это дело не взялись. Все «признают необходимость изучения техники, а вот как достать преподавателя-инженера, где купить литературу, где достать помещение для технического кружка, над этим мало работали».

Ударничество представлялось Косареву слишком важным для государства делом, чтобы можно было пустить его на самотек. Поэтому ЦК комсомола старался привлечь к участию в новом движении все слои населения, в частности научно-техническую общественность. В начале 1930 года на совместном заседании ЦК и представителей ВАРНИТСО - Всесоюзной ассоциации работников науки и техники для содействия социалистическому строительству - были составлены программы по проведению техпоходов и агропоходов, по выпуску научно-технической литературы, по организации заводов-втузов. Две бригады ВАРНИТСО, созданные при ЦК ВЛКСМ, в течение нескольких лет работали в этих направлениях.

Сильную поддержку со стороны Косарева встретило соревнование молодых ученых. Его ход неоднократно обсуждался на заседаниях бюро. Александр требовал, чтобы комсомольские организации возглавили на местах рассмотрение научных тем, поданных участниками соревнования.

Когда все предложения, а их оказалось около восьми тысяч, были собраны и утверждены, Косарев проследил, чтобы все принятые темы нашли практическое применение в промышленности и других отраслях народного хозяйства.

Давая оценку соревнованию молодых ученых, Александр говорил: «Это громадный успех в деле воспитания интеллигенции из народа, преданной делу построения коммунизма».

Чем больше узнаешь жизнь Александра Косарева, тем сильнее поражаешься силе его мысли и широте познаний и, конечно, огромному, титаническому труду, который затрачивал этот человек, чтобы не только не отставать от новой плеяды юношей и девушек, выросших после революции, в новых условиях, получивших возможность учиться - было бы только желание, но идти впереди молодежи, знать больше, видеть дальше, как и положено вожаку, глубоко осознавать интересы партии, государства. В 1930 году на XVI съезде партии А. Косарева избрали кандидатом в члены ЦК ВКП(б).

В летопись комсомола первых пятилеток по праву вошла комсомольская эпопея - участие в строительстве Урало-Кузбасса. Туда были направлены десятки тысяч комсомольцев. Над стройками шефствовали буквально все организации комсомола. Сквозной комсомольский контроль следил за всем, что связано с Урало-Кузбассом: от выполнения заказов строек и продвижения грузов на железнодорожных станциях, в портах до прохождения в учреждениях урало-кузбасских бумаг.

По договоренности между председателем Госплана СССР В. В. Куйбышевым и А. Косаревым был создан Центральный штаб помощи комсомола Урало-Кузбассу во главе с Куйбышевым. Косарев постоянно участвовал в его работе.

Летом 1933 года произошло событие, которое имело огромное значение для дальнейшего хозяйственного развития страны. На предприятиях Урала был проведен так называемый общественно-технический экзамен - своеобразное соревнование за то, кто лучше знает свой станок, кто производительнее работает. Инициатива уральцев получила массовое продолжение. 530 тысяч юношей и девушек сдали в следующем году общественно-технический экзамен. Это молодежное мероприятие вылилось в особую форму социалистического соревнования - стахановское движение. Имена его славных зачинателей - Алексея Стаханова и Дмитрия Концедалова с шахты «Центральная - Ирмино» в Донбассе, Макара Мазая - сталевара Мариупольского завода имени Ильича, Евдокии Виноградовой - ткачихи Вычугской фабрики в Иванове - скоро стали известны всей стране. Ведущую роль в пропаганде стахановского движения играл Центральный Комитет комсомола.

В 1934 году состоялся XVII съезд ВКП(б). На этом съезде генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ заговорил о новой задаче, которую ставит время перед авангардом советской молодежи.

Четыре с половиной миллиона комсомольцев призваны показывать образцы коммунистического отношения к делу, социалистическую дисциплину труда, поднимать его производительность. Новая форма социалистического соревнования - общественно-технический экзамен - поможет юношам и девушкам овладеть образцовой культурой производительного труда, стать технически грамотными, передовыми рабочими. Все комсомольцы должны получить среднее образование без отрыва от производства.

Надо было немедленно приступать к осуществлению огромной программы.

Вскоре после съезда партии Косарев приехал в Нижний Новгород на завод в составе правительственной комиссии. Сроки у нее были очень жесткими, работали день и ночь. Однако Косарев успел внимательно познакомиться с комсомольскими делами. Особенно с ходом общественно-технического экзамена. Он интересовался, сколько комсомольцев и молодых рабочих не сдали его, как часто ломают они оборудование. Проверив состав комсомольской организации, Косарев выяснил, что подавляющее большинство комсомольцев имеют начальное образование, и предложил создать на будущий год вечерние школы рабочей молодежи на автозаводе.

Школы были организованы, но им пришлось ютиться поначалу в неприспособленных холодных помещениях. Не хватало преподавателей. Мало было карандашей и тетрадей. Заводской комитет комсомола обратился за помощью к Косареву. После энергичного вмешательства ЦК комсомола положение в корне изменилось - школы были укреплены материально и быстро завоевали авторитет и популярность у молодых рабочих.

Каждый год приносил принципиально новые задачи, требовал перестройки работы на новый курс. Только-только решили вопросы по подготовке рабочей смены, только-только отошли от волнующих событий, связанных с пуском новостроек первой пятилетки, как на повестку дня остро встали колхозные проблемы.

Сложная обстановка в деревне требовала постоянного внимания ЦК ВЛКСМ. В июне 1929 года VI Всесоюзная конференция определила задачи комсомола в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства. В этом же году прошел первомайский поход за урожай и коллективизацию. Более пяти тысяч колхозов было организовано по инициативе комсомольцев.

Осенью в ЦК ВЛКСМ стали поступать сигналы о слабом участии комсомольских организаций в хлебозаготовках. Косарев разослал срочную телеграмму комсомольским организациям с указаниями, что нужно предпринять: придать боевой темп хлебозаготовкам, привлечь к этой работе массы молодежи, организуя социалистическое соревнование, сломить сопротивление кулаков, создавать красные обозы, комсомольцев - злостных несдатчиков хлеба - немедленно исключать из союза, отчеты о мероприятиях по усилению хлебозаготовок срочно посылать в ЦК. Деревенским комсомольцам стали помогать рабочие фабрик, ученики и преподаватели техникумов, фабзав-ученики. Они создавали бригады и отправлялись на заготовку хлеба.

Летом 1931 года Александр побывал в районах Воронежской области. Без предупреждения - без звонков и телеграмм - приезжал он в очередную деревню, знакомился с жизнью ячейки, с каждым комсомольцем. Расспрашивал, как тот живет, что делает, о чем думает. А сельские парни и девчата, боясь проронить слово, слушали приехавшего из Москвы к ним в глухомань самого генерального секретаря - на вид обычного парня в юнг-штурмовке, подпоясанной широким ремнем с портупеей через плечо.

Косарев и секретарь обкома, переезжая из деревни в деревню, ели что бог пошлет, то есть чем люди покормят: столовых в сельских краях не было в помине. Спать Косарев предпочитал не в избах, где кишели мухи и блохи, а в копне сена под звездами. Правда, ночевки под открытым небом были не столько необходимостью, сколько удовольствием для городского жителя.

В документальной повести Филиппа Наседкина «Красный чернозем» есть эпизод этой командировки, рассказанный от лица секретаря райкома комсомола:

«На встречу с Косаревым пришли члены бюро райкома комсомола, работающие в районных учреждениях комсомольцы, члены бюро хавской комсомольской ячейки.

Собрались в районном клубе. На сцене поставили длинный стол, застлали его красной материей. Левка открыл собрание и предоставил слово мне.

Это был отчет райкома комсомола. Не официальный, какие делают на пленумах и конференциях, а рабочий, будничный. Я говорил без тезисов и подготовленных данных, старался говорить о самом главном. Казалось, чем меньше буду стоять на трибуне я, тем больше на ней задержится Косарев. А ведь мы собрались из-за него. Но старания мои оказались напрасными. Мне долго не давали сойти с трибуны. Из зала один за другим летели вопросы. На этот раз их было почему-то намного больше, чем когда-либо. Да и сам Косарев никак не хотел отпускать меня. Он интересовался всем. И часто спрашивал о том, что не имело отношения к комсомолу. Один раз, когда Косарев спросил, а кто работает в инвалидной артели заготовщиком сырья, я не выдержал и ответил:

Не знаю. Да это и не наше дело.

На это Косарев, нахмурившись, заметил:

Нет, наше. Все наше. У нас нет таких дел, которые не касались бы комсомола…

И тут же пояснил, почему задал такой вопрос. В соседнем районе, где они только что побывали, в подобной организации агентами по заготовке работали классово чуждые люди. С документами этой организации они разъезжали по селам и агитировали против Советской власти.

А кроме того, - сказал Косарев, глядя в зал, - если бы на этой работе были наши активисты, сколько было бы у райкома инструкторов. С таким постоянно передвигающимся активом можно оперативно помогать ячейкам вовремя исправлять упущения и недостатки…

Ребята захлопали в ладоши. А Левка громко объявил:

Слово имеет товарищ Косарев!

Мы все дружно зааплодировали. А Косарев, остановившись возле трибуны, поднял руку и сказал:

Товарищи, зачем эти хлопушки? Мы же не на торжественном вечере. Давайте-ка поменьше шуметь и получше работать.

Я слушал его с затаенным дыханием. Комсомольский секретарь! Не каждому дается видеть его. А мы сидели рядом. И различали на его простом лице мелкие оспинки. И слушали его так же, как слушали друг друга.

А Косарев говорил об очередных задачах. В руках у него тоже не было тезисов.

Плохо еще в деревне с колхозами. И комсомол тут пока что не проявляет себя. А пятилетку надо выполнять. И не только в срок, но и досрочно. Так чего же вы ждете? Почему не боретесь и не деретесь? Может, кто думает, что все само собой придет? Если есть такие, то они ошибаются. Само собой ничего не приходит. А новое и совсем не дружит с самотеком. Оно завоевывается трудом и борьбой…

Когда Косарев кончил речь и сел на место, в зале стояла тишина. Ребята продолжали молча смотреть на него. Я тоже молчал, не зная, что делать дальше. Внезапно Левка захлопал в ладоши. Ребята ответили бурными хлопками. Это была благодарность за деловые советы. И Косарев теперь не пожурил нас. Он только недоуменно пожал плечами, как бы говоря: «Ну что с вами поделаешь!»

В те годы, когда боролись за колхозы, Косарев часто ездил в деревни, поэтому близко знал жизнь колхозной молодежи. В своих выступлениях он всегда оперировал собственными наблюдениями, почерпнутыми во время командировок. Сельские встречи, беседы с деревенскими ребятами в поле и на току, ночевки на сеновале волновали Александра, давали ему, горожанину, массу впечатлений. Он любил природу, чистый воздух, необъятные русские просторы, ощущение воли и счастья, которые рождают они. Поездки в деревню для Саши всегда были радостью. Из каждой он увозил новые знакомства, новую дружбу. Деревенские комсомольцы, с которыми он встречался, потом, не стесняясь, приезжали в Москву, в ЦК комсомола, кто просто за советом, кто за помощью. И они не зря совершали дальний и утомительный путь - секретарь никогда не отказывал во внимании и поддержке.

Для укрепления коллективных хозяйств Косарев использовал разные пути.

На собрании актива ленинградской организации 5 декабря 1932 года Косарев, рассказывая об итогах ноябрьского пленума ЦК ВЛКСМ, поставил перед комсомольцами основную задачу - укрепить хозяйственно-политическое положение колхозов. Назывался его доклад «Огонь по мелкобуржуазной стихии».

Борьба за крестьянина не закончена. Комсомолу деревни рано почивать на лаврах, хоть идея коллективного хозяйства и победила. И пролетариат города не должен оставаться в стороне от этой борьбы.

Косарев требовал от комсомольцев активности, страстности, критиковал руководителей за самонадеянность и зазнайство. «Становись во главе масс, будь на тех участках, где угрожает наибольшая опасность, тогда массы будут тебе верить, и тогда массы за тобой пойдут… А писать резолюции, созывать комиссии, говорить речи - этим никого не удивишь. Большевик познается в работе, в борьбе, а не в заседаниях, в речах.

Посмотрите на некоторых наших активных работников: речь произнести - пожалуйста, на любую тему; комиссию создать, резолюцию написать - тоже мастер, а вот пойти в колхоз, по-большевистски драться - этого они не желают, не умеют».

Митинг прошел бурно. Горячие, хлесткие слова генсека взволновали молодежь, им захотелось доказать, что они-то трудностей не боятся, не прячутся в кусты от насущной задачи страны - борьбы за полноценные колхозы.

После совещания Ленинградский горком послал двести лучших активистов, коренных пролетариев, на работу в МТС.

В феврале 1933 года в Москве собрался первый съезд ударников-колхозников. На нем Косарев сделал доклад «Об укреплении колхозов, весеннем севе и задачах комсомола». Большевистская принципиальность и политическая острота в постановке вопросов - отличительные особенности публичных выступлений Косарева - проявились в освещении такого очень важного в те годы вопроса, как переход к коллективному труду. В докладе на съезде ударников генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ буквально раскладывает по полочкам объекты для деятельности деревенского комсомола. Первое - нужно работать лучше всех, показывать пример отстающим. Второе - комсомолец - хозяин, а не гость в своем колхозе. Ударник-колхозник, и в первую голову молодой, должен не только лучше всех работать, но и учиться организации работы колхоза в целом. А для этого нужно знать свой колхоз, что за люди в нем; нужно знать свой колхоз так же, как когда-то знал свое личное хозяйство.

В задачи комсомольцев входит быть зоркими часовыми колхоза, обнаруживать расхитителей общественной собственности. Молодежь колхозов должна овладеть сельскохозяйственной техникой, любить машины и всячески их оберегать. Комсомольские организации обязаны наладить в колхозах подлинное ударничество, перенести опыт соревнования с заводов и фабрик на социалистические поля.

Выступление Косарева сыграло значительную роль в улучшении деятельности комсомола деревни. Это был четкий план - только работай. После съезда колхозное ударничество приобрело широкий размах.

Однажды в ЦК комсомола зашел командир-моряк Душенов. Он возвращался из отпуска, который провел в родных местах, в Северном крае. Душенов рассказал, что там, в колхозе «Передовик», вовсе непередовые комсомольцы. Они не только плохо работают, но и пьянствуют, хулиганят.

А что, если обратиться к этим комсомольцам с открытым письмом? - предложил Косарев.

Так в марте 1934 года появилось специальное письмо секретаря ЦК ВЛКСМ Косарева к комсомольцам и молодежи колхоза «Передовик». Письмо размножили и разослали по сельским организациям. Текст был резким, нелицеприятным. «Оказывается, вы, комсомольцы и молодежь, - говорилось в письме, - не только не боретесь за укрепление своего колхоза, но, наоборот, подрываете ваше же общее хозяйство… Молодежь часто идет на те посиделки, где орудуют хулиганы, потому что вы, комсомольцы, не умеете ее организовать, потому что там весело, а у вас скучно… У всех ваших комсомольцев низкая квалификация. Видимо, вы решили по-прежнему быть на побегушках. А у вас много молодых сил, их надо направлять на полезные дела, тогда вас начнут уважать. Добейтесь, чтобы все лучшее, что есть в колхозе, было создано руками комсомольцев и молодежи. Лучшие сеялки - комсомольские. Лучшие конюшни на селе - комсомольские. Лучшие тракторы - комсомольские. Изгоняйте из своей среды лодырей и разгильдяев. Добейтесь того, чтобы имя комсомольца стало почетным и уважаемым во всем колхозе и в каждой колхозной семье».

После этого письма оживилась культурная и производственная работа не только в этой ячейке, но и во многих других.

В январе 1936 года Косарев выступал на совещании в Кремле перед передовиками урожайности по зерну, трактористами и машинистами молотилок. Он говорил о том, что в колхозах и совхозах нужно наладить подлинное социалистическое ударничество: «Если не будет ударничества - не будет настоящих колхозов».

На помощь комсомольцам села шли по призыву ЦК ВЛКСМ ученые и специалисты. В письме к А. В. Косареву академики К. И. Скрябин, Д. Н. Прянишников, И. В. Якушин и другие предложили помощь для повышения культурно-технического уровня деревенской молодежи. «Стахановское движение, превратившись во всенародное движение нашей страны, требует еще большей связи науки с практикой, т. к. без знания науки бороться за производство 7–8 миллиардов пудов зерна и подъем животноводства нельзя». Ученые предлагали начать с повышения агротехнических знаний актива комсомола, с проведения специальных семинаров и лекций.

ЦК ВЛКСМ откликнулся на это письмо, и с 15 августа начались занятия молодых председателей колхозов и бригадиров.

Комсомол стал инициатором организации школ и кружков по подготовке квалифицированных кадров для совхозов, МТС, колхозов, инициатором издания для этих школ учебников, проведения агротехэкзаменов. В это время было подготовлено пятьдесят тысяч молодых трактористов и двадцать тысяч комбайнеров-бригадиров.

Под руководством ЦК ВЛКСМ развернулось соревнование между женскими тракторными бригадами, проводилась специальная работа с молодыми коневодами и конюхами.

Сотни лучших комсомольцев были направлены в деревню для пропагандистской работы.

Стахановское движение стало особенно мощным и в промышленности, и на селе во время подготовки к X съезду комсомола - центральному событию 1936 года для молодежи.

Косарев был доволен. Побеждала его давняя идея. Союз молодежи становился пятимиллионной ударной бригадой страны.

Вопросы общей культуры, ее влияния на молодежь, в особенности на сельскую, Косарев никогда не отрывал от задач производственных. Все это взаимосвязано, общий тонус молодежной жизни влияет и на трудовые успехи.

В 1932 году Косарев специально изучал вопрос об удовлетворении спроса молодежи на культтовары. А потом докладывал на VII Всесоюзной конференции ВЛКСМ: «Комсомолу нужно вплотную подойти к вопросам расширения нашей киносети, радиоточек, выработки музыкальных инструментов, фотоаппаратов, патефонов, пластинок и т. д. В том очень большая потребность не только у рабочей, но и крестьянской молодежи. Ни один из комитетов не обсуждал вопроса о фотоаппаратах или о музыкальных инструментах, а ведь живет он рядом с рабочей молодежью. Рабочие ребята рыскают по магазинам, ищут гитару, скрипку, гармошку - не находят, а если и находят, то в пять раз дороже себестоимости. Бегают за фотоаппаратами, за пластинками - не находят. Или патефоны. Видели вы патефоны нашего производства? Задумали сделать хорошую вещь, а сделали чепуху: патефоны, которые с первого завода портятся. И еще имеют наглость выпускать их на рынок. А ведь каждый из вас охотно послушает патефон.

Или вот пластинки. Я ознакомился с нашей пластиночной фабрикой в Апрелевке. Кстати, она единственная в СССР. Годовая мощность фабрики - 2 млн. пластинок. Я не говорю уже о дороговизне пластинок, о плохом качестве - вы все это знаете. Я хочу сказать о тематике пластинок. Я пробовал закупить пластинки для Дальнего Востока. Буквально нечего выбрать.

Дайте хорошую музыку послушать, хорошую классическую музыку, хорошие старые песни, хорошие песни различных национальностей! Старые - я говорю в том смысле, чтобы дали песню звучную, музыкальную, красивую. Этого-то нет или очень мало. А вот как закалять металл, такие пластинки есть. О производственно-технических процессах есть… Надо установить наш жесткий контроль (но одновременно помощь) над этим производством и рынком».

Благодаря вмешательству комсомола в работе музыкальной промышленности уже в тридцать втором году наметился перелом. Если в 1933 году выпускалось 4 тысячи роялей, то к 1937 году планировалось увеличить их выпуск до 60 тысяч. Намечалась реконструкция фабрики «Красный Октябрь» и строительство шести фабрик в Тифлисе, Ростове, Москве, Новосибирске, на Урале и Украине. В 1933 году должны были начать строить фабрику смычковых инструментов. Завод в Апрелевке подлежал коренной перестройке, годовая мощность его доводилась до 30 миллионов пластинок. Такая же фабрика строилась на Украине. В 1933 году в Москве открылся Дом граммофонной записи.

Александр Косарев постоянно боролся за верность ленинским принципам руководства. Его приводило в ярость равнодушие к жизни простых рабочих парней и девчат, которое позволяли себе некоторые деятели в комсомоле. К ним Косарев был безжалостен. Бюрократизму, чинопочитанию, безразличию к судьбам людским и недобросовестности в делах объявил он вечный бой. И со времен Бауманского райкома до конца жизни ни на день не складывал оружия.

…Десять лет возглавлял Александр Косарев комсомольскую организацию страны. На XV партийном съезде (1927 г.) он был избран в члены ЦКК ВКП(б), на XVI (1930 г.) - кандидатом в члены ЦК, на XVII (1934 г.) - в члены ЦК, входил в состав Оргбюро ЦК ВКП(б) и ЦИК СССР.

Умер в 1939 году.

Т. Меренкова. Александр Косарев.

В кн.: «Вожаки комсомола». Изд, 2-е, М., «Молодая гвардия», 1974.